Варвар-пришелец - Диксон Руби - Страница 56

У него перехватывает дыхание, и я скольжу пальцами вниз, вдоль его твердого живота, дразня гребни. Я так зачарована этим процессом, что едва не пропускаю мимо ушей его слова.

– Я не был уверен, что смогу сделать человеческую женщину счастливой. У меня никогда не было ни пары… ни семьи. Я спрашивал других охотников, как мне доставить тебе удовольствие, – бормочет Раахош еле слышно.

Похоже, какой-то придурок сказал ему, что неожиданный визит в мою задницу станет билетом в счастливое будущее. Кажется, карма настигла меня за то, что я посоветовала Аехако подарить Кире фаллоимитатор в качестве знака ухаживания. Тем не менее, я тронута тем, что Раахош просил совета. Это объясняет тайные беседы, о которых он не хотел рассказывать, и то, что он был так погружен в свои мысли.

– Ты правда расспрашивал всех в племени, как доставить мне удовольствие?

– Некоторые сами лезли с советами, – признается он, лаская мою руку, пока я слегка царапаю ногтями его твердые грудные мышцы. – Так приятно, когда ты прижимаешься ко мне.

Я улыбаюсь и снова кусаю его за ухо.

– Потому, что я люблю прикасаться к тебе. Хочу, чтобы тебе было так же хорошо, как и мне… – я обнимаю его за шею и шепчу на ухо: – Теперь сиди смирно, пока я засовываю палец тебе в задницу.

Он напрягается. Хвост снова бьется у меня между ног.

Я хихикаю.

– Я не собираюсь этого делать, просто дразню тебя. И на будущее. Я согласна на анальные игры, но хочу быть предупреждена о них заранее, и чтобы все части тела были смазаны должным образом. Понял?

Раахош кивает.

– И больше не слушай того, кто дал тебе этот совет, – я снова кусаю его за ухо. – Если захочешь попробовать что-то новенькое в постели, лучше сначала обсуди это со мной, и я скажу тебе, хорошая это идея или нет.

– Договорились, – на мгновение он замолкает, наслаждаясь моим прикосновением, затем спрашивает: – Ты довольна тем, как я доставляю тебе удовольствие?

– Абсолютно, – я облизываю его шею и наслаждаюсь тем, как он трепещет. – Я постоянно думаю, какой ты потрясающий. И когда я говорю, что ты сводишь меня с ума, и мне не нужен никто другой, я действительно имею это в виду.

Он не улыбается, но берет мою руку в свою и переплетает наши пальцы, а затем кладет ее на сердце. Я чувствую тихий, удовлетворенный гул его кхуйи, которое теперь, когда мы достигли резонанса, поет другую песню.

– Итак, что еще тебе советовали? – спрашиваю я с любопытством.

– Ммм. Поиграть хвостом?

Хотела бы я видеть его лицо, чтобы понять, краснеет он или нет.

– Поиграть хвостом, да? Это может быть интересно, – я думаю о хвосте, который почти застрял у меня между ног. Мне бы не составило труда сесть на него и позволить ему потереться о мои самые непристойные места. – Расскажи поподробнее.

– Я… подумывал задействовать свой хвост, – он молчит, а потом добавляет: – Когда мы с тобой в мехах.

Сдерживаю смешок. Как будто и так не понятно, при каких обстоятельствах он собирался задействовать хвост.

– Кажется, мне это нравится, – я опускаюсь, раздвигая ноги. Я больше не могу дотянуться до его уха, чтобы укусить. Вместо этого прижимаюсь всем телом к его спине, а моя киска, уже скользкая от возбуждения, трется о его хвост, когда я начинаю покачивать бедрами. – Ооо. Мне определенно это нравится.

Раахош стонет, звук разносится эхом по пещере, и я чувствую, как он прижимает ко мне свой хвост. Он начинает подергивать им, а я трусь об него. Я скольжу руками и обхватываю его член. Он все еще твердый и возбужденный, и когда я глажу его, моя рука покрывается предэякулятом.

– Знаешь, что мне нравится? – я целую его в спину.

– Что? – спрашивает он хриплым голосом.

– Непристойные разговоры, – одной рукой я скольжу по всей длине его члена, пока другой сжимаю основание. – Грязные словечки.

Я чувствую, как тяжело он дышит.

– «Грязные… словечки»?

– Да, – я провожу языком по спине, продолжая покачивать бедрами и тереться клитором об хвост. О, Боже, понятия не имею, что подразумевают люди, говоря «поиграть с хвостом», но мне это определенно нравится. Его хвост широкий у основания, и по ощущениям, это как оседлать член, позволив ему скользить по моей киске, не проникая в нее. Черт, мне определенно нравится эта грязная, непристойная поза. – Например, ты говоришь мне, что хочешь взять свой большой толстый член и засунуть мне в рот, – я поглаживаю его член и слегка сжимаю. – Что хочешь засунуть его так глубоко, чтобы он уперся мне в горло. А ты будешь смотреть, как я облизываю его и широко раскрываю рот, чтобы взять целиком этот большой, толстый член…

Его стон эхом разносится по пещере. Он берет мою руку в свою и начинает дрочить, пока я трусь о его хвост. Пару секунд спустя он резко выдыхает сквозь зубы, и я чувствую, как горячее семя заливает мои пальцы. Я продолжаю поглаживать его член, слегка сжимая, чтобы выжать из его оргазма все до последней капли. Я наслаждаюсь тем, как сильно он кончил, и прижимаюсь к его хвосту, но уже не трусь киской. Я не кончила, но это нормально.

Уверена, это скоро изменится.

Раахош расслабляется и, откинув голову назад, делает глубокий вдох. Вздрогнув, он убирает свою руку.

– Я кончил на тебя.

– Я заметила, – я снова целую его в спину. – Мне понравилось. Это было грязно и сексуально. Мне нравится смотреть, как ты теряешь контроль. Люблю смотреть, как ты кончаешь.

Он смеется.

– Мне тоже нравится смотреть, как ты кончаешь.

Он наклоняется, и от этого движения его хвост скользит по моей киске, заставляя вздохнуть. Мне это нравится. Затем Раахош вытирает мои пальцы и свой член кусочком меха.

Я не двигаюсь, утомленная удовольствием. Моя щека прижата к его широкой, мускулистой спине.

– Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, моя Лиз.

– Знаешь, что я люблю больше всего?

– Что?

– Что с тобой могу быть собой. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Хочу, чтобы ты всегда оставался Раахошем. Моим Раахошем. Ты можешь ворчать сколько угодно, потому что иногда я тоже бываю занозой в заднице, – не обращая внимание на его фырканье, я продолжаю, вконец расчувствовавшись, черт меня побери. – Я знаю, что слишком часто цитирую «Звездные войны», и на свете нет такого ругательства, которое бы мне не понравилось. А еще я могу быть властной. Но я вижу, что тебя это не отпугивает, и мне это нравится. Мне не нужно строить из себя ту, кем я не являюсь, – я довольно прижимаюсь к нему. – И я больше не одинока. Ты даже не представляешь, как долго я была одинокой.

Он обнимает меня, как может в этой позе.

– Я тоже больше не чувствую себя одиноким. Это лучшее из того, что я когда-либо испытывал. Спасибо тебе, моя пара. Знай, что мое сердце принадлежит тебе.

– А мое – тебе, – шепчу я, а затем добавляю: – Но не моя задница. Вход без уведомления туда воспрещен.

Он довольно фыркает.

Раахош

Лиз спит рядом. Ее задница упирается мне в пах, а мой хвост покоится у нее между ног. Кисточка зажата в ее руке. Она лежит на моем плече, открыв рот и пуская слюни, но я не бужу ее. Вместо этого притягиваю ее и прижимаюсь губами к бледному плечу.

Моя свирепая, решительная пара.

Когда я вел себя как глупец, она не отступила и не позволила нам в гневе разойтись по разным углам. Она продолжала говорить до тех пор, пока я не признался, почему зол и расстроен. Впервые встретив Лиз, я подумал, что она болтает без умолку, и меня это раздражало. Теперь я этому рад. Снова целую ее, думая о тех смелых вещах, которые она сказала мне, пока сидела верхом на моем хвосте и гладила мой член.

Я волновался, что буду ей неинтересен. Но теперь прихожу к мнению, что никто другой не смог бы тягаться с ее необузданным острым умом, и это меня радует.

Она может быть самой смелой из женщин. Я буду ее скалой, защитником, щитом. Она может быть стрелой, летящей вперед. Я буду ее луком – опорой и поддержкой, необходимыми стреле, чтобы взлететь.