Путь Стратега 8. РеалРТС (СИ) - Корнелий Луций - Страница 11

Недавно обсуждали с Севидием Старшим и Стилионом, что нельзя дать Карру почувствовать себя слишком загнанным в угол. Если он решит, что мой союз с Сандисом опасно крепок, то может начать действовать по принципу ' сгорел сарай гори и хата'. Поэтому через тайные переговоры, намёки и прочие инструменты гадкой политики, мы постараемся дать понять, что Иворна для нас временный и не самый желанный попутчик. Впрочем, Карр может воспринять это как попытку усыпить его бдительность.

Как же все у нас натянуто и сложно. Будто смотрю на конструкцию из костяшек домино. С какой стороны не докоснись, начнётся цепная реакция.

Снаружи поместье Сандисов выглядело… обычно. Даже вилла Фальвуса казалась более нестандартной и укрепленной. Тут же стена была чисто от бродяг и воров. Ни башен, ни крепкой обороны. Зато хватало роскоши. Сад, статуи, фонтан на небольшой площади с изящными скамьями. Отдельной особенностью дизайна было наличие экспонатов из разных уголков мира.

Здесь тянулись к небу несколько пальм и других экзотических растений. Кроме статуй, типичных для Империи, можно было наблюдать ти-шадайских змееподобных драконов, сулимских многоруких богов, грубых идолов островных племен и какие-то вообще плохо опознаваемые артефакты. Возможно, они были привезены с далёкого Запада, куда сейчас плыла Касс.

Кроме вещей и растений были здесь и люди. Рабы из различных народов. Светлые, черные, желтые. Все были хорошо одеты и явно ели досыта, но чувствовалась напряженная атмосфера, которую создаёт постоянный страх жёсткого наказания.

Охраны было немного. В основном ликторы, которые полагались родственникам Сандиса из-за занимаемых ими должностей. Безмолвные белые фигуры скрывались в тени от жаркого имперского солнца.

— Уже бывали здесь в гостях? — спросил я.

Нималексис отрицательно покачал головой, а Стилион ответил:

— Пару раз. Не волнуйтесь, уважаемый триумвир. Пьют здесь нормальное разбавленное вино, а не кровь жертвенных младенцев.

Главное чтобы пару капель яда для остроты ощущений не добавили.

Мы вошли под сень трехэтажного главного дома, украшенного сложной колоннадой. Встречали нас трое: Сам Иворна, его дед, игравший не последнюю роль в Сенате, и относительно молодая хозяйка дома. Звали старшего в семье Мунанций Сандис. Это был тучный старец с землистого цвета лицом. Внешность вполне обычная, если не знать что ему уже больше девяноста лет. Хорошо сохранился и вряд-ли благодаря оздоровительной гимнастике. Его жене было что-то около сорока. Почтенная матрона со спокойным, но слегка отрешенным взглядом.

— Рады встречать таких гостей в нашем доме, — заговорил первым Мунанций.

Он был ниже внука по государственной иерархии, но выше по семейной. Поэтому дома говорил первым. Голос старика звучал спокойно и размеренно, однако как-то слишком угрюмо.

— Рады быть в гостях у одной из достойнейших семей Рега, — ответил я. — Примите наши скромные дары как знак уважения.

Акт дарения гостем чего-то хозяину был важным символическим моментом. Собственно, если подарок принимался, то это считалось знаком начала особых отношений. Хозяин дома брал на себя ответственность за жизнь гостя. Был целый набор правил, который регулировал эти отношения. Их нельзя было назвать в полной мере законами. Скорее закреплённые государством традиции. Их учитывали во время судебных разбирательств.

Слуги Сандисов унесли нами врученные безделушки. Из интересного там была разве что пара не магических кербрийских вещиц. Мелочь, но слухи о диковинных варварах породили спрос на всякого рода безделушки из далёких земель: питьевые рога, резные изделия из моржовых клыков и костей троллей, янтарные украшения. Столичные рынки уже наводнили подделки.

Через пару минут мы оказались за роскошным столом. Пир, достойный любого дворца. Десятки блюд и в два раза больше закусок. Кроме нас к столу подошли ещё несколько мужчин благородного семейства. Кажется, дядя Сандиса и старший сын этого дяди. Тоже достаточно обычные люди. Мы подошли к столу, чтобы возлежать на подушках. В отличие от мужчин женщины именно сидели. Этого требовала благопристойность. Кроме хозяйки дома здесь была, вероятно, её дочь. Девушка лет двадцати.

— Моя любимая тётушка, — усмехнулся Иворна. — Моложе меня почти на десять лет. Вот как случается, когда дедушка никак не хочет стареть и меняет жену за женой.

Высказывание было, мягко говоря, беспардонным, однако Сандис Старший никак не отреагировал. Сама девушка тоже не шелохнулась. Взгляд у неё был какой-то слишком холодный для её возраста. Глянул через стратегию — нашел не опасное психологическое расстройство. Нечто подобное было у Екила. Потеря интереса к жизни.

— Кстати, трофеи для триумфа уже готовы? — с некоторым лукавством спросил у меня Сандис.

— Кое-что есть, — ответил я. — Но великих сокровищ не обещаю. Север и так был не самым богатым регионом, а нашествие монстров его добило.

— Ничего, — отмахнулся Иворна. — Этот триумф лишь разминка. Сокровища Востока и тысячи пленных удивят даже самых искушенных зрителей. Мы проведем шаддинских аристократок и жриц в цепях, чтобы сорвать с них вуали и одежды прямо в центре города. Это…

— Умерь пыл, — мрачным тоном сказал ему дед, косясь в сторону супруги.

— Прошу прощения у дам, — с улыбкой произнес Сандис. — Предвкушения пьянят хлеще вина.

— Амбиции, — покачал головой Сандис Старший. — Это тонкая и зыбкая тропа. Наша семья очень древняя. Мы бы не зашли слишком далеко, ступая только этим путём.

— Древняя, — кивнул Сандис. — Одна из самых древних. Наравне с Оретами и Царонами мы берём начало от первых фамилий ещё даже не Республики. Кстати, ведь триумвир Михаир был дома у достопочтенного Орета? Посетили Пещеру Правды?

Ага. Посетил и похерил.

— Было дело, — скромно ответил я.

— Это не единственное древнее магическое место, оставшееся с тех времен, — разоткровенничался Иворна. — Годы летят, идут столетия, но есть закоулки, где ничего не менялось тысячи лет. Удивительно, правда?

— Есть вещи, которым стоит оставаться неизменными, — произнес его дед. — Вероломство — грех в глазах богов и мудрых людей. Чем говорить о прошлом, лучше давайте поговорим о грядущем.

— Многое грядет, — согласился Иворна, слегка щурясь. — Но я смотрю в будущее без страха.

Его уверенность вызывала у меня нехорошие предчувствия. Какой бы мразью не был Иворна, сомневаться в его уме не приходилось. И свой интеллект он сочетал с абсолютно безграничным вероломством.

— Я говорил с Беро вчера, — произнёс Мунанций Сандис. — В Сенате сейчас возникла идея, чтобы триумвират принес клятву умеренности.

— Умеренности в чем? — спросил Стилион. — В еде? В вине? Сенат считает, что потребности триумвирата ложатся слишком большой нагрузкой на Имперский бюджет?

Иворна и его дядя сдержанно посмеялись, а вот Мунанций был серьезен.

— Речь идет о применении насилия внутри страны.

— Кто первый скажет «пламя»? — спросил Стилион.

Это была отсылка к популярной комедийной пьесе, которая рассказывала о дне рождения очень богатого и знатного человека, на котором начался пожар, однако никто не решался первым объявить имениннику о возгорании пока весь дом не был охвачен огнём. Стилион имел в виду, что уже практически всем посвященным в политику ясна перспектива грядущей гражданской войны. Триумвират был создан, чтобы предотвратить её, но вероятно, он сможет только отсрочить неизбежное. Пора уже это признать, однако мало кто захочет первым поднимать эту тему.

— Пламя ещё не горит, но угли тлеют, — ответил Мунанций Сандис. — Поэтому клятва умеренности может быть очень кстати.

— Редко когда словам удаётся повлиять на дела, — с явным сомнением произнес Иворна. — И думаете Карр станет соблюдать какие-то слова, данные с его точки зрения подлецам и злодеям типа нас?

— О какой клятве вообще речь? — уточнил я.

— Вероятно, они хотят, чтобы мы дали обещание не причинять вреда мирным гражданам Империи, — пояснил Сандис. — Особенно тем, кто сидит в Сенате. Только до сих пор не понимаю, как это ограничит Антавия Карра? Что вы можете нам сказать об этом человеке, многоуважаемый дедушка?