Моя простая курортная жизнь 8 (СИ) - Блум М. - Страница 4

— О, это точно я!.. Точно-точно про меня… — все пьянее хмыкал он, даже не дослушивая концовки очередного «никогда», и чаще всех наполнял свой опустевший бокал.

Один, другой, третий… Такими темпами скоро праздник останется без именинника, а его лучшим другом на ближайшую пару часов станет унитаз. Марианка, кстати, тоже пила на каждый вопрос, как примерная девочка, у которой никогда ничего не было, но принимала она только по крохотной капельке, едва касаясь алкоголем губ. Так что, когда кое-кто по ощущениям опорожнил уже целое ведро, у нее не закончился еще и первый бокал.

Ну а вообще не пившей в целой гостиной оставалась лишь Катерина, но она в принципе не участвовала в этом публичном хвастовстве своими грехами. Просто с нарастающим недовольством вертела бокал и цепко следила за надирающимся фаворитом — видать, на случай, если ему понадобится неотложка — пока этот «риэл плейбой», вдруг ставший монахом-девственником, все сильнее заливал свои шары. Когда ход дошел до него, глаза у него уже окончательно осоловели. Если он себя еще и контролировал, то очень хорошо это скрывал. Признаться, я на такой стадии опьянения уже бы лежал под столом, но в этом вопросе его опыт был явно больше моего.

— А я никогда, — обведя гостей мутным взором, выдал клоун, — не трахался на днях рождения!.. Ой, точно, я ж вообще никогда не трахался… Надо выпить!..

И следом под поощряющий ржач толпы залпом влил в себя остатки и по-хозяйски протянул пустой бокал сидящему рядом сынку мэра, чтобы тот наполнил еще.

— А может, хватит уже? — отчеканила на всю гостиную Императрица, которой словно уже резал ладони этот натянувшийся, как струна, поводок.

— Отличный тост! — одобрил ее срывающийся фаворит, отдергивая бокал от наполнявшего его Тима так резко, что алкоголь пролился на пол. — За это и выпьем! — и снова приложился.

Зараза машинально стиснула массивную печатку на пальце и, поджав губы, отвернулась от своего мудака (отличная, кстати, расшифровка для «М», если у нее там реально она — стоило ли вообще такое увековечивать?). И куда же, интересно, делась их похвальная идиллия? Похоже, два зла слишком долго были добрыми друг к другу, а природу ведь не обманешь…

— А я никогда, — неожиданно высоко подняла бокал молчавшая до этого Марианка, — не мешала чужим отношениям, — и, выдержав паузу, лукаво взглянула на именинника. — Что, и сейчас выпьешь?..

— Это ты-то никогда не мешала, Барби? — мигом оживился он. — Ну за такое вранье точно стоит выпить!.. — и смачно ополовинил только что наполненный бокал.

Катерина требовательно изогнула брови, глядя на свою голубоглазую подружку, тоже сорвавшуюся с поводка. Та же с довольным видом отхлебнула — причем не капельку, а добрый глоток, как и полагается тем, кто сделал хороший ход.

— За вранье здесь пьешь только ты, девственник, - прищурилась наша стремительно превращающаяся в демона богиня. — Остальные играют честно…

На этом моменте стул под именинником громко скрипнул.

— Раз уж тут все такие честные, — резко повернулся он к Марианке, — тебе бы лучше сказать «я никогда не вела себя как лгунья и манипулятор!» Хотя, ой, о чем это я, — клоун театрально треснул себя по лбу. — Ты б за такое точно не выпила!

— А тебе бы лучше, — довольная эффектом, парировала она, — «я никогда не вел себя как мудак!» Хотя, ой, за такое же бы ты тоже не выпил… Мудак — это вообще твой синоним!

— Зато я никогда не лез в чужую постель! — все еще глядя на нее, выдал мудак и отхлебнул из бокала. — И к чужой женщине тоже никогда не лез! — добавил, скосив пьяные очи на меня, и снова жирно отхлебнул. — И даже своей никогда не изменял! Кто тут за это может выпить?..

И одновременно с вызовом и насмешкой оглядел толпу, немного растерявшуюся от стольких «никогда» сразу.

— А я могу! — хмыкнул он и опять приложился. — Такой вот образцовый мудак!..

В другом конце гостиной угрожающе скрипнула крышка рояля, по которой треснула одна царственная ручка.

— Хватит бухать! — процедила Катерина, сверля очами этот образцовый образец.

— Дорогая моя, — качнул он бухлом в ее сторону, — это мой день рождения. Ты его организовала специально для меня, чтобы я был доволен и счастлив. Так вот, сегодня я буду доволен и счастлив, только если буду много бухать… Ну что, за честность! — счастливый именинник вскинул бокал. — Хоть кто-то из нас сегодня должен быть честным…

Ой, похоже, я забил не туда пару гвоздей в эту и без меня расшатавшуюся лодку…

Не сводя глаз со своей заразы, мудак потянул выпивку к губам, словно всем видом спрашивая: «ну и как же ты меня остановишь, а?» Она же, не говоря ни слова, схватила лежавшую рядом с коробками пиццы чайную ложку и запустила в его сторону. Ложка, пролетев по воздуху как ракета, метко врезалась в ножку его бокала. От неожиданности Мишель разжал пальцы, и бокал, рухнув на пол, разлетелся брызгами и осколками. Несколько мгновений хозяин праздника молча смотрел на хрусталь и алкоголь под своими ногами.

— Да, ты права, дорогая, — после покладисто кивнул он. — Последний тост, все еще разок бухнут и сразу закончим…

И с этими словами выхватил фужер у сидящего рядом Тима.

— Я никогда… — начал М, кидая в свою К такой же убийственный взгляд, с какими она кидала в него ложку.

И еще до того, как он договорил, я уже знал, что он скажет, чтобы все бухнули.

— … не трахался с Императрицей, — не сводя с нее глаз, закончил Мишель.

Ну дурак же, да? Однако я с удовольствием отхлебнул, наблюдая, что будет дальше.

— Просто есть личное, а есть публичное… Публичное, оно как бы для всех, а личное только для самых близких, родных. Личное надо беречь…

— Ну давайте, — именинник заносчиво оглядел своих дождавшихся шоу гостей, — пейте уже!

И все послушно подняли бокалы и выпили — ибо тут же никто и никогда не трахался с Императрицей. Она же все злее сверлила взглядом своего вышедшего из-под контроля фаворита — единственного, кто здесь пить не спешил.

— А ты что же, — заинтересовался один из его гостей, — на этот вопрос пить не будешь?

Да-да, ты ж сегодня на все заливаешься. Не нарушай традицию.

— Раньше, — подхватил другой гость, — на этот вопрос ты всегда пил…

— Неужели наконец потрахался? — фыркнула кто-то третья. Совсем тихо, но услышали все.

— Я никогда не трахался с Императрицей…- не отрывая взгляда от своей заразы и вертя фужер в руке, повторил Мишель. — Смешно!.. Да я ее драл так, как никому здесь и не снилось! Столько времени, сколько б никто из вас и не выдержал!.. А я вот выдержал…

Он еще разок крутанул бухло и выплеснул все — прямо на пол.

— Хотя лучше б бухал! Здоровее был бы…

Хрясь!.. Бокал Катерины со звоном — аж со скрежетом — приземлился на крышку рояля. В повисшей на миг тишине, звонко выбивая каблуками по полу, она стремительно пересекла гостиную, подошла к избраннику и, с чувством замахнувшись, отвесила ему звонкую пощечину.

ХЛОП!..

Оу, это была даже не оплеуха обиженной подружки, а весьма такой крепкий панч, смачный шлепок которого все еще витал в воздухе. Голова получившего клоуна дернулась так, что, казалось, вот-вот отвалится и покатится по полу. Ну да, еще пару-тройку таких панчей и морда красавчика Мишеля перестанет быть симметричной. Вот это я понимаю номер — давай-ка на бис, Катерина!

Однако она уже развернулась и громко поцокала каблуками прочь.

Цок-цок-цок… ХЛОП!..

Следом раздался резкий хлопок входной двери, а потом не менее резко скрипнул стул — и мудак, словно за мгновение ощутимо протрезвевший, сорвавшись с места, кинулся за покинувшей праздник заразой. В гостиной же все еще висела тишина, какая бывает в самом финале потрясающего шоу перед аплодисментами, пока взбудораженные зрители переваривают увиденное.

— А мне никогда, — первым подал голос дурачок Руслан, — не натягивала глаз на жопу Императрица!..

И все грохнули от хохота и, разумеется, все выпили. Не пить за такое чудесное «никогда не» мог только именинник, который убежал — видимо, за тем, чтобы ему хорошенько натянули. Хотя я бы лично предпочел, чтобы его просто прибили.