Император Пограничья 9 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 23

— Благодарю, Пётр Павлович. Без вашей юридической экспертизы ничего бы не вышло. Однако сейчас у меня возникла новая ситуация, требующая вашего участия.

— Слушаю внимательно.

Я кратко изложил суть проблемы — приезд злокозненных родственников к юным Бутурлиным, жалобу их двоюродного дяди, обвинения в применении ментальной магии, клеветнические статьи в Эфирнете.

— Хм, интересный ход, — задумчиво протянул Стремянников, выслушав меня. — Что вы предполагаете делать?

— Для начала хочу, чтобы вы направили в канцелярию официальный ответ. Сообщите, что я готов прибыть сегодня днём для разбирательства. Никаких извинений или оправданий — просто уведомление о готовности к процедуре.

— Понимаю, но позвольте заметить, Ваше Сиятельство, — в голосе юриста появились нотки беспокойства, — канцелярские крючкотворы могут попытаться поймать вас на какой-нибудь процедурной казуистике. У них богатый опыт в подобных делах.

— Именно поэтому я рассчитываю на вашу помощь, Пётр Павлович. Сможете сопровождать меня?

— Разумеется! — с готовностью откликнулся адвокат. — Я буду рад представлять ваши интересы. Однако должен предупредить — тверские Бутурлины наверняка привлекут собственных юристов. Возможно, даже целую команду.

— Не сомневаюсь. У меня есть план, как разрешить эту ситуацию.

Вкратце я обрисовал свою идею, и собеседник остался в восторге.

— Есть ещё одна задача, более сложная, — продолжил я. — Мне нужно найти юридический способ помочь детям Бутурлиных с проблемой опекунства.

— В каком смысле, Ваше Сиятельство?

— Есть ли возможность назначить опекуна не из числа родственников? Или, что было бы идеально, досрочно признать их совершеннолетними?

Стремянников задумался. Я слышал, как он барабанит пальцами по столу — его привычка при обдумывании сложных вопросов.

— Интересная задача, — наконец произнёс юрист. — По поводу первого варианта, признаю, я ничего не слышал. А вот второй мне хорошо знаком. Вы говорите о процедуре эмансипации. Так или иначе, если подходящие для нашей ситуации способы существуют в законодательстве, я их найду. Дайте мне время до вечера — перерою всю юридическую библиотеку, подниму прецеденты за последние двести лет.

— Благодарю, Пётр Павлович. Рассчитываю на вас.

Завершив разговор со Стремянниковым, я тут же перезвонил Коршунову. Полина придвинулась ближе, явно заинтересованная дальнейшим развитием событий.

— Родион, видел публикации в Эфирнете?

— Ещё бы.

— Можешь выяснить, откуда у них растут ноги?

— Уже занимаюсь, — кивнул начальник разведки. — Но даже без расследования ясно — почерк Аделаиды Карловны. Когда наводил справки про эту парочку, выяснила, что супруга Сергея славится умением распускать сплетни в светском обществе.

— Убедись. И у меня к тебе несколько поручений. Все срочные.

— Дайте угадаю, по поводу этого мерзавца Бутурлина, верно? — в голосе Коршунова слышался азарт охотника, учуявшего добычу.

— В яблочко. Пора им заняться. Первое — слей в Эфирнет всю информацию о его связях с Восточным каганатом. Документы, свидетельства, всё что есть.

— Будет сделано! У меня тут как раз парочка интересных бумаг имеется. Правда, улики больше косвенные — прямых доказательств маловато, но для того чтобы бросить тень на репутацию, хватит с головой. Народ любит, когда дымок есть — сразу думают, что и огонь где-то рядом.

— Именно на это и рассчитываю. Второе — найди информацию о смертях его должников. Те самые «самоубийства при странных обстоятельствах». И сделай так, чтобы эта информация стала достоянием общественности.

— Ох-хо, сделаю, чтобы каждая собака в городе об этом знала.

— Третье — тот пожар в доме его конкурента. Найди свидетелей, документы, что угодно. И тоже в Эфирнет.

— Понял. Подожжём репутацию так, что сам чёрт не потушит.

— Далее, свяжись с журналисткой Дарьей Самойловой и блогером Станиславом Листьевым. Несколько месяцев назад они писали об Угрюме. Расскажи им о «подвигах» Сергея Бутурлина — смерти должников, пожар, всё остальное. Пусть проведут собственное расследование.

— Сделаю! Эти двое как гончие — учуют кровь, так не отстанут, пока всю правду не выкопают.

— И последнее, Родион. Найди бывших жертв Бутурлина, тех, кто выжил. Помоги им подать иски. Пусть он захлебнётся в судебных разбирательствах. Если потребуется, привлекая моего юриста для консультации.

Я осознавал, что это потребует финансовых вложений. Однако не сомневался, что в случае успеха, Илья и Лиза мне всё компенсируют. Их отец был человеком чести, и наследники до сих пор показали себя с наилучшей стороны.

Что же касается оборотных средств, их после Гона у нас образовалось с запасом. Я даже приблизительно еще не подсчитывал возможную прибыль от добытых ресурсов, но был уверен, что на судебное противостояние с мерзавцами денег хватит.

— Ядрёна-матрёна! — восхитился Коршунов. — Да мы его со всех сторон обложим, как волка флажками! Жизнь мёдом не покажется, это я вам обещаю. К вечеру этот кровопийца пожалеет, что на свет родился!

Я усмехнулся его энтузиазму:

— Действуй, но осторожно. Враг опасный, связи у него серьёзные.

— Не извольте беспокоиться, Ваше Сиятельство! У меня тоже кое-какие связи имеются. Да и ребята мои — не пальцем деланные.

Завершив разговор, я посмотрел на Полину, которая внимательно слушала весь диалог.

— Впечатляет, — задумчиво произнесла графиня, — но что делать с этими мерзкими слухами про тебя и Лизу? Это же просто отвратительно!

— Слушаю твои предложения.

Девушка оживилась:

— Во-первых, нужно официальное заявление от самих ребят. Пусть Илья и Лиза публично поблагодарят тебя за помощь и защиту. Расскажут, как вели себя «добрые родственники» в день приезда. И попросят общество не верить клевете.

Я кивнул. Идея была здравой.

— Во-вторых, — продолжила Полина, — нужна женская солидарность. Я поговорю с Викторией Горчаковой и Екатериной Белеутовой. Последняя имеет весьма влиятельное положение в местном знатном сообществе. Мы возьмём Лизу под покровительство. Будем появляться с ней на людях, сопровождать на мероприятия. Когда уважаемые дамы окружают девушку заботой, никто не посмеет распускать грязные слухи.

— Отличные идеи, — признал я. — Особенно вторая. Действительно, если Елизавета будет постоянно в окружении достойных барышень…

— Вот именно! — Полина даже подпрыгнула от воодушевления. — Мы сделаем из неё самую оберегаемую девушку в городе. Посмотрю я, как эти сплетники потом языками ворочать будут!

— Займёшься этим? И поговори с Ильёй и Лизой о публичном заявлении.

— Конечно! Прямо сейчас и начну.

Графиня вскочила, готовая немедленно приступить к делу, но я остановил её:

— Полина. Спасибо за помощь. Это многое значит.

Девушка смущённо улыбнулась:

— Не за что. Мы же… друзья. А друзья помогают друг другу.

Когда она ушла, я откинулся в кресле, обдумывая предстоящее. Сергей Бутурлин начал игру, не представляя, с кем связался. Что ж, посмотрим, как он запоёт, когда земля начнёт гореть у него под ногами.

Ровно в два часа дня наш автомобиль остановился у величественного здания княжеской канцелярии. Я вышел первым, поправляя лацканы нового костюма из тёмно-синей шерсти с едва заметной золотистой нитью. После получения титула маркграфа я заказал у лучшего портного города целый гардероб — больше не было нужды покупать готовые костюмы и выглядеть белой вороной среди аристократов, как это случилось на том памятном первом званом ужине у Бутурлиных.

— Каждый раз, когда вижу это здание, — заметил Стремянников, выходя следом за мной, — думаю, умели же предки строить! Впечатляюще, верно?

Канцелярия представляла собой трёхэтажное строение в стиле позднего классицизма с колоннами коринфского ордера и барельефами, изображающими аллегории Правосудия и Мудрости. Широкая мраморная лестница вела к массивным дубовым дверям, охраняемым двумя стражниками в парадной форме.