Семь раз отрежь (СИ) - "Larik-lan" - Страница 24

— Придурок.

Сердиться и смеяться было сложно, но у Лины получилось, и желание тут же сесть и читать немного отступило. Они двигались по кривой спирали, забирая в сторону, когда ощущали, что тяга к знаниям начинает ослабевать.

— Интересно, как сюда пробирался Малфой, когда чинил шкаф? На него это не так действовало? Драко по книге довольно умный…

— Наверное, это не действовало, потому что он не искал диадему? Когда мы приходили за палочками, тоже не заметили ничего подозрительного.

Лина поглядела на Северуса с уважением. Она всегда ценила эту его способность анализировать информацию, глядя на любую ситуацию, как на эксперимент. Ей было далеко до такой стройности суждений, приходилось прилагать усилия для структурирования данных и поиска закономерностей. Но у неё и не было мозга учёного. Скорее, она была практиком, который может создать что-то новое с большим трудом, предварительно досконально изучив теорию и хорошенько набив на этом руку.

Вскоре они нашли то, что искали, и ближе к эпицентру поисков желание прочесть хоть пару строчек уже напоминало отчаянное желание.

— Забирать мы её сегодня не будем, может, попробуем отнести поближе к выходу, — облизывая губу и зачарованно глядя на потемневший корешок "Теории чего-то там", выглядывающий из-под груды хлама, предложила девушка.

— Думаешь, стена экранирует воздействие крестража? — отступая на шаг, поинтересовался Снейп, медленно подбираясь к другой книге, лежащей на пыльном столике.

— Не думаю, что в коридоре организуется кружок интенсивно читающих… Подозреваю, когда мы выйдем, дверь исчезнет, и всё снова очутится в том пространственно-временном кармане, где его обустроила Ровена. Сев, очнись. Мы не будем читать свод постановлений Визенгамота за 1811 год.

— Веришь, а так хочется…

И Лина вынуждена была признать, что верит. Зажмурившись, она крепко вцепилась в узкую ладонь друга, стискивая пальцы почти до боли.

— Давай работать как с палочкой… Подцепим чем-нибудь, забросим в мешок, чтобы даже не видеть, и очень аккуратно доставим в выходу.

Ощущение чужого прикосновения действительно позволяло немного сбросить с себя наваждение, и вскоре они в четыре руки уже запихивали диадему в кожаный кисет, используя для этого сломанную швабру. Многочасовые тренировки работы в паре здесь оказались весьма кстати.

Донести крестраж поближе к двери оказалось той ещё задачей, но теперь Лина концентрировалась не на книгах, а на дыхании, на стуке сердец, на тепле обнимающих её рук.

— Нам её ещё из замка выносить, — вываливаясь в коридор и вытирая лоб, пожаловался Северус, который выглядел почти измождённым.

— Тогда можем её послезавтра с собой не тащить. Забросим в лачугу, когда пойдём разбираться с кольцом. Или Регулус забросит, нужно будет только сообщить ему, где она лежит.

Она не хотела думать о вероятности, когда Регу и Эйву придётся самим этим заниматься, но приходилось быть готовой ко всему.

— Думаю, ты права, лучше так. А эта вещь… пусть пока полежит…

Таким образом, на встречу с Кричером они шагали практически налегке, только Лина прихватила с собой сумку, в которой несла "чехол" с палочкой.

До назначенного времени они успели помелькать на глазах у всех преподавателей, чтобы их хорошо запомнили и Флитвик, и Спраут, и Кеттлберн. Так у них сложится ощущение, что студенты гуляют в пределах из обзора. Можно было попросить Блэка и Эйвери выпить оборотки и прикрыть их, но Лина не хотела лишний раз вмешивать парней, подставляя под удар. Пусть лучше их ничего не связывает с пещерой.

На встрече с Малфоем они скажут, что о дневнике догадались сами, и теперь беспокоятся о благополучии чистокровных семей, служащих безумцу, а пещера… какая пещера?

Мысли носились по кругу, вызывая тревожный озноб, и волевым усилием Лина запихнула беспокойство подальше, снова принимаясь размышлять, хватит ли Малфою их скудных доказательств. Он же умный человек, вряд ли Люциус согласится надевать рабский поводок на своего будущего ребенка. Лина от души надеялась если не на благоразумие блондина, то хотя бы на его чутьё — он всегда тонко чуял свою выгоду.

Кричер ожидал их на задворках "Сладкого королевства", там всегда хватало наваленных ящиков, за которыми можно было укрыться от посторонних глаз. Завидев студентов, эльф скривился:

— Какие дела у грязнокровки и полукровки могут быть с молодым господином Регулусом?

— Тебе приказывали задавать вопросы? Тебе приказали слушаться. Так вот, первое, — Лина достала пухлый конверт. — Если мы не сможем вернуться, передашь письмо лично в руки господину Регулусу, так, чтобы этого никто не мог заметить, услышать или каким-либо иным образом зафиксировать. Содержимое должно стать известно только господину Регулусу, без исключений. Ни его родителям или другим родственникам, ни портретам, ни эльфам, ни говорящим предметам и попугаям, — никому. Хорошо уяснил?

Кричер недовольно поморщился и кивнул, так, что длинные уши дернулись, как опахала.

— Второе. Сейчас ты берешь нас за руки и переносишь на побережье, туда, где едва не остался навсегда.

Эльф побледнел, как полотно и мелко задрожал, вцепляясь руками в края своей наволочки.

— Грязнокровка не должна туда идти. Она и ее глупый приятель там погибнут, и хозяин Регулус будет очень недоволен. Кричер не может…

— Кричер ещё как может. Доставь нас на берег, укажи направление и можешь с нами не ходить.

— Это плохое место.

— Ещё какое, но если туда не пойдем мы, это будет твой господин Регулус. А этого ты не хочешь больше.

Видимо, с этим эльф был согласен, так как через минуту они уже стояли на высоком берегу, под которым шумело студеное серое море.

— Вон спуск, и футов триста к тем скалам, — указал лапкой Кричер. — Ближе я подходить не буду, и если вы там сгинете — сами виноваты.

Лина глянула вниз, на острые скалы в пене волн, и протянула:

— Дела на час — войти и выйти…

Кричер издал сдавленное скрежетание, которое девушка с удивлением распознала, как смешок, и испарился. Вокруг не было заметно ни души, словно побережье вымерло. Даже ящерицы и полевки не шмыгали между валунов, будто всё живое избегало дурного места. Погода хмурилась, но дождя пока не ожидалось, и Лина, вытянув из тайника Бузинную палочку, оставила лишние вещи возле камня, там же сложив и ученическую мантию. На поясе осталась только небольшая сумка с полезными мелочами и медикаментами. Северус, подозрительно оглядываясь, также решил оставить мантию на берегу, и его зелёный с серебром галстук трепал налетевший ветерок.

— Судя по тому, как колотиться твое сердце, ты явно не думаешь, что дело такое уж пустячное, — подметил он.

— Мог бы понять мое желание выглядеть крутой… Но да, мне пиздецки страшно… Я, как бы, не жалую живую мертвечину.

— Но мы все равно туда пойдем, — вздохнул Снейп и зашагал вслед за подругой, которая уже делала первые шаги по каменистому узкому спуску.

Оскальзываясь, попеременно поддерживая друг друга, они умудрились спуститься без травм, но внизу тут же плюхнулись по колено в воду. Прилив ещё не начался, и плыть не пришлось, но и брести в ледяной воде, отбивая ноги о неприветливые зубастые скользкие валуны, оказалось неприятно.

— Почему этот ублюдок не спрятал свои цацки в милом садике, полном цветов и бабочек, — отплевываясь от горьковато-соленых брызг, проворчала девушка.

— Зато можно особо не беспокоиться о ловушках, чары и вода плохо сочетаются, — напомнил Северус. Конечно, поэтому даже международные порталы в Британии считались сложными и дорогими.

Войти в каменный портал оказалось несложно — понадобился один искусный надрез хирургическим заклинанием, который Лина тут же заживила, стоило им войти в открывшуюся дверь. Но вот внутри было по-настоящему жутко. Шарик света, запущенный из палочки, повис под потолком, освещая громадную пещеру, обсидиановое озеро, неподвижное, как стекло, и смутно мерцающую чашу, которая вдалеке, на крохотном островке, напоминала призрачный могильный огонек.