Точка невозврата (СИ) - Вальтер Макс - Страница 24

— А что вообще случилось?

— Это ты мне скажи. Ты как за эту шишку схватился, затрясся весь, как эпилептик, глаза закатил и рухнул, как тургеневская барышня.

— А шишка где?

— В штанах у меня, ха-ха-ха, — развеселился капитан. — Да не ссы, в рюкзаке у меня лежит. Пришлось кое-что из него выбросить. Так что ты мне теперь должен.

— Разберёмся, — отмахнулся я, продолжая сидеть в воде. Довольно тёплой, надо признать.

Её уровень достигал до коленей капитана, а значит, мы уже не успеваем выбраться до того, как всё это место скроется под водой. Слишком быстро она прибывает. За двадцать минут — около полуметра. Да мы только от побережья до точки координат больше часа шлёпали. Такими темпами до степи мы доберёмся уже по грудь. И вода скорости нам не прибавит.

— Ты как вообще?

— Спасибо, уже взбодрился.

— Тогда хорош сопли жевать, у нас здесь потоп, если ты не заметил.

— В ней свет остался? — уточнил про шишку я.

— Где? — не сразу сообразил капитан. — А, в этой херне твоей? Не знаю, не до неё было.

— Можешь достать?

— Бля, Тень, вот ей-богу сейчас не самое лучшее время. Давай потом, когда под ногами хотя бы сухо станет.

— Ладно, не ной, помоги подняться. — Я протянул приятелю руку и он рывком поднял меня на ноги.

Кажется, я снова влип в неприятности. В прошлый раз, когда меня точно так же вырубило, я начал видеть фантомы древних строений. А затем оказался подключен к искусственному интеллекту. Но в эту жопу мира, меня отправила другая разумная система. И вот вопрос: что сейчас проникло в меня? А я уверен, что это «что-то» сидит внутри, так как чувствую его присутствие, хоть и не могу объяснить, в чём оно проявляется. Может, в лёгком недомогании, которое начало возвращаться, как только спал уровень адреналина?

А ещё у меня щипало большой палец на правой руке. Так бывает, когда солёная вода попадает в открытую рану. Вот только где и когда я успел её получить? Я поднёс палец к глазам и хмыкнул, так как увидел ответ в том числе и на ещё один вопрос, который непрерывно крутился в голове: почему накрыло только меня, к тому же не сразу. Ведь шишку мы доставали вместе с Коробком. Похоже, я порезал палец, когда упал, скорее всего, о ракушку. Ну а шишка идентифицировала меня по крови, когда я попытался её поднять. Понятно, что это всего-навсего гипотеза, но почему-то она казалась мне наиболее вероятной.

— Ну и что теперь? — нарушил молчание капитан. — Ты начнёшь палить лазерами из глаз или сможешь превращаться в зверя?

— В смысле? — не оценил шутку я.

— Ну, в кино обычно такое происходит, когда герой трогает какое-нибудь инопланетное дерьмо. Тебя, кстати, так же вырубило.

— Ой, иди в жопу, — огрызнулся я. — Мне вот вообще не до смеха.

— Можешь поплакать, я никому не скажу, — в своей манере продолжил юморить Коробков.

— А ты не боишься, что я ночью в чудовище превращусь и рожу твою обглодаю? — подкинул ему для размышления я.

— Подавишься, — самоуверенно ответил приятель. — Или отравишься, что наиболее вероятно. Ты мне лучше вот что скажи: мы теперь куда путь держим?

— Пока — туда, где сухо, — буркнул я, — Дальше по обстоятельствам.

— Я вот что думаю: пока мы не поймём, что за херня с тобой происходит, может, не стоит к людям возвращаться? А вдруг там вирус какой?

— Идея здравая, — согласился я. — Но что-то мне подсказывает, у местных ответы мы получим гораздо быстрее, чем дойдём до них самостоятельно.

— Пф-ф-ф, — с шумом выдохнул Коробков. — И почему я был уверен, что ты это скажешь? Вот только у нас есть одна крохотная проблема: мне нельзя к мутантам. Или ты забыл, что я живая система наведения?

— Нет, не забыл, — покачал головой я. — Но я уверен, что скоро они сами нас найдут. И им будет глубоко плевать на то, что и на кого ты там наводишь.

Глава 10

Воссоединение

Воздух с хрипом врывался в лёгкие. Казалось, силы вот-вот окончательно покинут тело. Шутка ли: грести без передышки почти семь часов кряду? Естественно, ни о каких рюкзаках речь уже давно не шла. Если в первые часы на плаву мы хоть как-то пытались сохранить свой скудный скарб, то впоследствии избавились даже от оружия. Слишком уж сильно всё это тянуло ко дну.

Однако страшнее всего было ночью, когда мы даже не понимали, в правильную ли сторону плывём. Когда взошла зелёная луна, видимость сильно прибавилась, но толку от этого было ноль. Всюду, куда доставал взгляд, была только вода. Хорошо, что я догадался закрепить на руке компас. Ещё до того, как нам пришлось переходить с пешего режима на плавательный.

Было в этом и что-то прекрасное. Свет, отражённый от изумрудного небесного тела, будто заставлял природу светиться изнутри. На некоторое время в голове поселилась странная мысль: в такой красоте даже подыхать не страшно.

И всё же мы не сдавались.

Периодически отдыхали, лёжа на спине, а затем снова продолжали грести. Изначально Коробков выдавал матерные тирады, костеря меня последними словами, но спустя час его сил не хватало даже на простейшие фразы. Время от времени я интересовался его состоянием и получал в ответ неопределённое мычание. Не знаю, было ли мне легче переносить всё это? Как ни крути, но физически я подготовлен гораздо лучше.

Нет, я ничего не хочу сказать. У военных тоже имеются нормативы, и все они точно так же направлены на выносливость. Вот только я профессиональный спортсмен, а это всё же совсем другой уровень. И тем не менее спустя пару часов вся разница сошла на нет. Мы оба держались только на силе воли и неудержимом желании жить.

— Там… кто-то… есть, — с хрипом выдыхая каждое слово, произнёс Коробков.

— Где? — точно так же, с трудом отыскав в себе силы, поинтересовался я.

— В пизде! — зло огрызнулся капитан и перевернулся на спину, чтобы перевести дыхание.

Я не стал выделываться и поступил его примеру. Некоторое время мы лежали молча и смотрели в небо, усыпанное чужими звёздами. Странно, но даже я, совершенно не понимающий в созвездиях и астрономии, всё равно видел различие. И ярко зелёный диск, который уже стремился скрыться за горизонтом, только усиливал данное чувство.

— На берегу… — снова выдохнул капитан.

— Что на берегу? — всё ещё витая где-то в космосе, не сразу сообразил я.

— Бля… Иди нах…

— А-а-а, ты про это…

— Да.

— Угу.

— Чё угу?

— Всё, — коротко ответил я и снова перевалился на живот.

Бегло глянул на компас, чья стрелка светилась так, словно свет зелёной луны заряжал фосфор ярче солнца, и медленно погрёб к берегу. Его линия будто отказывалась приближаться. Уже полтора часа мы боролись с водной стихией, но макушки деревьев так и оставались в недосягаемости.

Коробков был прав. Помимо светящихся изумрудом крон, на берегу ещё что-то мелькало. Такое родное и понятное, словно кто-то пускал солнечных зайчиков, привлекая наше внимание. Нет, конечно, я понимал, что вижу далёкий отблеск фонарей. Просто нужно было думать о чём-то ещё, иначе я начинал тупо считать гребки, отчего силы покидали тело гораздо быстрее. Будто я псих, который ежесекундно повторяет действие, не получая взамен результата. Это убивало.

— Бля-а-а! — взревел капитан и несколько раз шлёпнул ладонью по воде, словно та могла чувствовать боль.

Я промолчал. Да и что я мог на это ответить? Береги силы? И смысл? Короб и без меня прекрасно всё понимает. И этот его отчаянный крик — не что иное, как способ взбодриться.

— Э-э-э! — донеслось далёкое эхо.

— Точно… — снова выдохнул капитан, — люди…

— Срать… — ответил я. — Плыви…

Всё-таки близкое присутствие людей, а возможно, и помощи, дало о себе знать. Я вдруг почувствовал прилив сил. Не настолько, чтобы лечь на воду и начать работать руками, словно комбайн, однако дышать стало легче, как и проталкивать тело вперёд. Этого хватило минут на пятнадцать, и мы с Коробковым снова улеглись на спину, раскинув руки в стороны.