Ларь (СИ) - Билик Дмитрий - Страница 30

Тогда я и понял, что что-то произошло. Такое откровение порой случается, когда вроде жизнь идет как и прежде, но ты понимаешь, что то событие, после которого жизнь кардинально изменится, только что произошло.

Я это почувствовал. Ощутил всеми фибрами души, правда, не понял, что именно должно произойти. Поэтому отбежал на относительно безопасное расстояние и стал присматриваться к Перекошенному.

Тот неторопливо развернулся, все-таки ловкость была не самой сильной стороной леших, а затем двинулся ко мне. Неожиданно его нога провалилась в одну из многочисленных пустот, из которой еще недавно вылетали камни. Вот правильно говорят: «Не рой другому яму, поплевывая в колодец у себя в квартале». Можно сказать, что леший попался в свою же собственную ловушку.

Он мало того что растянулся на земле, так еще продолжал раслескивать хист, без всякого толка и порядка. Потому очередное поваленное дерево не стало сюрпризом. Неожиданностью явилось только то, что оно упало на лешего. А учитывая, что какого-то офигенного щита у него не оказалось, это стало для нечисти ощутимым ударом. На мгновение выбило из колеи и заставило растеряться.

Меня даже сожаление взяло, вот, значит, в чем дело. Фишка кикиморы заключалась в том, что она делилась собственным невезением. Знал бы, оставил на черный день. С другой стороны, какой вариант еще был? Обращаться к способности русалки и соблазнять Перекошенного не хотелось. Ладно, все, что ни делается, все к лучшему. Был бы рядом Гриша, он бы добавил: «А что делается — к худшему».

Но именно сейчас я не терял времени даром. Мигом подскочил к лешему, на ходу конструируя форму Теневого потока. До меня неожиданно дошло, как именно можно использовать это заклинание. Раньше я его бросал напрямую, аккурат в центр существа. Зловредные частицы какое-то время рассеивали хист, отчего у противника появлялась слабость, но и только. Но ведь можно сделать так, что промысел попросту не будет добираться до нечисти.

Поэтому я определил область вокруг лешего и наслал Поток именно туда. Получилось так, что я не лишил хиста Перекошенного, внутри него по-прежнему клубилось много силы, однако промысел больше не циркулировал. Он продолжал бурлить, напирая вокруг, но пока не мог пробить созданное препятствие. Замечательно, действуем очень быстро. Потому что именно в этот момент глаза лешего налились… чем-то чуть темнее, чем кленовый сок.

Я же торопливо достал со Слова меч и занес его над лешим. Конечно, не чтобы убить, а исключительно для добавления убедительности своим словам. Все же знают, доброе слово вкупе с холодным оружием намного лучше, чем просто доброе слово.

— Даже не дергайся… уважаемый батюшко. Тогда я не дам совершить тебе непоправимого.

— Чего непоправимого⁈ — даже лежа на земле леший пытался качать права. Оно и понятно, его хист постепенно одолевал мое заклинание. Я видел, как трещит по швам форма. Чувствовала это и нечисть.

— Сам подумай, ты же такой древний и умный. Если я с Живнем поговорил и тот отпустил меня, значит, я ему нужен. И что будет, если ты убьешь того, кто нужен Живню?

Видимо, в этом направлении Перекошенный даже не думал. Честно говоря, по поводу умного я соврал. Этот леший головой пользовался в редких случаях.

— И зачем ты нужен Живню? — недоверчиво спросил он.

— Слышал ты что-нибудь про Нежизнь?.. По глазам вижу, что слышал. Скажем так, у этой фиговины в здешних лесах есть свои интересы. И я, с благословения Живня, попробую этому помешать. Теперь понятно?

Хист лешего на мгновение перестал бурлить, а сам он крепко задумался. Ну вот, заскрипели наконец-то шестеренки.

— Живень сказал, что к нему приходил человек. Живень с ним говорил, теперь устал и уходит еще глубже в леса. Это все, что он сказал мне.

— А теперь подумай, почему устал Живень? Хочешь я подскажу? Потому что показал мне, как здесь появилось то, что интересует Нежизнь. И вообще, если бы я хотел тебя убить, то минуту назад это бы сделал. Но мне не хотелось бы ссориться с Живнем.

Я разрушил форму. Хотя, справедливости ради, оставь я ее еще секунд на десять, та разлетелась бы сама.

Хист вновь прилил к лешему, но тот не торопился убить меня. Разве что недовольно произнес.

— Слезай, чего уселся?

А меня второй раз просить и не надо. Я торопливо оказался на земле и тут же убрал на Слово меч. Ну еще отступил на несколько шагов от поднимающегося батюшки. Так, сегодня приду домой и запишу в дневнике Спешницы: «Никогда не ссорьтесь с лешими в лесу». И три восклицательных знака поставлю.

— Уходите, — недовольно пробурчал Перекошенный. — Но в земли мои больше чтобы не совались. В следующий раз не пощажу.

— Спасибо тебе, батюшко.

Что интересно, я произнес все без всякой иронии. И даже поклонился. Потому что, как бы ни неприятно мне было об этом думать, но сейчас нам невероятно повезло. Так сильно, что в будущем мне обязательно это аукнется.

Я торопливо подошел к своему лешему, поднял того и взвалил себе на плечо.

— Ежовик, веди, — крикнул я.

И тут же из кустов выпрыгнул наш колючий колобок, побежав по тропинке. А мы поплелилсь следом.

— Вот надо было тебе с двух ног влететь в диалог, — укоризненно сказал я. — Мы там почти добазарились.

— Так я еще и виноват⁈ — возмутился леший. — Я услышал, как Живень сказал, что к нему пришел человек. Сразу понял, что это может быть только один рубежник. Ну, и бросился на помощь что было мочи. А когда увидел тебя и… брата…

— Ладно, ладно, извини. Моя вина. Ты прав, репутация у меня, как бы сказать, своеобразная.

— Приозерский лешак самый злой и нелюдимый среди нас. Что отпустил — удача небывалая.

— Ну, и страх перед Живнем.

Мы шли еще какое-то время молча. Точнее, хромали. Лешему досталось крепко. Конечно, не так, как после сражения с Врановым. Тогда мой неприятель здорово потрепал батюшку, но и сейчас было ясно, что несколько дней постельного режима кое-кому обеспечено. Ну, или земляного-травяного. Не знаю, как там лешие восстанавливаются.

Судя по всему, прилетело батюшке и по голове. Потому что самый важный вопрос он задал не сразу:

— А этот чего это с нами?

Леший даже остановился, указывая на идущего впереди ежовика. Тот, кстати, молодец, выбрал такой темп движения, чтобы не удаляться далеко, но и не останавливаться, чтобы подождать нас.

— Я решил, что пора вам зарыть топор войны и все такое. Нет, ну правда. Ты знал, что он специально отвел меня к Живню, лишь бы тебе напакостить?

— Я его… — вот теперь глаза моего лешего налились темно-кленового сока.

— Не надо никого в бараний рог скручивать и в порошок стирать. Я решил проблему более изящно. Ежовик больше не будет выеживаться. Смешно я придумал, да?

Батюшко юмор не оценил. Он совсем остановился, отстранившись от меня. И в глазах читалось явное недоверие. Ну, не скажу, что его отношение ко мне было стопроцентно несправедливым. С другой стороны, надо помнить, что все мои действия диктуются желанием сделать все как можно лучше. Хотя не всегда, конечно, получается.

— Как ты решил проблему, Матвей⁈ — с легким нажимом спросил леший.

— Если ты не заметил, ежовик помогал нам в недавнем сражении. Стоило лешаку напасть на тебя, как ежовик сразу вступался.

— Что ты сделал⁈

Каждое слово батюшки звучало, как удар кузнечного молота о наковальню. И вот именно теперь мне показалось, что идея, прежде представившаяся как минимум гениальной, лешему не очень зайдет.

— Ну, в общем, теперь ежовик целый год будет тебе служить. Верой, правдой и все такое.

Леший ничего не ответил. Хотя я воспринял бы намного лучше, если бы батюшко выругался. Но нет, тот посмотрел на меня «так», что теперь стало окончательно ясно — мою замечательную идею он почему-то не оценил.

Глава 14

Постепенно я начал приходить к мысли, что если хочешь жить долго, хорошо и беззаботно, то надо завязывать помогать людям без их просьбы. Нет, серьезно. Потому что у тебя будет свое понимание блага, которое на поверку может оказаться совсем не тем, чего от тебя ожидают.