Развод с драконом. Служанка в заброшенной усадьбе (СИ) - Солейн Анна - Страница 19

Я поежилась. Вот, что мне казалось самым странным в этом доме: здесь было очень тихо. Настолько, что даже треск корабельных сосен снаружи не мог разогнать эту тишину. Очень тихо и очень холодно.

От этого становилось жутко, невольно в голову лезли истории о призраках и прочих монстрах.

— Ладно, — решила я. — Я пойду проверю третий этаж. Побудешь пока здесь?

Хотелось намекнуть Марку, что неплохо бы поберечь больную ногу, но он ненавидел, когда я «тыкаю его в старость носом».

— Зачем тебе туда, девочка? — тут же насторожился старик. — Ничего там хорошего нет, так же все, как здесь.

— Ну я же экономка, — растерялась я. — Нужно хотя бы дом осмотреть.

— Не ходила бы ты туда. Высоко, что ты там не видела? Так же, как и тут.

— Я все-таки схожу. Поиграешь пока с Кори?

Не нравился мне тон Марка. Что бы там ни было — лучше малыша туда не тащить.

Вопреки моим опасениям, ничего страшного или необычного я на третьем этаже не нашла. Коридор, комнаты, такие же пустые, как и те, что располагались на втором.

Одна из комнат была заперта, и пришлось повозиться, чтобы подобрать ключ. Я бы, наверное, сдалась и решила продолжить исследования позже, но вдруг связка упала на пол, как будто кто-то вырвал ее у меня из рук. Один ключ отделился от пучка остальных — его-то я и вставила в дверь.

Замок щелкнул, створка легко поддалась.

Войдя внутрь, я оказалась в небольшой, но когда-то явно уютной гостиной с фортепиано в углу. Не удержавшись, я подошла ближе, приподняла белую ткань, тяжелую деревянную крышку и нажала несколько клавиш. Звук был резким и дребезжащим — расстроено, конечно.

Много у меня с этим фортепиано общего.

Я вспомнила, как по совету наставниц училась играть на похожем инструменте, потому что «леди это необходимо!» К тому моменту мы с Корианом были женаты уже четыре месяца, я успела влюбиться, как дурочка. Он не хотел меня даже видеть, а, когда все-таки смотрел на меня, на его лице появлялось такое выражение, что мне хотелось съежиться.

Он наведывался, конечно, в мою спальню, но… но в остальном мы даже не разговаривали.

Я надеялась, что советы наставниц помогут. Вдруг я стану достойной Кориана? Я училась держать голову прямо, выбирать правильно вилку и нож, играть на фортепиано.

Однажды Кориан на месяц уехал по делам в столицу и, когда вернулся, я решила продемонстрировать свои умения — выучила целую одну мелодию! Дождавшись, когда Кориан сядет пить чай в гостиной, я вошла туда, села за фортепиано и заиграла. Как леди! Может, тогда я и в самом деле чувствовала себя леди и думала о том, что кровь — не вода, все-таки я дочка барона, вон как быстро научилась музицировать!

Почти сразу за спиной я услышала звон разбитого фарфора, злобное «Да чтоб тебя!», а затем Кориан вскочил и вышел из гостиной, не сказав ни слова.

К вечеру он снова куда-то уехал, а я забросила уроки.

Я провела рукой по накрытой белой тканью крышке, а потом нахмурилась. На ковре под фортепиано темнело огромное пятно.

Неужели плесень? Я присела на корточки, потерла пол пальцами, принюхалась. Нет, не плесень, иначе запах был бы характерным, едким.

Подойдя к окну, я с трудом отковыряла один из гвоздей от рамы и приподняла тяжелую черную ткань. В комнату хлынул свет, я снова присела на корточки и отшатнулась.

Кровь. Коричнево-красное пятно — что еще это могло быть? Не вино же, оно обычно синеет, когда высыхает, а это…

Так, ладно.

Я встала и тут же вскрикнула от испуга, потом что над головой у меня что-то пронеслось. Мир перед глазами поплыл, но я все-таки устояла на ногах, а затем подняла взгляд — и облегченно засмеялась.

— Откуда ты тут взялась?

На краю шкафа сидела горлица и смотрела на меня черными маленькими глазками. Выглядела птичка исключительно недовольной: видимо, я потревожила ее покой.

Осмотрев комнату, я увидела, что на верху стоящего у противоположной стены шкафа сложены запутанной кучкой ветки — гнездо.

— Серьезно? Дорогая, здесь нельзя гнездоваться, Кориан прибьет меня, если увидит!

Я шагнула к шкафу и замерла. А вдруг там уже яйца? Глупо, понимаю, но… после того, как я долго боялась, что Кори погибнет, потому что родился он совсем слабеньким, да и я сама долго не могла даже на ноги встать (спасибо целителям в госпитале, что не выгнали сразу!), — после этого я просто не могла вот так взять и разрушить гнездо горлицы. Даже если оно в совершенно неположенном месте. Как она вообще сюда забралась?

— Потом с тобой поговорим, — пригрозила я. — Выселись лучше сама!

Уже направляясь к выходу, я увидела у двери на стене небольшую картину, как и все остальные, накрытую белым полотном. Не удержавшись, я потянула ткань вниз. Под ней оказался портрет красивой темноволосой женщины в синем платье, на руках у нее сидел очаровательный малыш, чем-то неуловимо похожий на Кори, только на несколько месяцев старше.

И все бы ничего, но лицо женщины было закрашено черной краской, как будто кто-то изо всех сил старался его забыть.

Вглядываясь в черное пятно, я невольно поежилась. Кто это? Мама Кориана? Но что с ней случилось?

Интересно, Кориан выбросил портреты, которые писали с меня?.. Должно быть.

Выйдя в коридор, я нос к носу столкнулась с Марком.

— Ну что там, деточка, — тяжело спросил он, придерживая Кори головку. — Ты зачем пошла-то туда? Закрыто, ну! А ну спускайся, нечего тебе тут ходить! Мало ли…

— Мало ли — что? — прищурилась я.

— А то, что в некоторые места лучше не заглядывать! — рявкнул он. — Нечего мертвых будить!

— Мертвых? Откуда здесь…

— Думаешь, в этом доме мало мертвых? А ну пошли отсюда! И дверь запри. Мало ли…

На лице Марка был написан испуг.

Пожав плечами, я послушалась. В призраков и в то, что мертвых можно «побеспокоить», я не верила.

Но ночь предоставила мне возможность в этом усомниться.

До самого конца дня я, оставив Кори на Марка (как хорошо, что он у меня есть!), готовила для нас спальные места.

Комнаты для слуг, целых три, с несколькими кроватями в каждой располагались в правом крыле верхнего этажа, за столовой. Мы с Марком могли расположиться вольготно, в отдельных комнатах, потому что толпы слуг здесь как-то не наблюдалось.

Постельное белье я нашла без труда — шкафы тоже были зачарованными, так что оно было свежим и приятно пахло, никаких признаков плесени или сырости.

Сплошные плюсы.

Пока руки были заняты, я размышляла о том, что стоит сделать завтра в первую очередь: сходить в город, купить самых необходимых продуктов и смеси для Кори (если повезет, уложусь в половину золотого!), отыскать стекольщика, а еще хорошо бы вымыть от налипшей грязи полы и все не зачарованные поверхности. Проветрить хорошенько, чтобы Кори дышал свежим воздухом.

Колыбелька обнаружилась на чердаке, среди других ненужных вещей. Красивая, резная, выполненная в форме корабля с парусами. Я благоговейно коснулась рукой деревянного края и отошла. Увы, не могло идти и речи о том, чтобы я ее спустила вниз: когда-то, может, я бы и могла ее поднять, но сейчас сил просто не было, я едва могла держать Кори, да и голова снова начинала кружиться от слабости. А спать на чердаке — тоже плохая идея, слишком здесь пыльно.

Интересно, неужели Кориан не понимал этого, когда писал мне записку?..

Плевать.

Не буду больше о нем думать. Вот бы еще поджилки перестали от страха трястись. Что он задумал? И как скоро мне ждать… нового удара? Глупо думать, что здесь я в безопасности, но… это хоть что-то. Короткая передышка. По крайней мере, нам есть где спать.

Спать я улеглась, сдвинув две кровати. На одной устроилась сама, на вторую, у стены, — уложила Кори.

— Спокойной ночи, малыш, мама тебя любит, — привычно проговорила я, целуя его в лоб.

Тот поморщился, совсем как… Неважно. Кажется, мой сын тоже не любил моих глупых нежностей.

В животе снова заурчало, и я вздохнула. Этого еще не хватало.

Я думала, что не смогу уснуть, но сон навалился на меня тут же — должно быть, сказались долгие месяцы полубодрствования в приюте, усталость от долгого дня и бессонной дороги.