Следующая станция – Луна (СИ) - "Генрих" - Страница 96

— Колчин, лучше добром выходи! — настаивает брутальный голос.

— Иди в жопу, придурок.

С-сука! Мелькает рука в проёме, стреляю, но мажу. А в кабинет влетает какая-то банка, источающая белый дым. Вскакиваю с места и принимаю банку на ногу. Та летит обратно. Если стреляю я не очень, то с координацией и точностью движений у меня всё в порядке. Заодно захлопываю дверь, глаза щиплет, немного газу всё-таки подпустили. Окно открывать не стоит. Могут и с улицы что-нибудь закинуть.

Пока суть да дело, ставлю новую песенку: https://youtu.be/48IZ3NClkHE?list=RD48IZ3NClkHE(HENSONN — SAHARA). Предыдущая закончилась. Замечаю, что интернета нет, смотрю в мобильник: сотовой связи тоже нет. Проводной телефон? Молчит. Понятненько. Масштаб операции впечатляет. Уважение бесспорно и я преисполняюсь гордостью.

Дверь на мгновенье окаймляется огненным контуром, раздаётся жуткий грохот. Светошумовая граната? Хм-м… оптическая система Снежаны справится, а вот звукоприёмники — не знаю. Мы предусматривали возможный пережог светочувствительной матрицы. Есть ещё одна, резервная, на случай попадания под прямые солнечные лучи на той же Луне, мы же обожаем всё дублировать. А вот о слуховом аппарате не подумали.

Начинается второй акт. От первого пока не отличается. Также трещат выстрелы глоков, значит, Снежана сохранила боеспособность. А вот и отличие! Дверь распахивается, в проём вваливается очередной боец, его тут же пришпиливает к стене своими выстрелами Николь. Я стреляю во вновь открытый проём.

— Шеф, они заблокировали меня щитом! — доносится спокойный доклад Снежаны.

Хм-м, первый рубеж обороны преодолён. В конце концов, эти настырные ребята своего добьются. Или нет? Мне пофигу, давно так не веселился. Только в далёком детстве.

— Николь! На моё место, живо! — мы меняемся с ней.

Она — машина, ей ещё больше пофигу, чем мне.

Николь тут же начинает стрелять. Слышится мат. Прислушиваюсь, но без особого интереса. До Зиночки вам далеко, парни. Всё, теперь никакая ручонка безнаказанно не мелькнёт, и даже гранату Николь на лету собьёт. Ей это не сложнее, чем мне по воланчику попасть. Надо было сразу так сделать.

— Колчин! — опять гремит властный голос. — Сдавайся!

— Слышь, майор! — насмешку в голосе не скрываю. — Анекдот знаешь? Хочешь, расскажу?

Молчание — знак согласия, и я рассказываю:

— Тук-тук-тук! — Кто там? — Откройте, это ЧК! «Так-так-так», — сказал пулемёт максим.

— Откуда знаешь, что я — майор?

Я так понимаю, зубы мне заговаривает. Ну, пусть.

— Угадал. Вряд ли полковника пошлют, а капитан слишком мелко.

Так и болтаем минут десять. Затем Николь начинает стрелять, а в ответ: дуг-дуг-дуг! Её отбрасывает из позиции стрельбы с колена назад навзничь.

— Николь, ты ранена, лежи, не двигайся, — подбираюсь к ней ближе и говорю негромко, так, чтобы слышала только она.

На её верхней скуле рваная борозда от крупнокалиберной пули. По тому, как она слегка кивает, понимаю, что грудной бронещит всё-таки не пробит. Процессор уцелел. Вижу, что пуля срикошетила, вырвав кусок комбинезона.

— Удобный момент для стрельбы выбери сама, — пригнувшись, подбираюсь ближе к двери.

Кажется, я сам подал майору мысль о пулемёте.

Заканчивается всё каким-то хаосом. В кабинет вдвигается пулемётный ствол, торчащий из бронещита. Прыгаю обеими ногами на него сверху. Ещё в полёте получаю в бок тазером. Николь приподнимается и снова начинает стрелять. Но выстрелы быстро стихают, боезапас не бесконечен. Николь встаёт и принимает на грудь выстрелы из карабинов, которые тут же меняются треском электроразрядов и матом. С фланга Снежана вступает в рукопашную.

Ничем не могу им помочь после тазера. Надо мной склоняется мрачное лицо. Тот майор, надо полагать.

— Ну, вот и всё, Колчин.

Меня вздёргивают на непослушные ноги. Говорить могу? Шевелю губами, пока меня заковывают в наручники. Вроде могу.

— А теперь быстро отсюда, майор. Мои девочки — шахидки, таймер запущен. Через минуту полздания не будет.

Торжество в глазах майора мгновенно исчезает. Вся команда эвакуируется настолько быстро, что мне даже честно заслуженных тумаков не отвешивают. Я так понимаю, кроме нас, здесь никого уже нет. Заранее позаботились.

Когда меня заталкивали в микроавтобус, сзади бумкает. Успеваю заметить, как вылетают стёкла из моего кабинета. Значит, девочки всё поняли правильно.

Через сорок минут.

Место пребывания — неизвестно.

Не похоже на тюрьму, но помещение со словом «дизайн» точно незнакомо. Похоже на полицейскую допросную. Простой стол, привинченный к полу табурет, белёные потолки, синие крашеные стены, зарешечённое окно. Наручники с меня снимать не спешат.

— Разрешение на оружие есть? — вопрошает давешний майор. Я так понимаю, риторически спрашивает, для завязки разговора.

— Ты что, товарищ майор, обалдел? Документы ж перед тобой!

— Не тычь мне тут, — буркает мрачно.

— Да ладно! Какие между нами политесы? Только недавно стреляли друг в друга. Круче любого брудершафта!

На это не находится что ответить. Меняет тему:

— Какого хрена стрельбу открыл?

— Так вы первые начали, — пожимаю плечами. — У меня рефлекс. Если на меня нападают, тут же отвечаю. Адекватно. Кто вам мешал просто пригласить меня? Или самим прийти?

— И ты бы пришёл?

— Смотря к кому. К президенту прихожу, — задумываюсь, — в Дом Правительства тоже пришёл бы. Лично к тебе? Уровень не тот. Но у себя принял бы, почему нет?

— Если наручники сниму, бузить не будешь?

— А смысл? Даже если пистолет вернёшь, стрелять не стану. Патроны-то всё равно кончились.

— Шутник, бля…

Снимает наручники. Затем меня отводят в камеру. Так понимаю, это какая-то внутренняя тюрьма в управлении ФСБ.

Глава 20

Эпилог

26 ноября, воскресенье, время 09:50.

Москва, резиденция президента «Горки-9».

Во вчерашней беседе с директором ФСБ только одну смысловую единицу усвоил. Его очень заинтересовали андроиды. Тяжко вздыхаю. Следует отнести в издержки. ФСБ теперь знает, на что они способны. И пусть от них остались только обломки, но из них тоже можно много выжать. Да и хрен с ним! Наши технологии они не скоро повторят, а мы к тому времени на пару ступенек выше поднимемся.

Наконец-то меня привозят к человеку, с которым имеет смысл что-то обсуждать. Вот он и входит в комнату, где рядом со мной два дюжих парня. В комнате ничего лишнего, ни телевизора, ни телефонов.

Встаю, приветствуя высшее лицо страны. Под лёгким нажимом сильных рук снова опускаюсь в глубокое кресло. Намеренно так делают? На обычных стульях сидеть не так комфортно, зато в режим атаки перейти раз плюнуть. А из этого пока поднимешься.

— Ну, здравствуй, Колчин, чрезвычайный и полномочный, — сарказм сочится обильно.

— Приветствую, Владислав Леонидович.

Вот и новости с первых секунд. Это значит, что Лунную Республику кто-то уже признал, что мгновенно придало мне серьёзный статус. Так что сарказмом можно баловаться как угодно, а проигнорировать мой ранг уже затруднительно. Даже ему. Или тем более ему.

— Неплохо вы так позавчера выступили, Виктор. Кто здание ремонтировать будет?

— Как кто? ФСБ это всё учинило, им и отвечать.

До президента доходит, что не о том мы говорим и не для этого меня сюда привезли.

— Зачем вы это сделали, Виктор? Я о Лунной Республике.

— Масса бонусов, Владислав Леонидович, — оживляюсь, мне предложили усесться на любимого конька. — Во-первых, что бы мы ни сделали, Россия ни при чём. Мы можем даже войнушку затеять с Америкой, Россия останется в стороне, потому как мы — независимое государство.

Загибаю первый палец.