Правила семьи Райс. Тетралогия (СИ) - Гринберга Оксана - Страница 126

– Приятные мысли о том, как отсюда выбраться, – не удержалась я от сарказма, на что доктор сделал вид, будто бы не расслышал.

Затем служанки отвели меня в бани – это было огромное сводчатое помещение с несколькими горячими бассейнами с термальными водами. На мой вопрос они тотчас же ответили, что бассейны даже не приходится нагревать, так как тепло шло из‑под земли.

Повсюду горели свечи и лампы, а еще в этом огромном помещении я оказалась одна – других девушек из гарема Надира не было. Но сперва в большой ванной служанки попытались вымыть мне волосы и вычесать из них песок, и это было непростым занятием.

Наконец, совершенно обессиленная, я долго лежала на мраморном лежаке, а мне делали массаж в четыре руки.

– Лулу, принеси миндальное масло, – приказала той самой девочке одна из служанок. – Да побыстрее!

Та убежала, а я проводила ее глазами.

Завтра, сказала я себе.

Наступит утро, и я разберусь с тем, что здесь происходит, после чего попробую поговорить с Лулу.

Потому что глаза закрывались, и, кажется, я заснула во время массажа.

Но меня разбудили, выдали длинную хламиду, поверх которой я накинула халат, после чего повели в ода – в место, где мне предстояло жить до тех пор, пока господин аль‑Амман не обратит на меня внимание и не пришлет приглашение в свою спальню.

Завтра, повторила я про себя.

Потому что сейчас я лягу спать, чтобы набраться сил, а завтра обо всем подумаю. Узнаю о судьбе Маисы, попробую разобраться, привиделся ли мне Кассим возле главных ворот или это был мой телохранитель. А еще поговорю с маленькой Лулу, затем придумаю, как нам выбраться на свободу.

Но сперва, следуя за служанкой – она держала в руке свечу, а нашу процессию замыкала маленькая Лулу, несшая микстуру от кашля, – я попала в полутемную комнату.

На полу были разложены матрасы, на которых спали девушки. Сколько человек ночевало в ода, сосчитать мне не удалось, но комната показалась просторной, а ее очертания терялись в полумраке.

Больше дюжины наложниц, решила я, подивившись горячим «аппетитам» Пустынного Ястреба.

Заодно вспомнила слова Сайрин о том, что у Надира есть еще жены с избранницами, успевшие посетить его спальню. Они живут в отдельных комнатах, и у них имеются личные служанки.

– Лулу, принеси‑ка мне сладостей с кухни! – раздался капризный женский голос из темноты, на что девочка кивнула.

– Конечно, госпожа Ийрис! Сейчас я провожу новую гедикли на ее место, после чего сразу все сделаю, – отозвалась она с готовностью.

– Меня зовут Аньез, – сказала ей негромко. – Будем знакомы. Ты ведь Лулу?

Девочка уставилась на меня с удивлением, но ничего не ответила.

Тут служанка, держащая свечу, указала мне на дальний угол комнаты, где я увидела расстеленный матрас, на котором лежала пара подушек и тонкое одеяло.

– Ваше место, госпожа Аньез! Здесь вы будете спать, – произнесла служанка. – А вот ваша микстура от кашля. Лулу, подай ее, пожалуйста! Не забудьте выпить на ночь, госпожа! Если вам что‑то нужно…

– Мне ничего не надо, – заверила я служанку, после чего взяла из рук девочки темный пузырек. – Поговорим в другой раз, – сказала той. – Ты ведь будешь здесь завтра?

Лулу посмотрела на меня удивленно.

– Конечно, госпожа! – ответила она. – Мне некуда отсюда деться.

Ей было куда, но обсуждать это в полутемной комнате, наполненной размеренным дыханием спящих и шорохом движений неспящих девушек, я не стала. Не могла отделаться от ощущения, что за мной наблюдают внимательные и настороженные глаза.

Нам следовало найти более уединенное место для разговора.

Наконец служанка и Лулу ушли, а я опустилась на свой матрас. Закуталась в одеяло и закрыла глаза, думая, что тотчас же провалюсь в сон. Но не тут‑то было.

– Эй! – толкнула меня в бок соседка. – Ты спишь? – и спросила у меня это на хасторском.

Затем склонилась надо мной, и я почувствовала на лице чужое дыхание. Мысленно вздохнув, открыла глаза. В свете стоящей неподалеку лампы я увидела, что у незнакомки круглое лицо, большие темные глаза и забавные черные кудряшки.

– Уже не сплю, – ответила ей.

– Меня зовут Дженна, – улыбнулась соседка.

В ответ я назвала ей свое имя, старательно прогоняя сон. Вспомнив слова доктора, выпила глоток сладкой микстуры, заодно подумала, что новые знакомства мне здесь не помешают.

Девушка хотела быть дружелюбной, и этим стоило воспользоваться. А высплюсь я уж как‑нибудь в другой раз!

Оказалось, Дженна родом с юга Хастора и попала в плен пять с лишним лет назад, когда на ее рыбацкий поселок напали остарцы. В то время как раз обострились отношения между двумя странами, так что подобные набеги были не редкостью.

С остарского корабля Дженна угодила прямиком на невольничий рынок в Дурге, где ее выкупил поверенный Надира аль‑Аммана. Решил, что девушка может понравиться его господину.

Но он ошибся, и Дженна за все это время ни разу не привлекла внимание Пустынного Ястреба.

Вот уже почти пять лет, как она находится в гареме Надира аль‑Аммана, живет в ода, наслаждаясь ничегонеделанием, и ее все вполне устраивает.

– Мне остались какие‑то жалкие три месяца, – понизив голос, произнесла Дженна. – Если господин за это время не обратит на меня внимания и не позовет к себе в спальню, то меня не только отпустят на все четыре стороны, но еще и дадут солидное приданое. С ним я смогу выйти замуж в Остаре, но я собираюсь вернуться домой, в Хастор.

– Ах вот как! – отозвалась я. – Значит, здесь такие правила?

И Дженна подтвердила, что именно так.

Я задумалась.

То есть один из выходов из моей ситуации было… провести пять лет в гареме, прячась от Надира аль‑Аммана. И тогда можно отсюда выйти, да еще и с деньгами.

Только вот мне этот способ совершенно не годился!

Я не собиралась терять пять лет из своей жизни, а заодно понимала, что такого со мной все равно не произойдет. Давящие взгляды Надира во дворце Рореда, а потом наша встреча на рынке в Фисе ясно говорили о том, что внимание Пустынного Ястреба я уже привлекла, так что вряд ли он станет ждать столько лет!..

Дженна, подозреваю, оценив мой задумчивый вид, громко рассмеялась, на что на нее тотчас же зашикали с соседних матрасов, сказав, что она мешает всем спать.

– Нет же, Аньез! – понизив голос, заявила она. – Тебе такое не грозит! Думаю, господин позовет тебя к себе очень быстро. У тебя даже не будет пары месяцев на то, чтобы привыкнуть к здешним порядкам.

– Но почему ты так думаешь?

Я бы не отказалась, чтобы Надир не обращал на меня внимание… никогда. Или, по крайней мере, до момента, пока я не придумаю, как отсюда выбраться, и пара месяцев мне бы не помешала.

– Обычно девушек, попавших в гарем, подготавливают – этим занимается лично госпожа Сайрин. Она обучает их остарскому, игре на лютне, пению, танцам и умению доставить мужчине удовольствие в постели.

– О Трехликий! – закатила я глаза.

Если бы я только могла снять эти браслеты, то доставила бы Надиру такое «удовольствие» в постели, о котором он бы не забыл никогда!

– Но с тобой, думаю, все будет по‑другому, – продолжала Дженна. – Я слышала, что твое прибытие ожидали. Причем с нетерпением, так что тебе вряд ли дадут много времени, чтобы освоиться. К тому же наш господин лично привез тебя во дворец.

– Мы угодили в бурю на подступах к Магдешу. Он всего лишь пришел мне на помощь, – возразила ей.

– Ни одну из нас господин не спасал, – усмехнулась Дженна. – Всех девушек купил его поверенный, но тебя Надир выбрал сам. Я подслушивала, как Сайрин говорила об этом с его икбал.

– Икбал?

– С его избранницами. Их семеро, – тотчас же с готовностью пояснила мне Дженна. – Еще у Надира есть три кадин – это жены, родившие ему дочерей. И семнадцать гедикли – наложниц, которые его пока что еще не заинтересовали. Вернее, с тобой уже восемнадцать.

Двадцать девять девушек, прикинула я. Но что же за ужасное место, в которое я попала!