Повелитель огня II (СИ) - Опсокополос Алексис - Страница 36

— Для начала пусть растопят жир и смолу, — сказал я, закатывая рукава и приступая к работе.

Первым делом я отрезал от ткани несколько узких полос — шириной примерно в два сантиметра. Затем принялся обматывать ими стрелы — от наконечника и вниз примерно на ладонь. Обмотал плотно, в конце крепко обвязал верёвкой, хорошенько закрепил. Пока гораны растапливали жир и смолу, я успел сделать пять таких заготовок.

Когда чаши с расплавленным жиром и смолой поставили на верстак, я занялся пропиткой стрел. Взял первую и сначала окунул её в жир так, чтобы погрузилась вся намотанная ткань. Подержал немного, повертел, чтобы жир хорошо впитался, после чего вытащил и почти сразу же окунул в смолу. Достал, покрутил в руке, давая смоле схватиться. После чего протянул стрелу Кремеку и сказал:

— Вот так их надо делать. И ещё разложить аккуратно, чтобы просохли.

— Сделаем! — пообещал кузнец.

Я проконтролировал, как сделали две следующие стрелы, и мне даже показалось, что у горанов получилось даже лучше, чем у меня. Смело можно было их оставлять.

— Сколько всего нужно? — спросил меня Кремек.

— Сто штук делайте, лишними не будут, — ответил вместо меня Горек.

Я хотел было возразить, сказать, что нам и полсотни за глаза хватит, но не стал — лишние можно было потом забрать с собой в дорогу, вряд ли гораны откажут нам в такой мелочи, если мы прогоним шептокрылов.

— Тогда нам с тобой делать здесь пока нечего, — заявил мне Горек. — Придём ближе к ночи, примем работу.

— Нужно дождаться, когда сделают хотя бы первые пять стрел, и отнести их Ясне, — сказал я. — Чтобы она тренировалась с ними.

Мы подождали и, взяв стрелы, направились на полигон, где тренировалась юная княгиня. Когда пришли туда, Ясна выпустила очередную стрелу, попала ровно в центр чучела и заявила:

— Думаю, с зажигательными тоже проблем не будет.

— Сейчас проверим, — сказал я и протянул лучнице стрелы, смола на которых уже успела схватиться и достаточно затвердеть.

Ясна взяла одну стрелу, вложила её в лук, натянула тетиву и выстрелила. Стрела пролетела в метре левее чучела, но на нужной высоте. Крепинская княгиня нахмурилась.

— Это нормально, — попробовал я её успокоить. — Центр тяжести сместился, сопротивление воздуха увеличилось. Ты ещё удачно выстрелила.

Ясна на это ничего не ответила, молча взяла вторую стрелу и выстрелила. В этот раз почти зацепила бок чучела. Третья стрела опять пролетела в метре.

— Неплохо, — сказал я. — Очень неплохо, учитывая размеры гнезда. Как минимум каждая вторая стрела попадёт в цель.

— Должны все! — процедила сквозь зубы лучница и взяла четвёртую стрелу.

И снова мимо, хоть и совсем рядом с чучелом.

— Оставьте стрелы и приходите через час, — сказала Ясна.

— Ну уж нет, — возразил Горек. — Сейчас мы пойдём обедать, а потом будешь тренироваться.

Возражать никто не стал, и мы отправились в трапезную. По дороге королевич поймал первого встречного слугу и отправил того за Добраном.

Обед был вкусным и сытным, после него Ясна отправилась тренироваться, а нам с Добраном было предложено сходить в баню. Сомнительное удовольствие на полный желудок, но я хотел в первую очередь помыться, а не напариваться, поэтому отказываться не стал.

После бани Добран отправился в свою гостевую горницу, а я — на полигон. Там меня, помимо Ясны, ожидал и Горек.

— Как успехи? — спросил я.

— Неплохо! — ответил горан.

— Плохо, — сказала Ясна.

Они произнесли эти фразы одновременно, и я растерялся, не зная, кому верить.

— Не слушай её, — глядя на моё растерянное лицо, сказал Горек. — У неё всё получается.

— Да ничего не получается, — буркнула лучница.

— А давайте посмотрим? — предложил я.

— Давайте, — согласилась Ясна, вложила стрелу в лук и выстрелила.

Стрела попала в самый бок чучелу и прошла навылет.

— А в центр всего один раз получилось попасть, — вздохнув, произнесла юная княгиня.

— Да и ладно, главное, что попала, — сказал я. — Тебе напомнить ещё раз про размеры гнезда?

— А давайте попробует с огнём? — предложил Горек. — Принеси факел!

Последняя фраза предназначалась слуге, который тут же бросился исполнять получение. Когда он вернулся, я взял у него факел и обратился к Ясне:

— Ну что, готова?

— Я всегда готова, — ответила юная княгиня и вставила стрелу в лук.

— Сразу стрелу не выпускай, дай ей нормально разгореться, мы ничем не рискуем, она железная, — сказал я, поднося огонь к пропитанной жиром и смолой тряпке.

Лучница кивнула, дождалась, когда пламя станет большим, и выпустила стрелу. Та снова попала в бок чучелу, но огонь быстро разошёлся по соломе.

— Вот видишь, — заметил я. — Оно уже почти всё горит. Так какая разница, куда ты попала? Главное будет — выпустить как можно больше стрел за небольшой промежуток времени. Потренируйся ещё немного и иди отдыхать. Нужно беречь силы.

— Хорошо, — сказала Ясна, и по её спокойному тону я понял, что девчонку немного отпустило.

Горек с разрешения Ясны остался наблюдать за тренировкой, а я отправился к себе — желание немного полежать не отпускало меня с той секунды, как я вышел из бани.

И снова меня разбудил стук — уже третий раз за день. Дверь почти сразу же отворилась, и в комнату вошёл Горек, вообще не церемонясь.

— Просыпайся, — сказал он. — Щит почти готов.

Я, думая о том, что этой горнице однозначно недостаёт задвижки на двери, встал с кровати и взглянул на часы. Они показывали половину девятого. Королевич тем временем подал кому-то знак рукой, и в комнату тут же вошли двое слуг. Оба держали в руках подносы с едой. Они проследовали к столу, поставили на него подносы и быстро удалились. Заметив моё удивление, королевич сказал:

— Мы все давно поужинали, а тебя я велел не беспокоить, чтобы ты отдохнул. Давай ешь, и пойдём принимать работу.

— А где Ясна? — спросил я.

— Спит, наверное, уже, — ответил королевич. — Говорю же, они с мальчишкой поужинали и сейчас должны отдыхать. Я бы и тебя не будил, но если ты хочешь утром выйти, то надо посмотреть щит.

— Конечно, — сказал я. — Пойдём посмотрим.

— Нет, — возразил Горек, покачав головой. — Сначала поешь, пока не остыло, а потом пойдём. Я подожду.

Королевич уселся на лавку у окна, а я подошёл к столу и посмотрел, что мне принесли. На первом подносе стояли три деревянные тарелки. В одной была густая похлёбка из каких-то корнеплодов с мясом, во второй — каша из крупной крупы с кусками жареного копчёного сала, на третьей лежали ломти вяленого мяса с прослойками жира. На втором подносе лежала большая лепёшка, стоял кувшин с каким-то горячим отваром и глиняная чашка.

Выглядело неплохо. Я сел на стул, налил в чашку отвар, чтобы тот остывал, и принялся за похлёбку. На вкус оказалось тоже очень даже ничего. Покончив с похлёбкой, съел кашу. Она не впечатлила, но выбирать не приходилось. Зато мясо оказалось просто шикарным. Но я никак не мог понять, от какого оно животного.

— Что это за мясо? — спросил я Горека.

— Не знаю, — ответил тот.

— Очень вкусное.

— Возможно.

— Что значит, возможно? — удивился я. — Ты что сам, не ужинал? Или тебя чем-то другим кормили?

— Я не ем мяса.

У меня аж кусок в горле застрял от этих слов — ну никак не походил этот крепыш на вегетарианца.

— Вообще не ешь? — уточнил я. — Или время от времени?

— Вообще, — ответил Горек и улыбнулся.

И тут я вспомнил, что ни накануне, ни в этот день, когда мы обедали с Гореком, я не видел, чтобы он ел мясо. Признаться, я вообще не заглядывал в его тарелки. В принципе мне было всё равно, как он питается, просто показалось это забавным.

— Меня за это недолюбливают, — вздохнув, произнёс королевич. — Виду, конечно, не подают, но я же чувствую.

— А у горанов это редкость? — поинтересовался я.

— Редкость… — Горек усмехнулся. — Я один такой.

— А почему ты его не ешь?