Рукопись антиквара - Александрова Наталья Николаевна - Страница 1

Наталья Александрова

Рукопись антиквара

© Александрова Н.Н., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Я вздохнула, убрала мобильник и свистнула собаке:

– Берри, домой!

Берри вообще-то пес послушный и покладистый, но на этот раз он сделал вид, что меня не услышал, и побежал в сторону собачьей площадки. Ага, туда как раз направляются очень симпатичная шоколадная лабрадорша с хозяйкой. Что-то такое говорил Максим про то, что у Берри с этой шоколадной красоткой симпатия.

Но в данный момент мне совершенно не улыбалось вступать в разговоры с незнакомой женщиной. Она небось прекрасно знает и Берри, и его хозяина и не преминет поинтересоваться, кем я прихожусь им обоим. И придется объяснять, что, в общем-то, никем я им не прихожусь, что я – человек случайный.

В таком случае вопросов у нее будет еще больше, и главный вопрос она обязательно задаст, а именно: где же хозяин собаки? А мне и сказать нечего, потому что я понятия не имею, где Максим.

Придется обрисовать ей всю ситуацию, то есть, что три дня назад утром Максим позвонил в мою дверь, сказал, что ему нужно уехать на пару дней, что он постарается вернуться завтра поздно вечером, и не могу ли я взять на это время к себе Берри?

Можно, конечно, дать мне ключи от квартиры, чтобы я навещала Берри и выводила его погулять, но дело в том, что Берри очень не любит, когда он, Максим, уезжает, он будет лаять, выть и бросаться на дверь. А еще может и мебель погрызть, так что могут быть большие неприятности с хозяйкой квартиры.

Раньше Максим в таких случаях сдавал Берри на передержку в собачью гостиницу к Тристану, но сегодня все получилось так быстро, что он не успевает.

Разумеется, я согласилась, с Берри мы большие друзья, он пес послушный и покладистый, но про это я уже говорила.

Максим сунул мне в руки поводок, быстренько смотался к себе за кормом, прихватил еще пару собачьих игрушек и убежал, крикнув уже снизу, что самолет ждать не будет.

И два дня мы с Берри жили очень дружно.

Погода для поздней осени была хорошая, ночами немного подмораживало, но днем на небе появлялось все же неяркое солнышко, так что мы много гуляли и всюду ходили вместе: в магазин, на рынок за овощами и так далее.

На второй день вечером Максим не появился, и даже Берри не слишком взволновался – ну, завтра утром точно он будет. Но к вечеру третьего дня я решилась позвонить ему на мобильник. Никто не ответил, были просто гудки, потом женский противный голос сказал, что телефон находится вне действия сети.

Вы спросите, почему я не звонила и не писала ему раньше? И почему Максим не написал мне ни одного сообщения, хотя бы просто: «Долетел нормально, как Берри?»

Хороший вопрос, но об этом после.

Итак, все эти мысли промелькнули у меня в голове, пока я наблюдала за Берри. Он подкатился к Шоколадке, присел, потом вскочил и обежал ее кругом, при этом хвост его реял, как флаг.

Забыла сказать, что Берри золотистый ретривер, очень крупный и красивый, так что лабрадорша встретила его очень приветливо. Ее хозяйка, однако, разглядела меня и осталась, видимо, недовольна, что я не Максим. Во всяком случае, это отразилось у нее на лице. Так что я решила, что не стану с ней вступать в беседу.

Кроме всего прочего, Октавиан строго-настрого наказал мне как можно меньше толкаться на людях. Одно дело дойти до магазина, там люди только на продукты смотрят, а другое – торчать на собачьей площадке и точить лясы с хозяевами собак.

Выглядеть как можно незаметнее, ни с кем в разговоры не вступать, с соседями не знакомиться, чай-кофе с ними не пить и о жизни не беседовать. Но про Октавиана тоже рассказ будет позже.

Так что я свистнула особым свистом, какой показал мне Максим. Это, сказал, действует на Берри сразу же, потому что это приказ: ко мне! Причем немедленно.

И вы не поверите, но оказалось, что так и есть. Берри мигом прекратил свои ухаживания, круто развернулся и бросился ко мне, не обращая внимания на горестные взлаивания своей дамы сердца. Я подхватила его на поводок и потащила домой.

Возле дома я на всякий случай еще раз проверила мобильник. Не было ни строчки от Максима, только мои сообщения: «Где ты?», «Что случилось?», «Отзовись!».

Я выключила мобильник и убрала его в карман. Хорошо бы его вообще выбросить…

Дома я обнаружила, что того количества корма, что оставил мне Максим, почти не осталось.

– Суп будешь есть? – спросила я Берри. – Он с мясом…

Пес с негодованием отвернулся, он сердился за то, что увела его от Шоколадки. Однако, когда я сделала себе бутерброд с сыром, он сел рядом, умильно поглядывая.

Берри очень любит сыр, но если я буду кормить его сыром, то очень скоро вылечу в трубу. Ну ладно уж, получи…

Чавканья не было, он просто поймал кусок на лету.

После чего я сочла свой долг по отношению к собаке выполненным и занялась собственными делами. Точнее, делами Октавиана, еще точнее – теми задачами, которые он передо мной ставил. И по выполнении платил мне деньги. Не очень большие, но на них можно было существовать и оплачивать эту вот квартиру.

К вечеру пошел дождь, так что гуляли мы мало, Берри сам запросился домой и соизволил поужинать супом, только ворчал, что мало мяса. Да, надо что-то делать с его питанием. Но у меня от погоды разболелась голова, так что я отложила все заботы на утро и пораньше легла спать.

Мне снился тот же сон, что последние несколько дней.

Снилось, будто я еду в полутемном междугородном автобусе.

Ночь, за окнами проносится заснеженный пейзаж, большинство пассажиров спит.

Они спят тяжелым, мутным дорожным сном, который не приносит отдыха и облегчения, а только головную боль и сухую горечь во рту…

Вдруг автобус останавливается, в него заходят несколько человек в черном, в масках. Маски на них странные – не черные трикотажные с прорезями для глаз, а ярко раскрашенные звериные морды из папье-маше, вроде тех, какие носят дети на новогоднем представлении: у одного – волчья, у другого – кошачья, у третьего – медвежья…

Эти люди идут по проходу посреди автобуса, заглядывая в лица пассажиров.

Они кого-то ищут – и я знаю, что ищут они меня.

Они ищут меня давно и упорно, и вот, кажется, их поиски подходят к концу…

Я торопливо лезу в свою сумку, нашариваю там такую же маску – кажется, это маска зайца. Я надеваю эту маску и откидываюсь на спинку сиденья, делаю вид, что сплю.

Тут люди в черном подходят ко мне.

Один из них – тот, что с волчьей мордой, – наклоняется и говорит хриплым голосом:

– Сними маску!

Я дергаю маску – но она не снимается, она намертво приросла к моему лицу.

Я говорю: видите, это не маска, это мое настоящее лицо! Я никак не могу ее снять!

Но тот – с волчьей мордой – не унимается, он тянет ко мне руки и рычит:

– Бр-ред! Пр-рочь! Я сам ее сор-рву!

И тут я проснулась.

В комнате было душно, за стеной раздавался какой-то шум. Но, может, это мне просто показалось…

Я встряхнула головой, сбрасывая остатки сна, слезла с кровати и вышла на кухню, чтобы налить себе стакан воды.

И тут я отчетливо услышала шум за стеной.

Моя кухня непосредственно граничит с кухней соседней квартиры – той, где живет… ну, по крайней мере, жил Максим. И стена между нашими кухнями тонкая, так что звукоизоляция никакая.

Так что раньше я всегда знала не только, что он дома, а и то, чем он в данный момент занимается. Вот, к примеру, шумит чайник, вот пискнула микроволновка, согревающая булочки, вот что-то упало на пол и Максим чертыхнулся… я даже слышала, как ложечка звякает о чашку и скрипит стул.