Сделай сам 3 (СИ) - Буланов Константин Николаевич - Страница 31

— Так это… — как-то даже растерялся Иван. — Положил я, значит, стрелка.

— Насмерть? — на всякий случай уточнил я, хотя уже сейчас предполагал, что да, насмерть, если учитывать количество услышанных мною автоматных выстрелов.

— Так это… — вновь повторился мой телохранитель. — Да кто же его, ирода, знает. Насмерть там или не насмерть. Я две очереди ему вдогонку дал, да тут же к вам помчался.

— А он чего? — продолжил я опрос, одновременно махая переводчику, чтобы тот помог присесть в кресло шебуршащемуся где-то за своим столом банкиру.

— Кто он? — слегка принялся тупить мой бодигард.

— Стрелок, — устало выдохнув, всё же пояснил я за объект своего сиюминутного интереса.

— Так это… — уже в третий раз повторился Ваня. — Раскинул руки в стороны и, запнувшись, рухнул на тротуар. А живым он там рухнул или не живым — то мне неведомо. Я же сразу к вам! На помощь, значица.

Махнув на него рукой, мол, потом поговорим, я всё же нашёл в себе силы, чтобы утвердиться на ногах и направиться к уже усаженному в кресло Пальме. В одиночку переводчик не справлялся, попросту не зная, что ему делать. Вот и пришлось помочь советом, да руками.

Действуя вдвоем, мы стащили с раненного пиджак с жилеткой, разорвали его рубашку на бинты и ими же перевязали наскоро раны. После чего, свистнув местных клерков, споро погрузили Фердинанда в наш автомобиль, да и отправили его в ближайшую больницу. Тогда как сами с Ваней и переводчиком пошли смотреть, что там сталось с налётчиком, недалеко от тела которого уже начала потихоньку образовываться толпа зевак.

— Мёртв, — тихо констатировал я, после того, как не смог нащупать пульс на его шее. И это было очень хорошо, поскольку именно такой исход изначально подразумевался мною при разработке данной операции. Да, это было как-то подло по отношению к исполнителю. Но на то оно и существовало — это «уличное пушечное мясо», которое было согласно на любой заработок и которое никому нормальному не могло быть жалко априори. Впрочем, побыть ещё чуть-чуть живым для публики этому несостоявшемуся убийце всё же предстояло. — Алексей, — обратился я к своему толмачу. — Быстро присядьте рядом со мной и сделайте вид, что задаетё ему вот, — кивнул я на тело, — вопросы. Все объяснения потом.

— Хорошо, — будучи явно удивлённым моей дикой просьбой, тот всё же выполнил моё указание и присел рядом с трупом. — А что прикажете у него спрашивать? — почему-то шёпотом поинтересовался он.

— Интересуйтесь, кто его нанял. И делайте это погромче. Пусть зеваки тоже услышат, — принялся давать я ценные указания. — Потом прильните ухом к его губам, сделайте вид, что выслушиваете ответ, и, распрямившись, скажите мне — мол, заказчиками были Джанолла. И после говорите всем подряд — и полицейским, и газетчикам, что перед смертью нападавший сдал своих заказчиков — братьев Джанолла. С меня за это две тысячи долларов, — не забыл я подмазать готовность парня лжесвидетельствовать подходящей финансовой премией.

Почему же среди всех итальянских «донов» в качестве своих противников я в конечном итоге решил сделать именно Джанолла?

На это было две причины!

Во-первых, они были самыми сильными в плане развитости своей структуры и по количеству боевиков. А сильные единоличники мне тут были точно не нужны. Ведь куда легче мне было договариваться с большим количеством не столь сильных мафиози.

Во-вторых, Джанолла были самыми отморозками из числа итальянцев. К тому же немалая часть их силы опиралась на их лидерство в преступном мире городков-спутников Детройта, которые мне были не столь уж сильно интересны. Так что бить их можно было по частям.

Ну и, в-третьих, кого-то же мне требовалось показательно раскатать! Джанолла в этом плане выступали наиболее подходящей жертвой. Ведь с тем, кто мог походя уничтожить наиболее сильный преступный клан, все остальные не могли бы не начать считаться. Считаться и обходить такого резкого на расправу деятеля стороной.

Теперь же только и оставалось — что добиться «временной слепоты» со стороны властей. А то и обзавестись всяческой поддержкой местных правоохранителей, дабы их тоже капитально повязать должной пролиться кровью.

Глава 13

Лихие нулевые! Часть 4

— Это просто возмутительно! — негодовал Фрэнк Кроул, не первый год занимающий должность начальника полиции Детройта. — В нашем славном городе! Средь бела дня! Происходит такое! Нет, господин мэр! Теперь я не прошу, а просто требую выделить мне дополнительное финансирование на закупку автомобилей для полиции, чтобы мы, наконец, могли организовывать постоянные моторизованные патрули! А иначе уже завтра нечто подобное может произойти не где-нибудь в трущобах, а в районе Браш-Парка! В нашем «маленьком Париже» с его донельзя состоятельной публикой!

Кто о чём, а вшивый о бане. И это было бы смешно, если б не было так грустно. Как мне было хорошо известно, в Детройте, как ни крути, а столице мирового автомобилестроения, у полиции до сих пор не имелось ни одного служебного автомобиля.

Нонсенс, скажет кто-нибудь. И будет чертовски прав. Да! Нонсенс! Но таковы реалии сегодняшнего дня. Ни больницы, ни пожарные депо, ни полиция Детройта всё ещё не пересели на моторизованные транспортные средства, используя лишь лошадей с повозками, велосипеды, да свои собственные ноги.

Маразм. Как есть маразм! Но, что имеем, то имеем. И никуда от этого не скрыться, не уйти.

— Да подождите вы со своими машинами, мистер Кроул, — явно с трудом сдержавшись, чтобы попросту не отмахнуться от главы городской полиции, прервал того Филипп Брейтмайер — новоизбранный мэр. — При чём тут авто, если у нас на повестке дня нападение на достопочтимого мистера Яковлева и мистера Пальма! И как вы очень верно подметили — совершенно возмутительное нападение, произведённое средь бела дня! Куда вообще полиция смотрит!

Тут дело было ясное, как божий день. Каждый из присутствующих в кабинете городских шишек пытался перекинуть возникшую проблему с больной головы на здоровую. Лишь бы только поднятая волна нашего с папа́ праведного негодования не задела лично их.

Здесь ведь, учитывая наши капиталы со связями и даруемые ими возможности, любому из них можно было раз и навсегда распрощаться с карьерой, случись у нас истерика какая.

Лично я уже сейчас, как наяву, видел в своём воображении гипотетические кричащие заголовки первых полос крупнейших газет США — «Спаситель американского экс-президента застрелен бандитом в Детройте! Что вообще творится в этом городе?». Или что-то в этом роде.

Да всех виновников подобного происшествия — что явных, что опосредованных, мгновенно стёрли бы в порошок свои же, но рангом повыше, дабы то же самое не сотворили бы подсуетившиеся политические оппоненты, чтобы поднять в обществе уже свои акции на фоне разгорающегося скандала. Чего никто из них двоих, естественно, не желал от слова — «вообще». Не для того они эти самые карьеры выстраивали многими годами, чтобы взять и потерять всё в один миг из-за какой-то перестрелки.

В том числе поэтому нас практически сразу пригласили проследовать не куда-нибудь в участок для допроса, а прямиком в кабинет мэра. Благо отец к этому времени уже примчался на место происшествия, и я смог со спокойным сердцем отпустить своего переводчика, чьих ушей назревающий здесь и сейчас разговор уж точно не касался.

— Кхм, кхм, господа, — кашлянув с целью привлечения внимания, включился я в их диалог, который мне вполголоса переводил папа́. — Если всё дело обстоит только в машинах, то наша семья с удовольствием поможет полицейскому департаменту Детройта и для начала привнесёт в дар два десятка DAC-ов в той комплектации, которую вы сами пожелаете иметь, — принялся синхронно со мной доносить мои мысли до всех собравшихся не ставший возражать отец. — Но в ответ я требую… Да, да, господа! Не прошу! А именно требую обеспечить закон и порядок в вверенном вам городе! В городе, в развитие которого наша семья со всеми нашими партнёрами вкладывает десятки миллионов долларов уже не первый год! И если вы не способны справиться своими силами с совершенно распоясавшимися бандитами, заполонившими уже все улицы, то просто дайте дозволение поработать в этом плане служащим нашего частного охранного предприятия! Сделайте одолжение, отвернитесь на время в сторону, прикройте уши, чтобы точно ничего не слышать и сами увидите, что двух недель не пройдёт, как в городе наступит тишина да благоденствие. А все преступные элементы постараются покинуть Детройт вперед собственного панического визга. Во всяком случае, все те, кто умудрится выжить.