"Фантастика 2025-116". Компиляция. Книги 1-27 (СИ) - Гладышев Сергей А. - Страница 16

— Спасибо вам, воины. Этот колдун не будет больше осквернять Свет и Огонь своими чарами и своей ложью. Вы, мальчики, конечно, ждете от хозяйки Золотого кургана сокровищ? Ваши клады еще откроются вам. Царские клады! И вы их получите, если всегда будете такими, как сейчас, — воинами Солнца и Грома. А это не всякому удается… — Золотой луч вышел из ее руки и ласково коснулся золотого оберега на груди у росича. — Я люблю этот амулет. Ваш волхв сделал его из другого, принадлежавшего моей жрице Роксагунде, царице апасиаков. Теперь ты снова доставишь его на восток — туда, где должно родиться великое царство. Пусть Амулет Солнца соединится, как два века назад, с Мечом Грозы. Для этого я избираю тебя! Остальное тебе скажет Братство Солнца. Твоя же доля огненного золота еще впереди. А мне пора — в мир, которого я не люблю, но который без меня будет еще хуже.

Князь и два царевича зачарованно глядели, как богиня тихо и плавно восходит на вершину кургана. Вот она подошла к черному великану, он обнял ее — словно пламя слилось с черным дымом погребального костра, — и они оба исчезли, будто утонули в черной насыпи. Только тогда погасла золотистая стена на валу.

— Я не знал, что Ацырухс в эту ночь уходит в подземный мир, — тихо произнес Инисмей.

— Зато мы, венеды, знаем. А еще знаем, что весной она вернется — Даждьбог ее оттуда вызволит, — сказал Ардагаст.

Почувствовав на плече чужую руку, Инисмей обернулся. Рядом стоял царь Агар в усыпанной золотом одежде.

— Давай сюда мой меч. Думаешь, я его сармату подарю? Просто хотел узнать, не перевелись ли в степи воины Грома.

— Ну и как? — смело взглянул ему в глаза сын Фарзоя.

— Собаку зарубить можешь, вайюга тоже, хоть и не настоящего. Для сармата и это хорошо.

— Я и колдуна победил.

— Да? — прищурился Агар. — А где он?

Инисмей удивленно глянул вниз. Обугленного тела Валента… не было. А на пальцах мертвого Заха-рии уже не светились самоцветами перстни. Агар расхохотался в густую бороду, а Мгер с досадой взмахнул кулаком:

— Вай, позор на наши головы! Он же нам вместо своего трупа морок подсунул, а сам спрятался. Да еще и за нашими спинами поснимал перстни с рук своего учителя. Не иначе, те самые семь. Вай, натворят же они зла в этом мире!

— Так догоним его! — азартно крикнул Инисмей.

— А ну, тихо! Дай посмотрю, где он. Мгер напряг духовное зрение.

— Нигде не видно. Значит, в курган спрятался, к своему богу. Ладно, пошли. В другой раз умнее будем.

— И такие вот простофили и хвастуны будут лезть в великие цари, рваться к золотым дарам Колаксая, — проворчал Агар, вкладывая меч в золотые ножны. — Хотя… вы еще мальчишки. Посмотрим, что из вас вырастет. Может, и не измельчал народ в степи, а?

Он добродушно ухмыльнулся, прощально взмахнул рукой, с которой свисала обвитая золотой лентой плеть, и поехал шагом к своему кургану.

Вскоре все собрались у костра на Золотом кургане. Стратоник, радостно возбужденный, потирал руки:

— Вот это был опыт, клянусь Афиной! Притом удачный — только не для тех двоих. Теперь сяду за книгу «Об опасности смешения белой магии с черной».

— И такой вот Захария еще учил, что ему подобные вознесутся к Богу, который есть Огонь и Свет. В Шеоле ему место! — сказал Элеазар.

— Там он и попал-таки в огонь, — кивнул Вышата. — По-нашему, в родство огненное. Род, величайший бог, властен над огнем земным, небесным и подземным. Он из богов самый добрый и справедливый.

— Род — это наш Зевс? — спросил Рескупорид.

— Да. А скифы его зовут Папай, персы и армяне — Ормазд, евреи — Яхве… Он создал мир, а править им поставил молодых богов. Сам же без нужды не вмешивается. Вот и находятся такие, что думают, будто ему до земли вовсе дела нет и можно здесь в нечистых делах помощи искать хоть у молодых богов, хоть у бесов.

— Но если Яхве и есть Бог, как же Захария вызывал демонов именем Яхве?

— Злые молитвы, царевич, хоть кому молись, слышит один Чернобог. Аид, по-вашему. Вы, греки, ему храмов не ставите, не молитесь, и правильно делаете.

Снизу послышался стук копыт. Не меньше полусотни всадников подъехали к подножию кургана. Одни держали наготове натянутые луки, другие с мечами наголо взобрались на каменную стену и вал. Но лишь двое поднялись на вершину. Оба были богато одеты на сарматский лад. Первый — весь в красном, с черной бородой и хитроватым курносым лицом. Один пояс стягивал его кафтан, на другом висел меч в красных ножнах, отделанных золотом, и оба пояса сверкали золотыми пряжками с бирюзой. На шее блестела золотая гривна с конскими головками на концах. У второго, одетого в темно-синее, из золота были лишь перстни, скреплявшая плащ фибула с эмалью и лента, стягивавшая длинные светлые волосы. Этими волнистыми волосами и лицом он походил на Реса, только лицо было не гордое, а какое-то тихое и неприметное, хотя и не безвольное. У его пояса висели кривой греческий меч-махайра и акинак.

— Кто вы такие и чем тут занимаетесь? Чародейством? — тихо, но властно произнес второй.

— Чародейством, ибо только им могли сегодня спасти твое царство: мы — эллин, иудей, венед и армянин, — спокойно ответил Стратоник.

— Мое царство? Где мой сын Рескупорид?

— Я здесь, отец.

Рее поднялся и шагнул навстречу отцу, но вдруг зашатался. Котис бережно удержал его за плечи и с тревогой взглянул в лицо:

— Что они с тобой делали, эти некроманты? На этого писаку Стратоника мне уже доносили…

— Ни один некромант на этот курган не сунется. Они колдовали там, на Черном кургане, — сказал Стратоник с тем же философским спокойствием. — И вселили в твоего наследника демона, которого мы изгнали. Пусть твой сын еще полежит у священного костра, это лучшее средство. Потом они пытались разрушить твою столицу…

— А мы с Ардагастом, царевичем росов, убили одного колдуна, а другого прогнали, — гордо произнес Инисмей. — Вели его схватить, царь Котис, это Клавдий Валент, то есть Левий, сын Гиркана.

— На этого благородного иудея тебе, царь, никто не доносил? — ироническим тоном осведомился Элеазар.

Одетый в красное Фарзой хлопнул сына по плечу и с торжествующей улыбкой сказал Котису:

— Говорил же я, что, пока мы доберемся до города, Инисмей или угодит к далимонам в зубы, или совершит еще один подвиг? Молодец, сынок, не посрамил аланского рода! А ты, золотоволосый, и есть Ардагаст, сын отчаянного венеда Зореслава? Когда это ты успел сделаться царевичем росов?

— Я им родился, великий царь, — глядя прямо в глаза Фарзою, произнес Ардагаст.

— Главное, что никого из вас не придется хоронить в этом кургане, царевичи-разбойники, — облегченно вздохнул Котис. — А теперь сядем к костру, и вы расскажете мне все. Только не слишком громко — я не зря оставил всю дружину внизу. Ты, Рес, ложись. Признаться, когда я прочел твое письмо, то сначала подумал, что вы с Инисмеем перебрали неразбавленного вина, но потом заметил, что твой почерк хуже не стал…

Перебивая друг друга, мальчики принялись описывать события этих двух ночей, удивительные и страшные, как сон, навеянный чарами. Четверо магов лишь иногда поправляли или дополняли их рассказ. Дослушав до конца, Фарзой азартно хлопнул себя по бедрам:

— Такого воинского посвящения не проходил еще никто в нашем племени! Клянусь Ацырухс, вы все достойны царства, да-да, все трое! И ты, Ардагаст, тоже. Только не думай, что я вот сейчас возьму и сделаю тебя царем росов или венедов. Сауасп — мой лучший полководец… хоть и негодяй не хуже Сырдона, губителя бога Солнца. А у венедов царей вообще не бывает.

— У наших предков, сколотов-пахарей, было великое царство, — смело сказал Ардагаст.

— Где оно? И где золотые дары Колаксая, Солнце-Царя, в которых была сила этого царства и всей Великой Скифии? Я, великий царь аорсов, не знаю. Я владею телом Скифии, и то не всем, но не ее огненной душой — пылающим небесным золотом. Может быть, ты, лесной волхв, знаешь, где оно? — лукаво подмигнул Фарзой Вышате.

— Священное золото — там, где укрыли его боги от людей, недостойных им владеть. Взять пылающее золото в руки сможет лишь тот, кто подобен самому Даждьбогу-Колаксаю. Тот, кто совершит великие подвиги, чтобы возродить великое царство, а не разрушить его.