Я - его оруженосец. И, да, я девушка! Принц не в курсе! (СИ) - Луна Кармен - Страница 44

— А вы сомневались? — удивился лорд Патрик. — Ее величество — мудрая женщина. Она понимает, что счастливый король — это хорошо для всего региона.

Снорри поднял голову с коврика:

— Кстати, Солас передавал, что королева Изабелла лично выбирала эти сапфиры. Говорит, хочет, чтобы ты выглядела не хуже принцессы из сказки.

— Она что, с Соласом разговаривает?

— Не разговаривает, но принц ей переводит ведь он начал его слышать…из-за тебя..

В дверь заглянула служанка Роза:

— Хозяйка, к нам едет еще один гость. Карета богатая, но не королевская.

Через несколько минут в гостиную вошла элегантная женщина средних лет в дорогом дорожном платье. Незнакомка, но что-то в ее лице показалось мне знакомым.

— Леди Мэйрин? — спросила она мелодичным голосом. — Позвольте представиться — герцогиня Марианна де Клер.

Де Клер. Это же фамилия матери Арно! Значит, это…

— Вы мать короля, — поняла я.

— Биологическая мать, — мягко поправила она. — А настоящая мать — та, кто вырастил и воспитал. Но да, я родила Арно.

— Проходите, пожалуйста, садитесь, — суетилась я, пытаясь встать с ребенком на руках.

— Не вставайте, дорогая. Можно посмотреть на внука?

Она подошла к креслу и заглянула в личико Эдмунда, который как раз проснулся и изучал новое лицо серьезными глазками.

— Боже мой, — прошептала герцогиня. — Он точная копия Арно в младенчестве. Те же глаза, тот же подбородок…

— Вы помните Арно младенцем?

— Конечно помню. Я же его кормила грудью первые месяцы, пока… пока политика не разлучила нас.

Герцогиня села в кресло напротив и внимательно посмотрела на меня:

— Расскажите мне о себе, дорогая. Я хочу знать женщину, которая смогла изменить моего сына так кардинально.

— Изменить?

— О да. Арно писал мне каждую неделю последние месяцы. Рассказывал о новых законах, о реформах, о том, как ищет способы быть счастливым, не забывая о долге. Это не похоже на того замкнутого молодого человека, которого я знала.

Мы проговорили весь вечер. Марианна рассказывала истории о детстве Арно, о том, как трудно ей было отдать сына на воспитание в королевскую семью, о том, как она следила за его успехами издалека. А я рассказывала о наших приключениях, о том, как мы полюбили друг друга, о трудном выборе между чувствами и долгом.

— Знаете, — сказала герцогиня, когда разговор подходил к концу, — я всегда мечтала о том, что Арно найдет настоящую любовь. Не политический союз, а именно любовь. И вы… вы именно то, что ему нужно.

— Почему вы так думаете?

— Потому что вы сделали его человеком, а не только королем. В его письмах столько жизни, столько надежды! А раньше он писал как… как должностное лицо, выполняющее обязанности.

На следующий день приехал сам Арно. Он провел в поместье почти неделю, помогая с подготовкой к свадьбе, но главное — знакомясь с сыном.

— Смотри, — шептал он Эдмунду, держа его на руках и показывая сад за окном, — это твой дом. Здесь ты родился, здесь ты будешь расти. А вон там пруд, где живут лягушки. Когда подрастешь, мы будем ловить их сачком.

— Планы на далекую перспективу, — заметила я, наблюдая за ними. — Ему же всего месяц.

— Зато какие планы! — Арно повернулся ко мне с улыбкой. — Я хочу научить его ездить верхом, фехтовать, стрелять из лука. А ты научишь его читать, считать, быть мудрым и добрым.

— А если он захочет стать не воином, а, например, художником?

— Тогда будет лучшим художником в королевстве, — без колебаний ответил Арно. — Главное, чтобы он был счастлив.

Вечерами мы сидели у камина всей семьей — я кормила Эдмунда, Арно читал государственные бумаги (король не может долго отсутствовать в столице), Снорри дремал у наших ног. Это была та простая, домашняя радость, о которой я мечтала, но не надеялась получить.

— Мэйрин, — сказал Арно однажды вечером, — я хочу кое-что обсудить с тобой.

— Что?

— После свадьбы. Где мы будем жить? Во дворце или здесь?

— А у нас есть выбор?

— Конечно есть. Я могу управлять королевством отсюда несколько месяцев в году. Гонцы и письма позволяют быть в курсе всех дел.

— Я думаю, нам стоит жить и там, и там, — сказала я. — Несколько месяцев в году во дворце — это необходимо для государственных дел. А остальное время здесь, где Эдмунд может расти на свежем воздухе, где у нас есть школа и госпиталь.

— Идеально, — согласился он. — А еще я хочу расширить образовательную программу. Сделать поместье Ленуаров центром новой педагогики для всего королевства.

— Серьезно?

— Абсолютно. Ты создала здесь что-то уникальное. Это нужно развивать и распространять.

Однажды вечером, когда Эдмунд спал, а мы сидели в саду под звездами, Арно взял меня за руку:

— Мэйрин, скажи честно — ты не жалеешь?

— О чем?

— О том, что твоя жизнь так изменилась. О том, что теперь ты будешь королевой, пусть и второй. О том, что придется жить по протоколу, соблюдать этикет…

— Арно, — перебила я его, — полгода назад я думала, что потеряла тебя навсегда. Думала, что буду растить нашего ребенка одна, что ты никогда не узнаешь о его существовании. А теперь мы вместе, ты признал Эдмунда своим сыном, изменил ради нас законы целого королевства. Как я могу о чем-то жалеть?

— Значит, ты счастлива?

— Счастливее, чем когда-либо мечтала быть.

За день до свадьбы в поместье приехала сама королева Изабелла. Молодая, красивая, элегантная — и удивительно теплая в общении.

— Наконец-то мы встретились! — сказала она, обнимая меня, как старую подругу. — А где же малыш? Я так хочу познакомиться с принцем Эдмундом!

Когда я принесла сына, Изабелла буквально растаяла:

— Какой он прекрасный! И так похож на Арно! Можно подержать?

Она взяла Эдмунда на руки с таким естественным материнским инстинктом, что я поняла — она искренне любит детей.

— Знаете, Мэйрин, — сказала она, качая малыша, — я очень рада, что завтра вы станете частью нашей семьи. Арно так изменился с вашего возвращения в его жизнь. Он снова смеется, снова мечтает о будущем.

— А вы… вы действительно не против?

— Против? — Изабелла удивленно подняла брови. — Мэйрин, я вышла замуж за короля по политическим соображениям. Я уважаю Арно, забочусь о нем, но… но между нами нет той искры, которая есть между вами. И я достаточно умна, чтобы понимать: лучше стать королевой-одночкой, чем быть на вторых ролях. По отдельности мы многое можем дать нашим государствам. И мир — это самое главное!

Вечером мы втроем — я, Арно и Изабелла — сидели у камина и обсуждали будущее. Странная картина: две жены одного мужчины планируют совместную жизнь. Но это работало.

Накануне свадьбы Арно остался со мной наедине после того, как Изабелла ушла спать в гостевые покои.

— Завтра, — сказал он, беря мои руки в свои, — завтра ты станешь моей женой официально.

— Я уже твоя, — ответила я. — Была твоей с того дня, как мы впервые поцеловались в саду дворца.

— И я твой. Навсегда твой.

Он достал из кармана небольшую коробочку:

— Я хотел подарить тебе это сегодня, а не завтра на церемонии.

Внутри лежало кольцо — простое, но изящное, с выгравированными словами на древнем языке.

— Что здесь написано?

— «Навсегда вместе», — перевел он. — Я изучал древний язык Ленуаров специально для этого.

— Ты изучал мертвый язык ради кольца?

— Я бы изучил все языки мира ради тебя, — серьезно сказал он.

Я посмотрела на кольцо, потом на него, и поняла — это мужчина, который действительно готов изменить мир ради любви.

— Я люблю тебя, — прошептала я.

— И я люблю тебя. Больше жизни.

А где-то рядом мирно сопел наш сын, и за окном переговаривались Снорри с Соласом, радуясь воссоединению.

Завтра начнется новая глава нашей истории. Но уже сегодня я знала — что бы ни случилось, мы справимся. Потому что у нас есть любовь, есть семья, и есть целая жизнь впереди, чтобы быть счастливыми.