Развод с драконом. Служанка в заброшенной усадьбе (СИ) - Солейн Анна - Страница 27

Закрыв глаза, я несколько раз глубоко вдохнул. Идиотизм.

Как я мог не понять, что игра Алисы шита белыми нитками? Привлекательная девушка в опасности, плачет, смотрит на меня так, как будто только я могу ее защитить…

Идиот. На месте светского так называемого общества, я бы сам над собой смеялся. Но увы, даже сплетен обо мне не ходило. Женился Первый советник на какой-то оборванке, бывает. Дочь барона как-никак, бывали в этом мире браки и постраннее. Ну наигрался и выгнал ее на улицу — такое тоже случается.

«Мы, — сказал мне как-то один напыщенный болван, — слишком хороши, чтобы терпеть рядом скучных постаревших женщин. Зачем жить с той, что надоела и у же не так хороша, если можно взять новую?»

Вот именно.

Я посмотрел на Лиру, которая выглядела, как всегда, безупречно, а от одного только взгляда на ее декольте начинала восторженно кружиться голова.

— Видите ли, — продолжал заикаться Помбри. Он не отрывал взгляд от Лиры и пытался на ощупь открыть шкатулку. — В-в-видите ли, это просто… просто щенки, кто-то подбросил их мне под дверь и… Вы знаете, я немедленно попрошу…

— Попросите, — кивнула Лира.

Помбри кивнул, столкнул со стола рукой какую-то папку, принялся ее поднимать.

Да чтоб тебя перекосило, ты можешь быстрее!

— Кориан? Все в порядке?

Безукоризненно вежливый голос Лиры вывел меня из оцепенения. Правда, оказалось, что в этом самом оцепенении я вполне бодро тянусь к шкатулке с письмом Алисы.

Провались тут все.

Отвернувшись к окну, я медленно считал до десяти про себя и ждал, пока Помбри возьмет себя в руки и наконец вытащит письмо.

Какой преисподней мне не плевать? А мне, собственно, плевать. Разберусь с делами, раз сюда притащился, и дело с концом.

За спиной уже несколько секунд стояла тишина, когда я обернулся.

— Ну?

Помбри оторвал взгляд от бумаги.

— Помбри, можно быстрее? У меня не так много времени. Что ей надо?

Что ей надо — а что ей надо? Как будто это она, а не я, спозаранку притащилась к собственному поверенному и заставила его писать письмо с коротким вопросом: сколько денег прислать?

Но у меня была логичная причина находиться здесь: я доверил Алисе управление моим поместьем и был заинтересован в том, чтобы она делала свою работу хорошо. И не сдохла в процессе. Именно поэтому сейчас я хочу удостовериться, что ей нужно и как идут дела.

А потом… а потом пускай Помбри едет к ней с проверкой. Много чести, чтобы я мотался туда сам. За что я, в конце концов, плачу ему деньги?

Я старался не думать о том, что просто… просто выходил из себя, когда видел Алису.

Но терять голову снова я не собирался. За каждую монету сверх жалования она мне отчитается отдельно. С такой ушлой девицей стоит держать ухо востро.

Помбри что-то пробормотал, и я рявкнул:

— Громче!

Чтоб его, почему он такой раздражающе медленный? Хотя дело не в Помбри, конечно.

Дело в Алисе, которую мне хотелось придушить, и в ее ублюдке, которого я ненавидел.

— Н-н-ничего.

— Что — ничего?

Во имя господа, он планирует вообще ускоряться? Улитка, а не поверенный!

— Экономка Фишер пишет, что «ничего сверх предоставленного мне не требуется», — прочитал Помбри.

— Что⁈ — рявкнул я.

Ничего не требуется? Она там солнечным светом питается? А ублюдка своего чем кормит?

Она вообще что-нибудь ест, кожа да кости! Платье еще это штопанное-перештопанное, шаль вместо нормального пальто… У нее мозги вообще есть?

Не говоря уже о том, что дом в аварийном состоянии, а эта… Чтоб ее! Решила сдохнуть или это ее очередная игра?

Руки сжались в кулаки, и я получил счастье увидеть, как с лица Помбри сползают краски.

— Что. Она. Еще. Написала, — процедил я, надеясь получить ответ раньше, чем Помбри прихватит сердце.

— Она… она…

— Ну?

— Передает сердечные поздравления Первому советнику, — зачитал Помбри, — и желает, чтобы во второй раз он не ошибся в своем выборе и нашел ту…

— Ну? — снова повторил я, обманчиво мягко.

Хотелось вцепиться Помбри в горло. Хотя он здесь был не при чем, конечно, в горло хотелось вцепиться Алисе. Откуда она вообще узнала о моей свадьбе? Из газеты? Должно быть.

— Желает, чтобы во второй раз вы не ошиблись в выборе и нашли ту, добродетель которой не вызывает у вас сомнений, — выдавил Помбри и сжался, боясь поднять на меня взгляд.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом я сообразил, что воздух вокруг потяжелел, а ногти на моих руках превратились в драконьи когти.

Убью.

Я ее убью.

Я смотрел на Помбри, размышляя, как именно лучше это сделать.

— Простите, что вмешиваюсь, — звонким, как колокольчик, голоском сказала Лира. — Я правильно понимаю, что это вопиюще бестактное пожелание — ответ той самой оборванки, которую ты нанял в экономки? Кориан, ты не думаешь, что твоя доброта зашла слишком далеко? Ты ее пожалел, а она позволяет себе унижать тебя. Ты…

— Подожди, — оборвал я.

— Вы… — проблеял Помбри.

— Говоришь, ей ничего не надо?

Отлично. Значит, ничего и не будет. Жалования в том числе. Захочет — попросит.

Лицо Алисы стояло перед глазами, и внутри все бесновалось от желания немедленно обратиться, лететь в поместье, прижать ее к себе и… и удостовериться, что она в порядке. Ей ведь нужно восстанавливаться сейчас, раз папаша ее ублюдка не позаботился о ней раньше… Ну так какого вшивого драконьего хвоста… это все⁈

Алиса

Несмотря на протесты Марка, я отправилась в аптеку за мазью в тот же день. Заодно и стекольщика потороплю, месяц от него ни слуху ни духу, а предоплату-то я внесла! Возмутительно!

Заручившись обещанием недовольного мастера 'исполнить все завтра, я вам не блоха, чтобы прыгать, работы у меня другой нет, кроме как в проклятый дом идти", я направилась в аптеку.

— Мазь от болей — три золотых, — объявила уже знакомая мне женщина за прилавком, и я вздрогнула.

Три золотых! Целое состояние! Это же… Это же…

Сжав зубы, я дернула головой. Это здоровье Марка, который во всем мне помогает, нянчится с Кори, как родной дедушка и… и вообще. Конечно, покупать обезболивающую мазь — вопиющее расточительство, но сейчас я наконец могу себе это позволить.

Завтра — ровно месяц с того момента, как я прибыла в поместье, а значит — день получения жалования. У меня будет еще двадцать золотых! Огромная сумма, учитывая, что сейчас лето, скоро начнут созревать фрукты и овощи, которые можно будет купить на местном рынке за бесценок, да и куры начнут нестись активнее, яйца подешевеют.

Все будет хорошо. Мы не останемся без еды, точно! Марк прав, пора немного расслабиться. Хотя о запасах на черный день тоже не стоит забывать.

— Давайте, — решилась я наконец.

Женщина кивнула и вдруг сказала:

— Не ходили бы вы сегодня здесь, наши-то на лося пошли, а вам по лесной дороге возвращаться. Мало ли что!

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить: она говорит об охоте. Да уж, тут рядом лучше не гулять, чтобы не попасть под пулю или на рога испуганного животного.

— Спасибо! — сказала я. Голос дрогнул от благодарности за непривычную заботу.

Небольшую уступку своим страхам я все-таки сделала: купила в аптеке еще смеси для Кори. Ее хватит на пару недель вперед, даже учитывая то, что Кори растет очень быстро и аппетит у него отменный.

Вспомнив о сыне, я нахмурилась. С каждым днем с малышом было все сложнее и сложнее. Он рос, а вместе с Кори росла его магия. Теперь он мог сам притянуть к себе пустышку или игрушку, если я забывала их подать, устроить фейерверк искорок во время вечерней игры, а однажды у меня комнате пошел, мать его, дождь.

Впрочем, я сама виновата, нечего было ему петь на ночь: «Кап-кап-кап, и ветви стонут, сны дождем луна уронит…»

Вдобавок к этому дом его, кажется, узнавал. Я не могла ни на что другое списать то, что здесь было тепло (гораздо теплее, чем должно быть огромном в каменном особняке, где горит всего один очаг на кухне), что пыль, которую я протерла всего один раз, не спешила снова оседать на мебели и стенах, что иногда шкафы и двери открывались сами собой, а нужные вещи находились как будто по волшебству.