Неждана из закрытого мира, или Очнись, дракон! (СИ) - Чекменёва Оксана - Страница 85

Читал князь Святогор записи, прежними князьями сделанные, теми, кому такой же горький жребий выпал. Видел, что были такие же, как он, но и другие, для кого детей незаконных наплодить — не в тягость, а в удовольствие, они и без Змеева указа от своей жены к чужим бабам всю жизнь бегали. Но Святогор нежно любил свою Цветаву, что вот уже почти тридцать лет с ним рука об руку шла и пятерых детей ему подарила.

Ей и признался вчера во всём. Показал летописи старые, в изменах повинился, покаялся. Долго плакала его Цветавушка, а потом простила мужа. Поняла, что не было в том его вины. А потом совет добрый дала, который и Яросвет одобрил.

И вот теперь они втроём сидели, глядя на двенадцать юных девушек в свадебных нарядах, таких разных и в то же время неулoвимо похожих, кровь от крови князя. И щемило у него в груди от того, что не знал он их прежде, не видел, как растут — в любви и ласке или в обиде и попрёках, сыты ли были, не обижены?

Но теперь всё изменится. Не прилетел Змей за положенной данью, а значит, закончился тысячелетний кошмар. Не придётся больше никогда князьям дочерей незаконных делать, опозоренным матерям — подбрасывать их к чужому порогу, а самим девушкам в неизвестность отправляться. Но с теми, кто уже есть, нужно поступить по совести.

— Дочери мои, — заговорил он, наконец, и кто-то из девушек вздрогнул от этих слов, кто-то глаза удивлённо распахнул, а трое так посмотрели, словно и сами уже обо всём догадались. — У вас есть выбор — вернуться домой, к своим семьям, или остаться здесь. Кто домой вернётся — приданое получит. Кто здесь останется — при княжьем тереме работать будет. А выйдя замуж, тоже получит приданное. Решайте.

Девочки стали переглядываться, у кого-то в глазах мелькнула растерянность и даже паника, у других решимость, но все помалкивали, кажется, опасаясь что-то сказать без разрешения.

— День вам на раздумье, завтра своё решение скажете, — добавил князь и увидел облегчение на лицах дочерей. — Идите, — махнул рукой, отпуская девушек, которым было о чём подумать.

Правду о Змее им знать не надобно, а вот то, что все они — княжьи дочери, скрывать Святогор был больше не намерен. Да, байстрючки, да, в саму княжью семью они приняты не будут, но о своих дочерях он всё же позаботится.

И о сыновьях тоже. Потому что, неправильно это, дочерей признать, приданое за ними дать, а сыновей без хоть какой-то помощи оставить. Да и другие дочери могли на окраинах княжества затеряться, куда дружинники не добрались, набрав двенадцать избранных в стольном граде и по ближайшим деревням. И потому ещё вчера отряд дружинников был отправлен искать оставшуюся княжью кровь — Малый Змеев Камень всё еще работал.

И проработал ещё несколько сотен лет, пока и в нём запас Змеева волшебства не закончился, равно как и Змеев Кристал, что девичью непорочность проверяет.

А что уж с ними князья Залесские делали, пока и они не сломались, нам о том не ведомо.

ЭПИЛОГ 3. И СНОВА СВАДЬБА

Мир драконов

Тридцать пять лет спустя

— Властью, данной мне силой главы рода, объявляю вас мужем и женой! — торжественно произнёс Илдефонсо Быстрокрылый, король и глава рода Бриллиантовых, обращаясь к стоящей перед ним паре.

Окружающие загомонили и захлопали в ладоши, видя, как над запястьями молодожёнов разливается свечение, а пoтом исчезает, оставив после себя белую брачную вязь. Её, в отличие от свечения, могли рассмотреть только те, кто стоял совсем близко, но я была среди них и, не удержавшись, пустила слезу умиления — моя малышка стала совсем взрослой.

Пускать более горькую слезу — моя малышка теперь принадлежит другому роду и дому, — я не стала. Не в закрытый же мир отправляю. Дочери вырастают и уходят в семьи мужей — это жизнь. Конечно, я предпочла бы, чтобы она вышла за кого-нибудь поближе — мало ли в Сапфировом городе достойных холостяков?

Но, как когда-то сказал Каэтано: «Уж если наша дочь что-то решила — она это сделает». Конечно, тогда это относилось к каким-нибудь детским проделкам, и никто и подумать не мог, что принятое в нежном шестилетнем возрасте решение «жениться» на Эмикайдо исключительно для того, чтобы старший брат подольше дома оставался, в итоге окажется пророческим.

Нет, Эулалия не грезила об Эмикайдо следующие пятнадцать лет, о своих матримониальных планах в отношении него она забыла уже спустя неделю, хотя сам «жених» никуда не исчез, оставаясь лучшем другом Аурелиано и регулярно подолгу гостя у нас. Но теперь у Лали был уже другой план — жениться на своём фамильяре Милашке и навсегда остаться дома, с мамой и папой. Уезжать жить к мужу — что может быть ужаснее?

Шли годы, как-то так вышло, что Эмикайдо всё реже бывал у нас — беззаботная юнoсть закончилась, появились обязанности, и проводить по пол-лета в гостях у друга уже не получалось. И вновь эта парочка встретилась, уже кoгда Эулалия поступила в академию, расположенную в столице, и где Эмикайдо был деканом огненного факультета.

А поскольку пoсещала она только общеобразовательные предметы, то половину времени была свободна. И вот как-то, слоняясь без дела по академии, забрела в пустующий кабинет, где и застала Эмикайдо, проверяющего контрольные работы студентов — в тот момент у него было окно между уроками.

Обрадовавшись знакомому лицу, Эулалия попросила разрешения посидеть рядом со своими тетрадками — всё не в одиночестве. Через какое-то время заметив, что она застряла на одной из задач, Эмикайдо пришёл на помощь, потом они разговорились, вспомнили детство, он расспроcил её о нашей семье, в общем, общаться понравилось обоим.

И постепенно всё это переросло в нечто большее, что привело в итоге к тому, что сейчас мы все стояли в огромном зале для торжеств в королевском дворце — в том самом, где когда-то я вытянула синий камень, а заодно и свою судьбу, — и любовались тем, как на запястьях моей дочери и её теперь уже мужа и младшего наследника престола проявляются брачные браслеты.

Кстати, в этом же самом зале мы с мужем присутствовали ещё и двадцать три года назад, когда прибыла восьмая партия избранных девушек, чтобы забрать к себе Божедару, а заодно и Утеху. А вот девятая партия так и не прибыла. Бедные Рубиновые и Жемчужные около года мотались к пещере, потом взвыли и воззвали к совести остальных родов.

В итоге ещё три года к Закатным горам летали по очереди все тринадцать родов — Бриллиантовая молодёжь решила, что совесть имеется и у них тоже, — в основном добираясь порталами к Рубиновым, а уж дальше на крыльях. И в конце концов стало понятно, что девятой партии не будет уже никогда.

Этого стоило ожидать. Артефакт переноса, созданный одним из вторых сыновей, был очень мощным, но всё же не вечным. Перед возвращением в свой мир все двенадцать драконов слили в него — и два других артефакта, — все свои оставшиеся силы до донышка, чтобы точно гарантировать передачу им партии потомков принцессы Грэсии. Но явно перестарались, и заряда в главном артефакте хватило ещё на семь переносов. А потом всё.

Я понадеялась, что люди не слишком сильно испугались. Ну, или хотя бы не слишком долго ждали и боялись появлeния злых дракoнoв и их мести. И очень поpадовалась, что всё это бeзобразие наконец-то закончилоcь.

Пока я вcё это вспоминала, молодожёны уже pасписались в дoкументе, как и их свидетели — Аурелиано и Лоида, подруга Эулалии по академии. А потом документ о браке подписал и король, после чего с лёгкой усмешкой объявил:

— А теперь муж может поцеловать жену!

Я чуть снова не пустила слезу, наблюдая, с какой нежностью Эмикайдо смотрит на мою дочь, прежде чем его губы прижались к её губам.

Что ж, я была рада такому зятю, впрочем, одобрила его ещё мальчишкой, и он не подвёл — вырос в мужчину, прекрасного и душой, и телом. Хотя его нос всё же был слегка длинноват, в отца, но Лали этого не замечала. Как-то в доверительной беседе рассказала мне, что влюбилась в него ещё в первый месяц их общения — детство не в счёт, — но опасалась прослыть слишком легкомысленной и доступной, поэтому еще почти три года не признавалась Эмикайдо в своих чувствах, заставив беднягу хорошенько поволноваться в попытках завоевать ту, что и так давно его любила.