Варвар-пришелец - Диксон Руби - Страница 47

Когда два солнца направляются к горизонту, я начинаю осматривать холмы в поисках ближайшей пещеры охотника. За следующим утесом есть одна, но Лиз замедляется, силы покидают ее после целого дня в дороге. Она перекусила вяленым мясом, но съела не так много, как мне бы хотелось. Я должен позаботиться о ней и донести на руках остаток пути, но не уверен, пройдет ли с Лиз этот номер.

Моя пара может быть… настоящей занозой в заднице.

– Давай поиграем в игру, – внезапно говорит Лиз, поднимая на меня глаза.

– Игру?

Она кивает, изучая снег.

– Мы можем поиграть в «Я – шпион». Я буду называть тебе цвет предмета в поле нашего зрения, а ты должен угадать, что это.

Я указываю на заснеженные холмы, скалы и долины.

– Все это белое на белом. Поиграть не получится.

Она издает раздраженный звук.

– Это было всего лишь предложение. Мы можем сыграть во что-нибудь другое, если хочешь.

– Не хочу, – говорю я, указывая на утес вдалеке. – Мы остановимся там на ночь. Я понесу тебя.

– Что, прости? – она вырывает свою руку в варежке из моей и смотрит на меня с вызовом.

Я знал, что она обидится. Я останавливаюсь и изучаю ее румяные щеки, золотые пряди, которые выбились из косы и облепили завитками ее потное, раскрасневшееся лицо. Ее глаза сверкают голубым огнем, и по какой-то причине это заставляет меня улыбнуться. Моя пара так рассержена и свирепа. Мне это нравится.

– Ты устала и идешь медленно. Я должен понести тебя.

Она прищуривается. Кажется, Лиз не сдастся без боя. Я вращаю хвостом и, к своему удивлению, нахожу происходящее очень возбуждающим. Мне нравится ее нрав. Одно из качеств, которое я больше всего ценю в ней – то, что она не сдается… никогда.

– Я позволю тебе нести меня… если мы поиграем в игру.

Я сдерживаю стон раздражения.

– Отлично. Выбери игру, и мы поиграем в нее, пока я буду тебя нести.

– Давай поиграем в… «Назови ребенка», – и она с улыбкой бросается в мои объятия.

Ловлю ее, ворча, потому что Лиз хоть и маленькая, но крепкая.

– Я вижу, ты уже ешь за двоих.

– Сделаю вид, что не слышала этого, – весело говорит она и обнимает меня за шею, прижимая свое лицо к моему. – Унеси меня отсюда, мой ворчливый принц, и давай придумаем имя для нашего ребенка.

Странная игра, но, по крайней мере, она позволяет нести себя.

– Мы не знаем, будет у нас мальчик или девочка.

– Значит, мы придумаем два имени, – Лиз протягивает руку и убирает прядь с моего лица. Ее движение преисполнено нежности, несмотря на наши препирательства, и мое сердце ноет от того, как сильно я нуждаюсь в этой женщине. Я прижимаю ее крепче, ощущая себя защитником.

– Может, начнем с имени для мальчика? – спрашивает она. Когда я киваю, она наклоняет голову, размышляя. – Как тебе имя Брэнджи?

– Что такое Брэнджи? Это твой предок?

– Черт, я бы отдала за это все на свете, – бормочет она. – Это два самых красивых человека на планете Земля, и вместо того, чтобы называть их Брэдом и Анджелиной, все стали называть их Бранджелиной. После чего объединять имена вошло в моду.

В этом мы не так уж сильно отличаемся от людей.

– Са-кхуйи делают нечто подобное. Многие родители придумывают имя ребенка, сочетая имена матери и отца.

– Это мило. Итак, что ты думаешь о «Раахизе» для мальчика? Половина твоего имени, половина моего?

– Я думаю, это ужасно.

Она смеется, и у меня сжимается сердце. Мне требуется вся сила воли, чтобы не зарыться лицом в ее гриву и не прижать ее крепко, как влюбленный дурак. Это глупая игра, но я рад, что Лиз здесь. Очень рад.

– Ладно, значит, не Раахиз. Может Лош? Риззош? – она морщит нос. – Такое впечатление, будто имя нашему ребенку выбирает Снуп Догг.

– Еще один предок? – спрашиваю я, поддразнивая.

Она хихикает.

– Раззош? Риццо? Раахозо? Мое полное имя Элизабет, но это только осложнит ситуацию. Лиззара звучит как злодейка из мультфильма восьмидесятых.

Я не понимаю, о чем она говорит, но рад слышать ее голос и нести ее, пока она перебирает имя за именем. Обозвав все имена ужасными и так ничего и не выбрав, Лиз устает от игры к тому моменту, как мы входим в пещеру охотников. Возможно, ей надоест путешествовать со мной, и утром она потребует вернуться.

От этой мысли у меня замирает сердце.

Лиз

Раахош все еще в угрюмом настроении, когда мы добираемся до пещеры, и ни одно из миллиона неудачных сочетаний наших имен не вызывает у него улыбку. Ну, да ладно. Мне нравятся задачи со звездочкой. Я сумею вернуть ему хорошее настроение. У меня еще остались козыри в рукаве, и я знаю, как окутать его своими чарами.

Однако в пещере холодно, поэтому, как только Раахош убедился, что внутри кроме нас никого нет, мы приступаем к разведению костра и приготовлению горячего питья. Расстелив постель, я из любопытства шарю в пещере в поисках того, что нам могло бы пригодиться. По большей части попадается всякая ерунда: наспех обработанные шкуры, кости для ремонта оружия, сушеная рыба и вяленое мясо, а также несколько меховых одеял. Я обнаруживаю подвешенными к стене пару кожаных пузырей с вязкой жидкостью. Я открываю один и нюхаю, запах фруктово-сладкий.

– Что это?

Раахош берет пузырь, нюхает и тут же возвращает обратно.

– Сах-сах – настойка. Мы пьем ее по праздникам.

Когда я наконец-то нашла выпивку, я беременна… Вот так повезло. Но, может, мне удастся споить Раахоша, и тогда он немного повеселеет? Заманчиво трясу перед ним пузырем.

– Думаю, тебе бы не помешало немного выпить. И под «немного» я подразумеваю все.

Он пристально смотрит на меня, а затем садится у огня, подкладывая в него топливо.

– Нет.

– Мне кажется, тебе стоит напиться, раз я не могу.

Раахош качает головой.

– Утром я проснусь с головной болью, а нам нужно уходить на рассвете.

Боже, да у этого парня аллергия на веселье.

– Значит, останемся на еще одну ночь. Кому какое дело? Не похоже, что они ждут нашего возвращения.

– Я бы предпочел оставаться начеку, – он жестом предлагает сесть у огня. – Погрейся. Ты замерзла.

Мне нужно вывести его из этого настроения. Раахош ведет себя так, будто я беременна миллион лет, а не пару недель. Сажусь у огня и задираю одну ногу, тыча ей ему в лицо.

– Снимешь с меня ботинок?

Вместо того, чтобы спорить… он просто делает это. Что ж, это совсем не весело. Он аккуратно снимает кожаные ботинки, а затем наклоняется, согревая мои ноги дыханием, прежде чем положить их себе на живот. Я ерзаю, но он только бросает на меня хмурый взгляд.

– Я согреваю твои ноги для тебя.

В этот момент мне в голову приходит игра, навеянная сексуальным дыханием Раахоша.

– Спасибо, – ласково благодарю я. – Но тебе не обязательно греть мои ноги. Я и сама справлюсь.

– Я – твоя пара. Мне нравится заботиться о тебе.

– Это хорошо. Потому что у меня есть еще кое-что, что нужно согреть. Оно совсем замерзло и требует внимания.

Раахош выглядит встревоженным, как будто подвел меня, позволив тащиться по снегу и мерзнуть.

– Где? Покажи мне.

Показать? Ни капельки не возражаю. Освобождаю ноги из его рук и стягиваю штаны, а затем принимаюсь поглаживать свою киску.

– Прямо здесь. Ее нужно согреть. Думаю, нам стоит задействовать твое лицо.

Он прищуривается, поняв, что я с ним играю.

Тем не менее, я продолжаю улыбаться и ласкаю пальцем свои складки.

– Так холодно. Ей срочно нужно прижаться к чему-нибудь теплому.

Раздражение на его лице исчезает, и я знаю, что победила. Он смотрит с вызовом и ложится на спину, подложив под голову меха, которые мы прихватили с собой, а затем жестом предлагает присоединиться.

– Подойди и прижми ее к моему лицу. Я согрею ее для тебя.

Я ерзаю от возбуждения. Одна только мысль сесть ему на лицо заводит. Он принял мой вызов, и пока одна часть меня расстроена тем, что я теряю контроль над ситуацией, другая чертовски взволнована тем… что мне предстоит сесть Раахошу на лицо. Секс с ним всегда потрясающий. Он самый внимательный мужчина, с которым я когда-либо была, и лижет киску, как чертов зверь.