Шипы в сердце. Том первый (СИ) - Субботина Айя - Страница 8

— Прости, — говорит Вика уже сейчас, — это просто ПМС.

— Проехали, — отвечаю тот максимум, на который сейчас способен. И все же осторожно, но настойчиво отрываю от себя ее руки. — Вик, блин, я мокрый как свинья. Давай я тут закончу, потом в душ, а ты пока придумай, куда завтракать пойдем.

Она немного успокаивается. Стреляет в меня карими глазами.

— Пойдем вдвоем. Заглажу вину, — и выразительно «поглаживает» языком нижнюю губу.

Нет, блядь.

Вот точно — нет.

— Вика, — нажимаю интонацией, — завтрак, хорошо?

Вижу, что ей зудит огрызнуться. Озвучить одну из своих придуманных фантазий, но сдерживается. Даже находит силы улыбнуться и почти безразлично дернуть плечами. На прощание все же тянется и целует меня, заталкивая язык так глубоко, что я готов даже поспорить — в зале появился еще как минимум один посетитель, и он — женщина. Пока Язык Вики хозяйничает у меня во рту, смотрю в сторону двери — там и правда девчонка лет двадцати.

Интуиция тебя, Авдеев, никогда не подводит.

Вика уходит.

Я еще минут десять разъёбываю грушу.

И принимаю решение, что пора потихоньку двигать нас «на выход».

Глава четвертая: Барби

Я сосредоточенно вбиваю данные в таблицу, проверяя прогнозные показатели доходности по американским инвестиционным фондам. Глаза болят так сильно, что не спасают даже святые капли, которые я всегда таскаю с собой в косметичке.

Проверяю строчку, еще раз бросаю взгляд в нижнюю строку с подсчетом итога — все ок, совпадает.

Иду дальше.

Вот уже неделю я работаю в отделе стратегического анализа и инвестиционного планирования — младшим аналитиком.

Неделю назад блестяще прошла два собеседования — сначала с HR-менеджер и руководителем отдела, потом — с профильным ТОПом. Я ни на секунду не нервничала уже хотя бы потому, что на собеседование кроме меня пришло еще около пяти человек, и даже беглого разговора типа ни о чем, хватило, чтобы оценить их квалификацию и степень предоставляемой для меня опасности. Она была просто около нулевой.

На работу я вышла во вторник — и сразу попала с корабля на бал.

Оказалось, что у моей начальницы — Лазаревой Ольги Павловны — личная трагедия на фоне ссоры с любовником. В общем, за неделю я поняла про нее две вещи — когда она не ревет, тогда она просто устраивает какой-то хаос. Но я была, кажется, единственным человеком в нашем рабочем пространстве, который, кажется, предпочел бы хаос ее постоянным слезам. Потому что, по моему скромному мнению, нет в жизни ничего более жалкого, чем ревущая из-за мужика женщина. Бросил мужик? Ну и на хуй с пляжа, следующий!

Но Лазареву перемкнуло прямо очень жестко.

— Барр? — Она как раз влетает в нашу рабочую остекленную зону и сразу прет на меня. — По анализу динамики активов, который я просила сделать, всё готово?

Она всех тут называет по фамилиям, хотя я уже успела заметить, что их формальное офисное общение допускает такой формат.

Вообще-то это не она просила меня сделать — это ее работа. Она просто сразу вывалила на меня кучу работы, видимо рассчитывая на то, что я не вдуплюсь и сделаю заодно вообще весь основной массив данных, а ей потом останется сделать только «косметический ремонт». Но я в принципе сделала, потому что для разыгрывания всей партии, роль умненькой исполнительной новенькой мне подходит идеально.

Папка со всеми таблицами у нее на столе.

Я уже даже почти рукой на нее показываю, но вовремя сама себя торможу.

Стоп.

Я же сюда пришла не для того, чтобы помогать Авдееву сожрать еще один сладкий кусок пирога под названием «американский финансовый сектор». Во-первых, мне нужно устроить себе хороший и, главное, закономерный карьерный взлет, во-вторых — пора «знакомиться» с Авдеевым. Но за неделю я его в нашем Аиде (так местные называют все, что ниже десятого этажа в нашем тридцатиэтажном небоскребе) ни разу не видела. Им здесь даже не пахло. Хотя я успела подслушать кое-какие сплетни и узнала, что Авдеев трудоголик, и в офисе бывает каждый день. Но Его Грёбаное Величество у нас в Раю — на благословенном тридцатом, и мне, какому-то младшему аналитику, путь туда заказан вообще.

Поэтому, вместо папки с готовыми документами, быстро достаю из стола точно такую же, с черновиками, и даю Лазаревой. Мысленно зажимаю пальцы, чтобы не проверяла.

Она даже не смотрит, забирает старших аналитиков и прежде чем выйти из нашей зоны, слышу, как говорит им, что «Авдеев только приехал и не в духе…» и что-то про то, что собирают летучку со всеми. Значит, это на двадцать третьем — все совещания, с участием более десяти человек, проводят там. Я это тоже уже выяснила.

Лазарева уходит.

Я выжидаю.

Мысленно считаю до десяти, а потом, схватив правильную папку, которую еще вчера вечером положила ей на стол, выбегаю в коридор, оттуда — в туалет, запираюсь изнутри и быстро осматриваю себя в зеркале.

Черт, блин, одета я совсем не для первой встречи с Его Грёбаным величеством!

У меня дома вся рабочая одежда разделена на ту, которая на работу, и ту, которая на работу, но для него — юбки короче, пиджаки уже, блузки прозрачнее, лифчики на грани фола. Сегодня на мне обычный серый брючный костюм. С моей фигурой, я, конечно, даже в мешке из-под картошки, как Мерлин Монро буду выглядеть секс-бомбой, но всегда — всегда! — запоминается именно первое впечатление.

Ладно.

Распускаю волосы, смачиваю ладони водой, быстро взбиваю. Благодарю бога, что мои послушные кудряшки моментально приобретают вид салонной укладки — локон к локону. Расстегиваю пиджак совсем и еще плюс одну пуговицу на блузке.

На большее просто нет времени.

Не факт, что я вообще там с ним столкнусь, но попытаться нужно.

Спешу к лифту, нажимаю кнопку нужного этажа.

Доезжаю, по пути «захватив» еще шесть человек, явно спешащих на то же «мероприятие».

Выхожу за их спинами, ориентируюсь, куда идут — и сама туда же.

Вдалеке маячит знакомый костюм Лазаревой.

Осматриваюсь, верчу головой, пытаясь понять, где Авдеев и может ли он вообще быть здесь? Или…

Но придумывать, что после «или» уже нет необходимости — открывается еще один лифт, с противоположной стороны. Я просто физически чувствую — а, может, непроизвольно фиксирую это боковым зрением — как все живые существа на этом этаже, вытягивают по струнке.

И почему-то в первую секунду самой инстинктивно хочется смешаться с толпой.

Тут же корю себя за этот идущий вразрез с моими планами порыв.

Наоборот, выступаю вперед, как будто только впереди планеты всей — дорога к Лазаревой.

Немного сбавляю скорость у противоположной стороны, на «левой полосе», где кроме меня только еще какой-то мужик лет сорока.

Держу голову ровно, но скашиваю взгляд.

Мужские шаги становятся выразительнее.

Они уверенные. Четкие. Конкретные.

Разворачиваю корпус, собираясь совершить маневр пересечения сплошной, а ля «не ведала, что творила, но было очень надо!»

Но.

Мои пятки просто_вростают_в_пол.

Потому что Его Грёбаное Величество проходит рядом со мной.

Не задевая даже тенью, но пошло лапая своим сдуреть-каким-запахом.

И он чертовски высокий. Долбаная шпала!

Охуенно здоровый мужик.

Красивый как Сатана.

Заставка на моем телефоне ни хрена не сработала, блядь, потому что мое совершенно здоровое, сексуально активное и давно никем толком не траханное тело, отреагировало на этого альфа-самца самым правильным образом.

Мокрым.

Между ног.

Чтобы выбраться из ступора мне нужно несколько долбаных секунд.

Или больше?

Наверное, больше, потому что я пока меня внутренне размазывает по стеночкам чем-то острым и токсичным, затуманенный взгляд четко фиксирует мужскую спину. Его удаляющуюся спину. Спину, на которой написано: «Да ему на твои выкрутасы вообще по хрену». Лично для меня написано.