Варвар-пришелец - Диксон Руби - Страница 38

– Перестань, – успокаивает она, уводя меня в пещеру. – Ты только мучаешь себя, а это не идет тебе на пользу.

– А как насчет него? – я снова сглатываю ком в горле. – Почему никого не волнует, что теперь будет с ним?

– Они рассержены, – Кира обнимает меня за талию и ведет обратно в женскую пещеру. – Потребуется время, чтобы остудить их пыл.

– Меня не волнует их температура до тех пор, пока они передумают, – ворчу я, но позволяю отвести меня к остальным. Женская пещера чем-то напоминает грузовой отсек космического корабля, в который нас поместили маленькие зеленые человечки. Здесь Меган, Джози и Кира. Тиффани помогает Майлак с малышом, и они уже стали лучшими подругами, по словам Киры, несмотря на языковой барьер. Разница только в том, что теперь вместо Джорджи с нами Харлоу – единственная девушка из капсул, которая не нашла отклик.

Ну, ладно-ладно, разница не только в этом. Мы в тепле, сыты, никто не пытается продать нас как скот, и нам не нужно справлять нужду в ведро. Есть теплая вода и мыло, чтобы помыться. Местные нам рады и относятся дружелюбно.

Я должна быть довольна до чертиков.

Вместо этого я расстроена из-за Раахоша. Не понимаю, как люди, которые были так озабочены нашим спариванием, смогли так быстро нас разлучить. Неужели им плевать, что мы любим друг друга, и что у нас будет ребенок? Разве это не было частью их грандиозного плана? Но вот мы снова в пещере, и я с трудом сдерживаю свои эмоции. И пусть Джорджи счастлива, как никогда, а плакса-Ариана перестала рыдать круглые сутки, но если они думают, что со слезами покончено, то они еще ничего не видели.

Кира ведет меня к костру в центре пещеры и усаживает на высеченный из камня стул, покрытый мехами и подушками.

– Почему бы тебе не выпить горячего чаю?

Джози касается моего колена, когда я сажусь. Ее маленькое круглое личико выражает сочувствие.

– Ты в порядке, Лиззи?

В порядке ли я? Да это вопрос на миллион долларов. Полагаю, что со мной уже давно не все в порядке. Я бы сказала, с тех пор как маленькие зеленые человечки похитили меня месяц назад, пока я спала, и засунули в грязный трюм с кучей незнакомых людей. А может, еще раньше, когда умер отец, и я тосковала по нему каждый божий день, а гребаная работа выматывала мою душу.

Так что да. Я не в порядке. И теперь, когда я наконец обрела любимого человека, о котором хочу заботиться, делить с ним радость и провести остаток жизни. Его изгнали, оставив меня одну с его ребенком под сердцем. Не думаю, что я в порядке, нет.

Но я уверена, что выражение надежды на лице Джози улетучится, если я скажу ей об этом, да и было бы несправедливо выплескивать свою злость на девочек. Не они в ответе за то, что случилось. Поэтому я просто похлопываю подругу по руке.

– Супер. Просто супер.

– Из тебя никудышная лгунья, – ласково говорит Меган.

Я выдавливаю слабую улыбку. Так оно и есть.

– Можешь помочь мне с этим, – говорит Кира и кладет мне в руки меховую шкуру. – Я делаю накидку с капюшоном. Несмотря на наличие кхуйи, людям холодно находиться снаружи, поэтому мы шьем зимнюю одежду для всех девушек.

– Я рада, что сейчас холодное время года, – говорит Харлоу, и я вижу шитье у нее на коленях.

Шитье. Пристрелите меня кто-нибудь.

– На самом деле, сейчас теплое время года, – комментирую я, уставившись с ужасом на шитье. Превращение моей юбки в брюки было необходимостью. Но шитье для развлечения – это просто… фуу.

В пещере воцаряется тишина.

Кира хлопает глазами и садится шить рядом со мной, большая ракушка-переводчик болезненно торчит из ее уха.

– Я думала, они сказали, сейчас суровый сезон.

– О да, – объясняю я, протыкая кожу костяной иглой. – Так и есть. Но за ним наступает жестокий сезон. Они просто кучка осликов Иа, это племя.

– Ты хочешь сказать, станет еще холоднее? – несчастным голосом спрашивает Харлоу. – Поверить не могу, что они считают это теплым сезоном.

– Разве ты не видела летнюю одежду, в которой они разгуливают? Вектал вообще щеголяет в чертовом жилете.

Девочки молчат, переваривая информацию.

– Как ты узнала? – любопытствует Джози.

– Раахош сказал. Ну и дела. Интересно, о чем еще они вам не говорят, ребята? – подливаю я масла в огонь. – Я думала, что мы все равны, но возможно, они хотят, чтобы мы просто сидели здесь босые, беременные и шили.

Снова тишина. Джози расстроенно откладывает шитье.

– Мне нужно прогуляться, – Меган поднимается и выходит из пещеры.

Первые семена раздора посажены. Я сдерживаю улыбку и принимаюсь за шитье. Если мне предстоит влачить безрадостное существование, я прихвачу с собой всех.

Остальные расходятся, веселое настроение улетучивается, и довольно скоро мы с Кирой остаемся у огня вдвоем.

– Что ты делаешь? – спрашивает Кира.

Я поднимаю накидку.

– Шью, как хорошая девочка.

– Нет, серьезно, Лиз. Ты пытаешься разжечь здесь гребаный раздор? – она пронзает меня насквозь странным свечением своих голубых глаз.

– А что, если и так?

Она кладет шитье на колени и сжимает губы в тонкую линию.

– Ты хорошо это обдумала? Уверена, что хочешь это сделать?

– Послушай, все, о чем я сейчас могу думать – это мой парень и тот факт, что кучка придурков не позволяет мне быть с ним! Они хотели, чтобы я обрела партнера. Это произошло. Они хотели, чтобы он обрюхатил меня. Пожалуйста. Но, как только он это сделал, они изгоняют его. Уж прости, что я не питаю добрых чувств к синим На’ви с Ледяной планеты Аватар.

Она громко выдыхает.

– А тебе не приходило в голову, что мы от них зависим? Они знают, как выжить на этой планете. Мы – нет. Они отлично ориентируются на местности и умеют охотиться. Мы – нет. До того, как они приняли нас, мы и понятия не имели, как развести огонь и прокормить себя. Оглянись, Лиз. Здесь нет ни продуктового магазина, ни закусочной. Здесь нет «Уолмарта», где можно закупиться теплой одеждой, и нет центрального отопления. Поэтому я не хочу, чтобы ты выводила этих пришельцев из себя, понимаешь? Потому что, если нам придется снова оказаться среди снегов, это будет похуже, чем просто сидеть и шить!

Она поднимается и, отбросив за спину свои шелковистые каштановые волосы, уходит.

Среди переполненных народом пещер я как-то умудрилась достать всех настолько, что они оставили меня одну впервые за полтора дня. Странный, жалкий смешок срывается с моих губ и вскоре перерастает в слезы. Я шмыгаю носом и вытираю щеки, ненавидя себя за то, что плачу.

Я бы предпочла оказаться на воле вместе с Раахошем, чем здесь, в одиночестве, тоскуя по нему.

А прошел всего-то один день. Как я могу жить дальше, притворяясь, будто мое сердце не разбито?

Мой паразит молчит, он согласен со мной. Это не жизнь. Сидя в пещере в полном одиночестве, я снова и снова вонзаю иглу в меховое изделие.

Той ночью я опять сплю в постели Киры, только вместо Раахоша, прижимающего меня к себе, рядом со мной, укутавшись в одеяла, лежит Кира. Большую часть ночи я тихо плачу, чувствуя себя несчастной. Бедный Раахош… один среди снегов. Он, конечно, может найти пещеру и позаботиться о себе, но в моих мыслях он одиноко сидит на холме, не спуская глаз с пещеры, в надежде хоть мельком увидеть меня.

В ту ночь мне толком не удалось поспать, несмотря на все удобства племенных пещер. Мой разум полон кошмаров, и, проснувшись, чувствую, что меня вот-вот стошнит. Едва успеваю выбраться из женской пещеры и доковылять до центрального входа, чтобы облегчить свой желудок. В пещерах есть туалеты, но центральный вход намного ближе ко мне. Выбираюсь на снег буквально за мгновение до того, как меня тошнит, и через несколько мучительных минут сажусь, вытерев рот.

Появляется Кира и предлагает мне что-то похожее на длинную розовую ресницу.

– Съешь это.

– Что это за чертовщина? – я хватаюсь за свой ноющий живот.

Она указывает на розовые деревья.

– Лист, я думаю. Из них делают чай, но Майлак говорит, что они полезны при расстройстве желудка.