Император Пограничья 9 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 59

Я едва не поперхнулся воздухом. Вот уж чего не ожидал.

— И это всё? Только… стимулирующие средства?

— Да. Больше ничего я там не покупаю.

— Тогда почему ты нервничал при упоминании оранжереи?

— Потому что там я иногда занимаюсь любовью с молодой женой графа Апраксина. Для встреч с ней мне и требовалась стимулирующая алхимия.

Я потёр переносицу. Картина складывалась совсем не та, которую я ожидал.

— Но шеф-повар сказал, что к нему приходил человек от тебя с катализатором для яда.

— Я не посылал никого из своих подчинённых к шеф-повару и вообще не общался с ним последние полгода.

Проклятье. Либо Назар невероятно изворотлив и как-то обходит воздействие Императорской воли, либо его действительно подставляют.

— Ты верен князю?

— Да. Полностью верен.

— Что ты получаешь от его смерти?

— Ничего не получаю. Наоборот — теряю должность и влияние. Новый князь наверняка заменит меня на своего человека. При князе Голицыне я имею стабильное положение и хорошее жалование.

Логично. Я продолжил допрос:

— Что ты думаешь о княгине?

— Елена весьма амбициозна, но интеллект её, скажем так, не соответствует амбициям. Высшей целью её жизни было получение титула княгини и гарантия наследования трона её сыном. В последние месяцы наблюдаю в ней странную нервозность и беспокойство, но причины мне неизвестны.

— Почему ты дважды подходил к ней сегодня — в оранжерее и на именинах?

— Её Светлость заблаговременно распорядилась, чтобы я находил повод прервать любую её беседу с вами. Подходил, изображал срочные дела. Мотивы подобной просьбы она не соизволила объяснить.

Я задумался. Теперь картина прояснялась. Елена хотела создать Назару образ интригана, постоянно шепчущегося с ней. Умно. Если бы начались подозрения, все стрелки указывали бы на советника.

— Забудь о нашем разговоре, — приказал я. — Возвращайся в свои покои.

Назар поднялся и вышел из комнаты той же механической походкой. Я остался один, обдумывая услышанное. Выходит, княгиня куда хитрее, чем кажется. Или за ней стоит кто-то ещё?

Погружённый в размышления, я медленно шагал обратно к своей спальне. Коридор тонул в полумраке, лишь моя тень скользила по стенам в неверном свете луны, пробивающейся сквозь окна. У самой двери я заметил фигуру в тёмной одежде. Мужчина осторожно приоткрывал дверь, в его руке блеснуло лезвие.

Я подошёл почти вплотную — незнакомец был столь увлечён попыткой не выдать себя, что не заметил — и вежливо поинтересовался:

— Не меня ли вы собрались убивать?

Убийца дёрнулся как от удара. В тусклом свете я разглядел молодое лицо с тонкими аристократическими чертами. Парень лет двадцати пяти, не больше. От неожиданности он рефлекторно пырнул клинком мне в живот.

Движение было быстрым, но недостаточно для того, кто провёл десятилетия на полях сражений. Я перехватил его запястье, резко выкрутил. Хрустнули кости. Парень открыл рот для крика, но я зажал его ладонью и одним движением сбил с ног, затащив в комнату.

Убийца мычал от боли, пытаясь вырваться. Я придавил его коленом к полу, безжалостно выкрутил руки за спину, вызвав очередной мучительный крик, и связал его же ремнём. Только после этого поднял выпавшее оружие.

Короткий клинок, похожий на кортик. Но самое интересное — лезвие было сделано не из металла или камня, а из кости. Желтоватой, отполированной до блеска. Я повертел оружие в руках, изучая. Кто-то явно знал о моём даре металломанта и подготовился соответственно. Вот только с таймингом не повезло — застать меня в комнате им не удалось.

Я повернулся к связанному убийце. Парень смотрел на меня с ненавистью, но в глазах плескался страх. Императорская воля выбила из него любую попытку сопротивления.

— Кто тебя послал?

— Княгиня Елена, — выпалил он, и тут же в его глазах мелькнул ужас от собственных слов.

— Зачем?

— Она сказала… сказала, что вы делали ей неприличные предложения. Оскорбляли её честь. Я не мог этого стерпеть!

О, вот оно что. Я невольно усмехнулся.

— И ты решил защитить честь дамы? — прикладывать усилие больше не требовалось, собеседника было не заткнуть.

— Да! Она… она благородная женщина, а вы… вы недостойны даже смотреть на неё!

Безнадёжно влюблённый юнец. Классика жанра. Я покачал головой.

— Как тебя зовут?

— Боярин Пётр Ладыженский.

— И давно ты влюблён в княгиню?

Щёки парня вспыхнули румянцем.

— Три года. С первого взгляда.

— И она знает о твоих чувствах?

— Да. Я признался ей год назад. Она сказала, что ценит мою преданность, но связана узами брака.

Я не удержался и расхохотался. Горе-романтик уставился на меня с недоумением и обидой.

— Ах, юность, — отсмеявшись, произнёс я. — Она использовала тебя, болван. Никаких предложений я ей не делал. Просто стал неудобен, вот и решила убрать чужими руками.

— Неправда! — в голосе Ладыженского прорвалось отчаяние. — Елена Павловна не способна на такое!

— Куда ты должен был пойти после… выполнения задания?

— В библиотеку. Она ждёт меня там.

Прекрасно. Я поднялся и сосредоточился на своём даре. Металл в комнате откликнулся на призыв — бронзовые детали торшера потекли, превращаясь в тонкие полосы. Они обвили Ладыженского, надёжно фиксируя его на полу.

— Полежи-ка пока тут, подумай о превратностях любви, — бросил я, направляясь к двери.

Выходя из комнаты, я прихватил костяной кинжал. Интересно будет взглянуть княгине в глаза, когда она поймёт, что её план провалился.

Библиотека находилась в западном крыле дворца. Я шёл по тёмным коридорам, обдумывая ситуацию. Елена оказалась куда опаснее, чем представлялась на первый взгляд. Использовать влюблённого юнца для убийства, подставить Назара — всё это требовало холодного расчёта и полного отсутствия моральных принципов.

Но действовала ли она одна? Или за ней стоял кто-то ещё? Строгановы, её родня, явно что-то затевали. Может, именно оттуда тянулись нити заговора?

Массивные двери библиотеки были приоткрыты. Изнутри пробивался неяркий свет свечей. Я толкнул створку и вошёл внутрь.

Помещение встретило меня полумраком и запахом старых книг. Светокамни в абажурах отбрасывали пляшущие тени на высокие стеллажи, уходящие под самый потолок. У окна, в кресле с высокой спинкой, сидела княгиня Елена. В руках она держала бокал вина, но пила рассеянно, явно кого-то ожидая.

При моём появлении женщина вздрогнула. Бокал едва не выскользнул из пальцев, несколько капель тёмного вина пролились на изумрудное платье. В голубых глазах княгини мелькнул неподдельный ужас.

— Маркграф? — её голос дрогнул. — Но как…

— Добрый вечер, Ваша Светлость, — я вошёл в круг света, демонстративно покручивая в руках костяной кинжал. — Ожидали кого-то другого? Молодого Ладыженского, например?

Елена быстро взяла себя в руки. На её лице проступила маска холодного недоумения.

— Не понимаю, о чём вы говорите. И что вы делаете в библиотеке в столь поздний час?

— Ох, бросьте, — я усмехнулся, присаживаясь в кресло напротив. — Давайте без этого спектакля. Ваш влюблённый романтик сейчас размышляет о превратностях судьбы в моей спальне. Со сломанной рукой, между прочим. А это, — я поднял кинжал, — его подарок. Точнее, ваш подарок через него.

Княгиня поджала губы, но продолжала изображать непонимание.

— Если боярин Ладыженский совершил какую-то глупость…

— Знаете, что меня больше всего оскорбляет? — перебил я. — Не сама попытка убийства. К этому я привык. Меня оскорбляет выбор исполнителя. Неужели вы считали меня настолько беспомощным, что любой влюблённый юнец справится? Или просто не нашли никого получше?

Готов поспорить, причина именно в этом…

— Я не намерена выслушивать ваши бредни, — Елена поднялась, намереваясь уйти. — Спокойной ночи, маркграф.

Я сосредоточился, собирая Императорскую волю. Энергия потекла по горлу, наполняя голос непреодолимой силой.