Следующая станция – Луна (СИ) - "Генрих" - Страница 8

— Почему, Вить? Что мы такого плохого сделали? — подаёт голос единственная среди нас девушка.

— Неправильный вопрос, Таша. Ответ на него простой — нам плевать, почему. Начхать, по какой причине на нас напали. Кто-то нанял, кто-то вспомнил старые счёты, кто-то решил пограбить, не важно. На нас напали — надо защищаться. Позже, когда переломаем вражине все кости, можно будет спросить, зачем он это сделал. Если тебе, Таша, так интересно, я спрошу.

— И как мы будем защищаться? — подаёт голос Андрей.

— Как обычно. Так, чтобы от нападающего только мокрое место осталось.

От подробностей ухожу.

— Это мы завтра обсудим. Утро вечера мудреней.

Для меня эта пословица имеет определяющее значение. Много лет так живу, и это сказывается. По утрам искин работает с фантастической скоростью и эффективностью.

Горнолыжный курорт Шикбулак, Казахстан.

5 января 2033 года, среда, время 09:40.

— Только вот кого поставить главным? — задумываюсь, оглядывая всех.

Мы в том же месте, почти тем же составом. Только Ташу освободил, решив, что ей ни к чему. Немного ей сочувствую. Заметил, что она положила глаз на Тима Ерохина, а тот запал на Марину. Всё по классике, любовный треугольник, девочек-отличниц привлекают плохие мальчики, вот это вот всё.

— А какие проблемы? — вопрошает Овчинников. — Мне не доверяешь?

— Тебе нельзя. Я и все мои заместители — на виду. Если кто-то из вас будет владельцем и руководителем компании, все, кому надо и не надо, будут знать, что она — дочка Агентства.

На место, на которое мы можем грохнуться с размаху, следует уложить толстый слой соломы. Самая большая уязвимость — поставки титановых фрагментов для «Оби». Осталось примерно четверть и, ясное дело, стул без одной ножки это не стул. Так и станция, недоделанная на четверть, будет не станцией, а жалким недостроем.

Горючее из воды делаем, поэтому лишить нас топлива невозможно. Поставки керосина и прочих бензинов идут через казахов. Кстати, и поставки титана можно организовать через УКТМК (Усть-каменогорский титано-магниевый комбинат). Это большой объём, они не вытянут, а процентов десять-пятнадцать вполне способны закрыть. С увеличением цены на те же десять-пятнадцать процентов, с экономией на логистике (заказчик почти рядом) и радостным потиранием вспотевших от возбуждения при виде вкусного контракта ладошек.

Схема элементарная. Организуем и регистрируем фирму, скупающую титан крупными партиями и перепродающую мелкими. Предприятие оптово-розничной торговли. Формально с Агентством никак не связанное. Поставки с «Ависмо» в случае запрета, явного или скрытого, иметь дело с Агентством, пускаем туда. И уже оттуда, пользуясь близостью Казахстана к Омску, переправляем к нам на Байконур.

Вот и возникает вопрос: на кого регистрировать? Чужому доверять не хочется, свои не годятся. Овчинников слишком заметная фигура, другие тоже на виду. Мой ищущий взгляд останавливается на Куваеве, лицо растягивает зловещая улыбка. Ты попался, парень! Все остальные вслед за мной тоже скрещивают посветлевшие взоры, — кандидат обнаружен, — на Сане.

— Что? Что вы на меня все смотрите? — Санёк начинает ёрзать.

Все молчат, с разной степенью успешности подражая моей гнусной ухмылке.

Некоторое время пришлось уговаривать. Саня панически страшится кем-то и чем-то командовать, чистой воды индивидуалист, озабоченный исключительно сиянием своего чистого разума.

— Ты ничего не будешь делать, — завершаю обсуждение. — Работать будет негр Овчинников, тебе останется только тупо подписывать бумаги и получать дополнительный МРОТ в месяц.

Игорь вскидывается на слово «негр» — успокаиваю его подмигиванием. Зато фирменное реготание Куваева нельзя воспринимать иначе, как согласие. С этим решили, поехали дальше.

— Ещё нам могут перекрыть банковское обслуживание. Честно говоря, не верю в это ни капли, но случиться может даже невероятное. Но это, ребята, не к вам. Дам поручение экономистам подобрать надёжный банк в Казахстане, имеющий выход в Россию и за рубеж. Если что, обращусь к заграничным инвесторам, у них свои возможности.

— А не создать ли нам собственный банк? — подаёт голос Андрей.

— Слишком хлопотно, — после краткого раздумья бракую идею. — Банковское дело непростое, опять же куча разрешений, и потом Центробанк запросто может лицензию отозвать…

— Ты, Вить, прямо как к войне готовишься, — голос Ольховского настигает меня у окна.

Это даже не окно, а стеклянная панель в стене, трёхслойная. Любуюсь горными склонами, засоренными группками деревьев. Не могу отделаться от мысли, что зимой лиственные деревья не украшают, а портят пейзаж своей унылостью.

— Хочешь мира — готовься к войне, — к избитой истине мне есть, что добавить. — Знаешь, что я точно знаю, Юра? Нам эта фирмочка Куваева не понадобиться, но именно потому, что мы готовы её за сутки создать. Но если бы мы не подумали об этом, то именно с этой незащищённой стороны и получили бы удар. Понимаешь?

Развиваю мысль дальше.

— Если мы будем готовы к отключению от банковской системы, то нас и не отключат.

— Будут знать, что бесполезно?

— Нет. Они ничего не будут знать, но всё равно не ударят с этой стороны. Это один из законов Мэрфи. Если вы приготовитесь к четырём неприятностям, то произойдёт пятая, к которой вы не готовы. Понимаешь?

— И что произойдёт?

— Откуда я знаю? Что-то непредвиденное. Но если мы сумеем предвидеть и подготовимся, то случится нечто шестое, о чём мы и подумать не могли. Застраховаться от всего невозможно. Что-то всё равно случится.

Возвращаться в своё кресло заставляет запах кофе, который приносят хозяева. Куваев первым делом взял напрокат в отеле кофемолку и кофеварку, он фанат натуральных напитков.

— Что ещё может быть?

— Опять сейчас какую-нибудь гадость скажет, — бурчит Овчинников под обнуляющий его недовольство гогот Куваева. Что-то у Сани сегодня настроение игривое.

— А то ж… — лучезарно улыбаюсь. — Самое опасное, это диверсия. Где угодно. Хоть на ключевых производствах, хоть на системах жизнеобеспечения.

— Что предлагаешь? — Андрей в неуместном веселье участвует только дежурной улыбкой.

— В первую очередь тебе придётся поработать. Составить схему и поставить под видеонаблюдение, скрытое и явное.

— Что поставить?

— Всё! Жилой комплекс, окрестности школы, СКК, все производственные участки, твою обитель Оккама, администрацию, гостиничный комплекс, МИКи, короче, всё! Внутренние объёмы тоже. Потом мы с дядей Фёдором и военными организуем слежение, патрулирование и пропускную систему. Установим круглосуточное слежение по периметру.

— Пропуска? — Куваев морщится больше всех.

— А ты чего переживаешь? — одёргиваю недовольного. — Ты не через месяц, так через два на орбиту отправишься. И очень долго не вернёшься…

Тут же выясняется, что даже у моих замов сведения о состоянии дел на орбите фрагментарные. Пришлось рассказывать. В общих чертах, разумеется, но технические тонкости никому особо не интересны.

Первый блок станции частично закончен. Частично это означает, что нужный минимум длины цилиндра в восемь метров достигнут, несколько жилых кают обустроили, поставили пару туалетов (на противоположных сторонах), цилиндр раскрутили пока на четверть земной силы тяжести. Проектная длина первого блока станции — тридцать метров. Пока довели до двадцати трёх.

— Решили не торопиться с раскруткой, — поясняю внимательно слушающим парням. — На днях увеличим скорость до трети g. Ребята жаловались, что при резких движениях голова кружится. Но понемногу привыкают.

Есть тонкости с этим вращением. При движении вдоль оси вращения вестибулярный аппарат издевательству со стороны силы Кориолиса не подвергается. Хоть бегай. Поэтому вдоль оси и каюты ставим. Относительно небольшие пеналы длинной стороной опять же по оси, чтобы движения поперёк оси сократить до минимума. Кровать, стол с парой стульев, встроенный шкаф. Плюс санузел с умывальником, душем, писсуаром. По большому идти всё-таки придётся в общую туалетную комнату. Запас питьевой воды в отдельной ёмкости. Размер двухместного блока — четыре на три с половиной метра. Фактически два помещения, жилое — четыре на два, санузел — четыре на полтора.