Библиотекарь 4 (СИ) - Исаев Антон - Страница 3

Леля с лёгкой улыбкой мечтательно вздохнула и мягко припарковала мобиль у массивного здания Пошкиных.

— Добрый вечер, господин Тиаретайра, — встретил нас у входа дворецкий Долль. — Мы рады вас видеть. Прошу пройти в кабинет господина Владимира Борисовича, я извещу его…

— Пап! — зычный голос Лели перекрыл вежливое бормотание дворецкого и унёсся вглубь дома. — Я Тиаретайру привезла!

— Молодец! — послышался бас и из дальней комнаты выросла грузная фигура хозяина дома. — Вот сразу бы так. Всё ей напоминать надо.

— Чего раскричались-то? — донеслось сверху и тут же послышались шаги по лестнице. — Леля, я сколько раз тебе говорила, что культурным девушкам недопустимо уподобляться базарным бабкам и кричать на полдома.

— Эти бабки с базаров сейчас будут больше нас зарабатывать на Мурлее, — усмехнулся Владимир Борисович, он старательно вытирал руки полотенцем.

— Володя, ты-то хоть не лезь, — хозяйка дома спустилась в коридор, бросила на супруга уничижительный взгляд, поняла, что его сейчас не пронять, и быстро переключилась на меня. — Мальчик мой, что ты всё стоишь-то? Долль, ты почему его не пригласил? Ти, проходи давай, мы уже заждались тебя. Ольга ещё на работе, но скоро должна прийти. Если с Артуром никуда не умотают. Ты очень вовремя, как раз к ужину! Проголодался ведь наверняка, да? Я-то знаю, как в университетских столовых кормят, этими порциями только цыплят растить. Идите уже в зал, скоро всё будет готово. Володь, поторопи кухню!

— Мам, в нашем кафе нормальная еда, — буркнула Леля, мы в сопровождении хозяйки направились в зал совещаний.

— Матери не перечь, — Елизавета Марковна смерила дочь с головы до ног, — думаешь, я не вижу, как ты похудела? Извела себя совсем. Ещё этот эльф нервы тебе треплет. Прилип к тебе как банный лист. Что ты в нём нашла, не пойму.

— Мама! — взвилась Леля.

— Что «мама»⁈ — Елизавета Марковна встала на проходе в зал. — Что «мама»⁈ Думаешь, я не вижу, что у тебя происходит⁈ Ты ещё мне спасибо потом скажешь. Он тебе не пара, вы слишком разные, понимаешь? Любовь-морковь пройдёт и ты увидишь, какой он на самом деле.

— Я всё сама прекрасно вижу, мама!

Леля упрямо смотрела на свою маму, а я почувствовал, что меня взяли за руку и потянули вбок, это был Владимир Борисович.

— Пойдём, — вполголоса пробасил мужчина и перевёл внимательный взгляд с родных на меня. — Нам тоже перед ужином надо немного побеседовать.

Занявшие проход возмущённые дамы продолжали пререкаться и не обратили никакого внимания на наше исчезновение.

— Садись, — указал Владимир Борисович на гостевое место, обошёл стол, сел в хозяйское кресло и выдвинул ящик под столешницей. На столе возникла пузатая бутылка, заполненная янтарной жидкостью, и два бокала со строгим рисунком. Мужчина молча разлил жидкость по бокалам, в один на донышко, во второй на два пальца, и пододвинул первый ко мне.

— Попробуй, — прокомментировал движение мужчина, ловко закупорил бутылку и взял свой бокал в руку. — Качественная вещь, покупал в подарок одному министру, а его сняли с должности. Узнаешь хоть, что наши министры пьют.

Бокалы мелодично звякнули, Владимир Борисович одним взмахом влил всю жидкость в себя, закрыл глаза, ненадолго задержал дыхание и шумно выдохнул носом.

— Хорошо, — Пошкин-старший заметил, что в моём бокале всё ещё плескалась жидкость, и добавил. — Пей давай, я тебе совсем чуть-чуть налил. Разговор будет не очень приятным, для меня уж точно, и мне нужно, чтобы ты не молчал. А то знаю я тебя, закроешься опять и промолчишь. Про родителей твоих поговорим, Ти.

Про родителей? А что про них говорить? Владимир Борисович что-то разузнал о них? А вдруг они не погибли⁈ Но почему тогда мама с папой не нашли меня? Или нашли, но не захотели встречаться? Я ведь и сам должен был попытаться их найти!

Заполонившие мою голову вопросы были сметены жжением в горле, я не заметил, как повторил движение Пошкина-старшего, и сейчас откашливался. Владимир Борисович с ухмылкой смотрел на меня, терпеливо ожидая, когда я восстановлю дыхание.

— Они живы? — прохрипел я.

— Нет, — хозяин дома помрачнел. — К сожалению, чудес не бывает. Но есть один факт, о котором ты должен знать. Понимаешь, когда ты чуть не погиб из-за Артёма, — Пошкин запнулся, налил нам ещё, выпил свою порцию, глубоко вздохнул и продолжил. — Я давно хотел сказать тебе, что мне известно, почему твои родители погибли. В этом есть моя вина, Ти.

Я молчал, не зная, как реагировать на его слова. Как Владимир Борисович мог быть причастным к их смерти?

— Это вы взорвали город? — растерянно произнёс я. — Но зачем?

— Нет, конечно, не взрывал я, — мужчина заёрзал в кресле. — Блин, как же тяжело. Давай я всё расскажу, а ты меня просто послушаешь, ладно? Я хотел и раньше тебе рассказать, но был уверен, что ещё время не пришло. А тут ты чуть не умер. Из-за меня. Только молчи! Сначала мне нужно всё тебе рассказать.

Пошкин налил себе ещё порцию, залпом выпил и тут же начал торопливо говорить.

— Несколько лет назад у нас с Апотиными было секретное экспериментальное предприятие, мы там изучали разные сложные артефакты. Пытались у них найти новые полезные свойства. Это было ещё до королевского указа, так что всё легально! И одним из таких артефактов была сфера Мартинсона. Мы привлекли Колосовых в долю, взамен они предоставили свою сферу для опытов. Ты ведь заметил, что мини-порталы используются только во дворце и в университете, да? Они стабильно работают только возле мощных природных артефактов вроде университетского Полигона, а на удалении становятся нестабильными и быстро разрушаются. Но замыкание сферы Мартинсона работало стабильно в любом месте нашего государства. Наши головастики научились разводить вход и выход сферы на расстояние до пяти метров. Представляешь, мы смогли сделать портал, который позволял не только вещи передавать, но и людям перемещаться! Сейчас, конечно, я понимаю, насколько всё это смешно выглядит, в вашем университетском дворе выросла огромная арка, которая соединила две планеты воедино. Но тогда это была революция. Только мы даже не понимали до конца, как наш артефакт работал. Но ведь работал, понимаешь!

Пошкин стукнул ладонью по столу, бутылка подпрыгнула.

— Так, к чему я. А, да. Пять метров мы смогли осилить, но дальше продвинуться не смогли. Наши головастики никак не могли понять, что не так. Мы очень не хотели привлекать университет, ведь сам понимаешь, насколько это революционная штука. Можно было сократить трёхдневные путешествия между городами до одного человеческого шага. А если ввести небольшую плату за проход? Золотая жила! Каждый захочет купить себе эти три дня. А с университетом нам в лучшем случае пришлось бы делиться. А в худшем вмешалась бы корона и по формальному поводу забрала бы результаты наработок себе. Потому мы начали искать независимых исследователей, которые могли бы помочь нам. И вскоре наткнулись на некоего Лиадона.

Пошкин задумчиво покрутил пальцами пустой бокал и продолжил.

— Сначала меня отпугнуло, что он был эльфом, но Апотины убедили меня попробовать. Колосовым было всё равно, но они потребовали, чтобы Лиадон перед началом исследований подписал отказ от любых притязаний на результаты деятельности. Слышал, наверное, как эльфийцы любят присваивать себе всё самое интересное, откапывают в родословной правообладателей эльфийскую кровь и требуют своего по праву родства. И неважно, что исследователь был внебрачным правнуком эльфа, когда-то согрешившего с кухаркой, и знать не знал о своих остроухих предках, Империя забирала себе всё. Так что наши юристы знатно попотели, но родили эту замечательную форму отказа.

Владимир Борисович довольно улыбнулся.

— Пока составлялся договор отказа, я успел пообщаться с твоим отцом в Керите и составил о нём очень хорошее впечатление. Он был человеком чести. В нём был стержень, Ти. Это сложно описать, но я сразу вижу таких людей и понимаю, что с ними можно иметь дело. Они не предадут, не выстрелят в спину.