Пари на дракона (СИ) - Милованова Анастасия - Страница 26

— Опять? — вскинув лицо к потолку, выдыхает Мирра. — Слушай, я тебя очень люблю, но тебе пора бы уже самой принимать решения. Мы же вроде как совершеннолетние.

— Говорит та, которая слепо следуют повелению отца, — ядовито хмыкает Лери и тут же делает невинное лицо, стоит только Мирре бросить на нее строгий взгляд.

— Мой случай – другое. Откажись я выполнить приказ отца и что тогда? Ни союза, ни помощи в борьбе против демонов и кровников.

— Да знаю я, — в досаде рычит Лери. — Извини, ляпнула. Я знаю какую большую ответственность ты на себе несешь.

Валлейт спускается на пол и подходит к Мирре, кладет руку на ее плечо и миролюбиво заглядывает в глаза.

— Прости меня, язву язвительную, проснулась рано, мозг не включился, яд в разные стороны брызжет.

— Я тебе баночку буду ставить на ночь, — хмыкает в ответ Мирра. — Будешь утром заранее сцеживать этот твой яд.

— А потом мы его подкинем этой Буэ-бе-а-трис! — старательно имитируя рвоту, Лери затыкает себе рот и бежит в ванную.

— Дурында ты! — с хохотом кричит ей в след Мирра.

А потом переводит взгляд на меня и смешинки в ее глазах тускнеют:

— Всё так серьезно?

— Ага. Мирра, очень надо.

— Ладно, мне не сложно. Но учти, Кайрис где-то тут. Почует волнения моей силы – сразу же прибежит.

— Я быстро, — киваю и вытираю моментально вспотевшие ладошки о бриджи.

Принцесса с секунду испытывающе на меня смотрит, видимо, в надежде, что я всё же расскажу причину моей тревоги. Но не получив ответа, со вздохом проходит к одной из распотрошенных коробок и порывшись внутри, достает зеркало на тонкой витой ножке.

— Вот, держи, — коснувшись его глади, она передает зеркало мне. — Я пойду проконтролирую нашу соню, не дай Матерь, еще в ванне уснет.

Понимаю, что это просто повод, но благодарна Мирре за тактичность. Я действительно хотела бы переговорить с родителями без свидетелей.

Забравшись с ногами на кровать, я всматриваюсь в зеркальную поверхность, которая постепенно истаивает, вновь показывая мне обстановку гостиной.

Возле шкафа с папиными запасами снова сидит бабуля, но на этот раз в компании моей сестры. Младше меня на пять лет, она должна была отправиться на первый курс Пацифаль уже в этом году. Но умудрилась завалить вступительные экзамены, натравив на тютора Эрто всех животных, что присутствовали на испытании.

Ларика, моё рыжоволосое исчадие Неведомого, пошла в отца и родилась альвой Охотника. И по идее, должна была с легкостью направить доставшуюся ей на экзамене свинку к нужному загону. Но вместо этого, она взяла под контроль всех подопытных тварей и отправила облизывать Таррика. Ларика клялась Шестёркой, что это произошло случайно. На нервах. Но зная ее характер и нелюбовь к семейству Эрто – я была уверена в обратном.

В итоге сестрице посоветовали посидеть год дома и подготовиться получше. И вот прямо сейчас я наблюдала за тем, как она готовится. Болтая с бабулей и подливая ей фамильный виски.

— Это что ещё такое?! — тихо рявкнув, возмущаюсь я.

— Ой! — ба вскрикивает, опрокидывает на себя рюмочку и в негодовании смотрит на меня. — Кара!

— Я знаю! Твоя личная и персональная!

— Да сколько можно-то? — сварливо бурчит бабушка и бросает недовольный взгляд на посмеивающуюся Ларику. — А ты чего ржешь, мелочь? Иди зови мать, явно не с нами Кара хочет поговорить.

— Вообще-то и с тобой тоже, — отмечаю я и кивком приветствую сестрицу. — Привет, Лар. Как дела?

— Не приняли, — обиженно поджав губу, отвечает она.

Сразу ведь поняла, о чем я спрашиваю. После фиаско с поступлением сестра загорелась идей вступить в Корпус вечных Странников. Его члены путешествуют по всему миру, неся культуру альв и помогая тем, кому эта помощь нужна.

— Это потому, что мала еще, — авторитетно заявляет бабуля. — Вот что вам дома не живется? Одной образование подавай, другой путешествия!

Ба украдкой тянется к уже наполненной рюмке и тут же делает вид, что ей нужен платок. Всё потому, что ловит мой строгий взгляд.

— Бабушка, какой на этот раз повод для возлияний?

— Читала, что у монахов-чийнийцев сегодня праздник Объединения Душ.

— Ба, чийнийцы вообще-то не приемлют алкоголь.

— Так и я не чийнийка, — хитро прищурившись, парирует бабушка.

И я понимаю, что снова не переспорила ее. Но и злиться на нее сил нет, поэтому с трудом гашу улыбку и перевожу взгляд на откровенно ржущую Ларику.

— Родители дома?

— Сейчас маму позову. Отца вызвали во дворец.

— Так он же в отпуске?

— Ха, какой отпуск при его должности, — пожимает плечами Лара и поднимается.

Уже сейчас она выше меня ростом, да и хрупкостью сестра пошла в маму. Рядом с ней я всегда ощущаю себя слоном в посудной лавке. Да и парни на нее заглядываются куда чаще. Я же была и есть кактус в нашей семье. Вроде и не страшненькая, но на фоне мамы и Ларики – ну такое.

Всё это проносится в моих мыслях, пока я провожаю гибкую фигуру Лары.

— У каждой красоты свои беды, — философски отмечает ба, когда дверь за сестрой закрывается, напоследок дав нам услышать «Ма-а-а-а, там наш катусёнок вышел на связь!».

— О чем ты? — недоуменно смотрю на бабулю.

Она одним махом опустошает рюмку и, довольно крякнув, поясняет:

— У каждого своя красота, Кара. У тебя она душевная, твой дар – твоя красота. И она же несет сотню проблем для тебя. Вплоть до смертоносных. Ларику же с ее внешней красотой никто не воспринимает всерьез. Ты думаешь почему она на экзамене провалилась? Ее высмеивали, мол нечего девчонке делать на факультете Охотников. Вот она им и показала всю мощь своего дара.

— Погоди, ты точно про нашу академию говоришь? — хмурюсь я. — То, что я слышу, скорее на Илларию похоже.

— О да, дитя. Вам Ларочка ничего не рассказала, а со мной поделилась. И да, даже в твоем драгоценном Пацифаль нас, девчонок, — бабуля корчит гримасу, — не всегда принимают за равных. Может еще молодежь – да. А вот старая гвардия всё еще считает, что каждому полу – свое занятие.

- Да быть такого не может, - несколько опешив от такого заявления, проговариваю я. - Я никогда не чувствовала какого-то пренебрежения в мою сторону.

А на каком факультете ты учишься, милая? - ехидно прищурившись, уточняет ба.

— Матери… — растерянно бормочу я и тут-то до меня доходит.

Ну, конечно, я учусь на исконно женском факультете. Да и альвы Матери в своем большинстве представительницы прекрасного пола.

Усаживаюсь поудобнее и перехватываю ножку зеркала. Из ванной слышится заливистый хохот девчонок, а у меня в голове озарение. Я драконов в шовинизме обвиняла, а у нас-то тоже до полного равноправия далеко.

— То-то же, — довольно хмыкает ба и, кряхтя, поднимается. Подхватывает бутылку с виски и направляется к шкафу. — Чешуекрылы, конечно, те еще снобы и высокомерные засранцы, но они хотя бы честны в своем отношении к женщинам. А наши мужчины вроде как выдали нам возможность учиться, работать, даже занимать какие-то посты в руководстве Королевства. Да только всё это видимость.

Я слежу за тем, как бабуля со вздохом убирает бутыль в тайный бар, проводит запечатывающей лозой по его створкам и оборачивается ко мне.

— Что взгрустнула, Кара? — с грустной улыбкой спрашивает она. — Или ты не догадывалась?

— На самом деле нет, — ошарашено выдыхаю я. — И что-то у меня слишком много потрясений за последние пару дней.

— Вот видишь, как полезно общаться с бабушкой и слушать ее мудрые речи? Вот сестра твоя не упускает такой возможности. А ты все по садам-лугам скакала, цветочки свои растила.

Невольно бросаю взгляд в сторону окна, куда как раз сейчас настойчиво стучится гигантская роза.

— Дорастилась, — шепчу я.

И тут же встряхиваюсь от окрика ба:

— Что ты там шепчешь? Бабушка Виреми хоть и молода, как козочка, да слух у нее уже не тот!

— Всё у тебя то, хитрая вы матушка! — в кабинет влетает мама и, обеспокоенно поведя взглядом, находит меня. — Что случилось Кара?