Другая жизнь. Назад в СССР-3 (СИ) - Шелест Михаил Васильевич - Страница 22

— Здравствуйте, — поздоровался я с тётей Женей. — А где дядя Ваня?

— О! — тоже удивилась тётя. — Здравствуй, Миша! Дядя Ваня на работе.

Дядя Ваня работал машинистом маневрового тепловоза и ходил на работу, как «нормальный» рабочий с восьми до пяти. Правда, иногда были и ночные работы, но они считались как переработки.

— Я приехал с губеровской хоккейной командой. Сегодня будем играть на приз «Золотой Шайбы».

— Ты же не Губеровец, — улыбнулась тётя.

— Приписали временно, — улыбнулся я.

— Есть будешь?

— Не-не. Спасибо. Игра через сорок минут.

— Наши Губерово обыграют, — улыбнулся Мишка.

Они были рады меня видеть и я их тоже.

— Я сегодня хочу домой уехать. Можно будет билеты купить?

— Конечно можно. Мишаня сбегает на вокзал.

— Отлично. Ну, всё, я пошёл.

— Так и я с тобой, — сказал Мишка. — Потом билеты возьмём, мам. С Мишкой сходим и возьмём. Пойду за брата поболею.

— А за своих? — усмехнулась тетя.

— Свои — это родичи, — весомо произнёс брат.

— Правильно. Одевайся теплее.

Мы с Мишкой пришли к школе, когда до матча оставалось пятнадцать минут и Михалыч уже испереживался.

— Где ты ходишь, Михаил⁈ — спросил он хоть и тихо, но нервно. — Разминаться кто будет?

— В игре разомнусь, — улыбнулся я и посмотрел на подкатившегося к бортику «оруженосца». — Василий, помогай.

Меня быстро экипировали. Мишка тоже поучаствовал, уважительно прикасаясь к амуниции и даже понюхав кожу.

— Натуральная, — сказал он. — Пахнет заграницей.

— Это Чехословакия, — сказал я и добавил. — Курица не птица, Чехия не заграница. Страна Варшавского договора.

— Это там же восстание было? — спросил Мишка.

— Тс-с-с…

Я прижал палец к губам, улыбнулся и перемахнул через бортик.

Местные ребята сражались грамотно. Но и мы сейчас тоже играли собранно и эффективно. Я продолжал «дирижировать», оставаясь в защите, и не выходил даже на вбрасывание, если оно не проходило в нашей зоне. На вбрасывании я пробрасывал шайбу между ног и телом сдерживал игрока соперника, а мои напарники начинали атаку от своих ворот.

После первого периода на табло красовались цифры «три — ноль» в нашу пользу. Михалыч светился и горделиво вышагивал вдоль скамейки запасных, подбадривая нас похлопываниями по плечам, по каскам и бодрящими фразами, типа: «Молодцы, черти! Орлы!». Хотя Губеровская детская хоккейная команда называлась «Ласточка». Хе-хе…

— Слышь, Миха, не знал я, что ты так здоровски в хоккей играешь! — сказал Мишка. — И все губеровцы хорошо играют. С чего бы это? Никогда они не выигрывали у наших, а тут… У наших и шансов нет. Я даже и не собирался игру смотреть. А тут… Словно очередной чемпионат мира. Ха-ха… Игра СССР — Канада! Ха-ха…

Мишка был сильно удивлён. Я промолчал, отдуваясь от тридцатиминутного нахождения на площадке. Всё-таки и мне тяжко пришлось.

— Наши готовились играть с Владивостоком. Уже и игра, я слышал, назначена на пятнадцатое. А тут какое-то Губерово. Кхе-кхе… Извините… Их поставило, раком.

— Тебе не обидно разве за своих? — спросил Михалыч.

— Обидно, естественно. Но за вас играет мой брат. И неплохо играет, да? Выиграете вы — выиграет он. Да?

Мишка улыбнулся.

— Скорее, наоборот, — хмыкнул Михалыч. — Выиграет он — выиграем и мы.

— Даже так? — удивился Мишка и посмотрел на меня. — Значит, это ты тут, Миха, главный заводила?

Я пожал плечами и подключил тело к матрице на восстановление ресурсов. За эти дни я не только научился «раздавать» энергию, но и восстанавливать свою активно потраченную. То я концентрировался на чьих-то силах, которые нужно поддержать, а тут я мысленно наполнял свои мышцы энергией. Как восстанавливаются матрицей мои нейронные связи, я не видел, а вот как наполняются сейчас силой мои мышцы — очень даже явственно. Ну… Не видел, а чувствовал, да…

Во втором периоде, поддавшись страхам тренера-трудовика Михалыча, который опасался, что его игроки и мои партнёры по команде не выдержат предложенного мной темпа и силовой игры, и в третьем периоде «сдуются», мы перешли к игре от обороны. Вот и пропустили две безответные шайбы.

На третий период мы выехали изрядно отдохнувшими, и две шайбы отыграли за первую пятиминутку. Потом пропустили ещё две. А в конце периода я позволил себе забить три гола: два — очень сильными ударами от синей линии и один, проделав индивидуальный рейд вдоль борта, выкатившись из-за чужих ворот и поразив ближайший угол.

— Восемь — два! — орал Михалыч после финального свистка.

— Восемь — два! — орали Губеровцы.

— Восемь — два! — орал я, радуясь вместе со всеми.

— Восемь — два, — озадаченно покачивая головой, сказал тренер Дальнереченцев.

— Восемь — два, — со значением в голосе и подняв указательный палец вверх сказал тренер Лучегорцев, глядя на соседа.

— Восемь — два, — озадаченно хмурясь, проговорил Владимир Егоренко — тренер Хабаровского СКА. Того Хабаровского СКА который до прошлого года пять лет играл в классе «А» Дальневосточной зоны, но в том году снова «упавший» в класс «Б». Теперь его молодые игроки боролись за возвращение в «высшую» лигу и шли они, вроде как неплохо в десяти играх набрав двенадцать очков. Но команда продолжала находиться в кризисе, а он упорно продолжал подбирать перспективных игроков. В команде уже появились Горшков и Хламов, ранее игравшие за ярославское «Торпедо». А тут совсем рядом и вот такой «самородок».

— Восемь — два, — повторил Егоренко и добавил, — а могло бы быть и больше.

Во Владивосток я приехал утром девятого, а в школу нужно было идти одиннадцатого, вот я весь день один дома и «провалындался», как говорила моя мама, слушая музыку, только чуть-чуть рисуя и погладывая в окно на играющих в хоккей наших мальчишек. Играли даже старшие ребята: Сашка Витрюк и Андрей Тиханов. Но мне играть в хоккей с ними, почему-то, не хотелось. И ведь нужно было ещё пятнадцатого поприсутствовать на матче «Губерово» — «Владивосток».

— Охренеть, какую кашу ты заварил, — сказал «мой внутренний голос». — Представляешь что сейчас творится во Приморском краевом спорткомитете и краевом комитете ВЛКСМ. Они уже и грамоты, наверное подписали, ха-ха… А тут какое-то Губерово нарисовалось, хрен сотрёшь.

— Может, они проиграют без меня? — спросил я «сам себя».

— Не-е-е… Назвался груздем, соответствуй, хе-хе. Отец точно пойдёт смотреть. Представляешь, как он расстроится, если они проиграют. Надо выигрывать, Миша. Надо, Миша, надо! Команда приедет в субботу. Надо будет встретиться и провести тренировку. Как и договаривались. Ты не дрейфь, Миша. Всё будет нормально.

— Блин, ссыкотно, честно говоря, — признался я «самому себе». Вот если бы самому сыграть…

— Ничего-ничего. Всё у тебя получится. Контакт у тебя с ними налажен. Контроль и взаимодействие работает. Кукловод ты наш… Хе-хе… Даже у меня так не получалось. Я как-то больше на себе концентрировался, а у тебя получается и другими управлять.

— Да они и сами играют, как звери. Настрой-то какой был, когда в Дальнереченске играли!

— Да-а-а… Очень серьёзно играли, — согласился «предок». — Сосредоточенно так. Словно взрослые.

— Они и после игры вели себя словно повзрослели лет на пять, — озабоченно проговорил я.

— Да-а-а, Мишка, думаю, ты украл у них детство, ха-ха!

— Не шути так, — нахмурился я.

— Да, какие тут шутки? Сие есть неопровержимый факт. Сейчас они сильно задумаются, как жить дальше? Они уже сегодня, наверняка, тренируются в усиленном режиме. Ведь и Михалычу твоё состояние передалось. Перед ним и его ребятами открылись новые горизонты. Эту неделю они будут пахать как Стахановцы. За себя и за того парня, ха-ха… А такие нагрузки, как ты им дал и те, какими они нагрузят себя сами, даром для организма не проходят.

— Не надорвутся, как думаешь?

— С твоим «допингом» им ничего не страшно. Только крепче станут. Значительно крепче. Мы потом после рейда, когда я стимулировал бойцов, проводили исследования. Никаких патологий. Только улучшение характеристик. Так что не бойся. Ты им всем уже сделал подарок на всю оставшуюся жизнь, как говорится.