Княжич Юра V (СИ) - Француз Михаил - Страница 52

— Это не проблема, — хмыкнула она. — Пяти минут тебе хватит?

— Эм… — даже не нашёлся, что ей на это ответить я, так как, говоря это, она начала расстёгивать и снимать свой маленький пиджачок, надетый поверх светлой блузки. А про ненормальную лёгкость её отношения к… сношению, я прекрасно помнил.

— Раздевайся, — велела она. Затем пояснила. — Если, конечно, хочешь, чтобы твоя одежда уцелела.

— Но…

— Не тяни, — прервала начавшиеся было возражения Катерина. — Раздевайся и полезай вон в ту клетку.

В направлении, в котором она указала, действительно наблюдался вышеозначенный предмет… или устройство? Прямоугольная блестящая клетка, с толстыми хромированными прутьями, высотой, на вскидку, чуть меньше двух метров и шириной где-то полметра на полметра, запирающаяся на мощный засов с петлями для навесного замка.

Я оглядел клетку. Даже подошёл к ней и потрогал рукой прутья, убеждаясь в том, что они отнюдь не бутафорские, а самые, что ни на есть настоящие: холодные металлические, вроде бы даже сплошняковые, а не простые трубки, что подтверждал довольно глухой звук от постукивания по ним костяшкой пальца — не удержался от небольшого практического опыта я. И между этими прутьями, в самом широком месте, кулак бы с трудом пролез. То есть, сантиметров пять от силы.

— Ты серьёзно? — обернулся к Катерине я. Она, кстати, сняв пиджачок, дальше раздеваться не стала. Повесила его на вешалку, а сама с удобством устроилась на массивном деревянном кресле-троне с мягкой кожаной обивкой сидения и спинки, стоявшем у стены напротив клетки. Положила руки на подлокотники, закинула ногу на ногу, что при её длине ног и короткой юбке «по самое небалуйся», смотрелось очень… живописно. Как-то, прямо сама собой в голове всплыла ставшая уже бессмертной классикой сцена с допросом Шерон Стону из фильма «Основной инстинкт». С той только разницей, что Катерина не курила. Да и выглядела даже эффектнее какой-то там «Кэтрин Трамелл». А ещё, бельё у Катерины было. Правда, эффект это не уменьшало, а даже усиливало. Ведь, помимо белья, были ещё и кружевные чулки, край которых показался из-под края юбки.

— Серьёзнее некуда: раздевайся и полезай, — не переставая улыбаться, ответила она.

— Кать, это уже не смешно, — нахмурился я.

— Так я и не смеюсь, — стёрла с лица улыбку она. — Мне повторить?..

Глава 26

Она сидела на своём кресле-троне и выжидательно смотрела на меня. Блин, в голове невольно ещё раз возникла ассоциация с Шерон Стоун в образе Кэтрин Тремелл. Возникла, а я вдруг понял, что именно её мне Катерина больше всего и напоминает. Всё время нашего знакомства и общения до этого постоянно крутилась эта похожесть возле сознания, но так и не давалась в руки, заставляя напрягать память и пытаться раз за разом вспомнить, избавиться, наконец, от этого навязчивого дежавю.

Нет, не было тут фотографического сходства с той знаменитой актрисой. Черты лица отличались. Катерина была значительно выше и, что греха таить, эффектнее. Но, в целом, своими повадками, движениями, манерой говорить, этим прямым, совершенно не стесняющимся ничего взглядом, жестами, общим ощущением, этой подавляющей смесью сексуальности и опасности… Да — она-таки была похожа на Шерон, точнее, Кэтрин… Хм? Кэтрин — Катерина… даже имена схожи и созвучны, почти одинаковы. А ещё этот постоянный привкус лёгкого безумия при общении с ней, нотка скрытой угрозы и реальной опасности… Или даже не лёгкого: куда малышке Тремелл, которой, сколько там по фильму исполнилось? Тридцать, вроде бы. Куда ей сравниться по градусу безумия и отмороженности с пятисотлетней «Шальной Императрицей» в мире, где Сила стоит выше Закона?

Но, похожа. Действительно похожа. Теперь, хочешь не хочешь, а эта ассоциация у меня по её поводу останется надолго, если не навсегда. Не забудешь и из головы не вытрясешь.

Сделав для себя такой вывод, я прервал начавшее уже затягиваться молчание. Сказал просто и спокойно:

— Я пошёл, — после чего развернулся и направился к дверям из подвала. Добавлять что-то, обосновывать свою позицию или ругаться не стал. Пусть думает, что хочет, но это всё — не моя тема. Не с ней и не так.

— Подожди, — заставил меня всё-таки остановиться её голос. Заставил тем, что он был другим. Нормальным. Не было в нём ни игривости, ни угрозы, ни давления. Наверное, только поэтому я и остановился. Ведь к угрозам и давлению я уже морально успел подготовиться, и просто проигнорировал бы их. Даже прямое силовое нападение готов был отражать, хоть и понимал существующую разницу в «весовых категориях» между нами.

Я повернул к ней только голову. Да и то не полностью. Просто обозначил внимание.

— Шутки в сторону. Ты ведь ещё не передумал у меня учиться?

Я снова не стал отвечать. Просто продолжил стоять и ждать.

— Так вот, хоть я и была бы не прочь с тобой действительно развлечься… возможно, что и подобным способом тоже… но речь сейчас не о сексе. Это урок. Следующий шаг в твоём развитии, который тебе надо сделать, если ты хочешь продолжать развиваться, а не начать стагнировать.

— И в чём же этот шаг заключается?

— В контролируемом, произвольном изменении структуры твоего тела.

— Не очень тебя понимаю, — признал я, разворачиваясь к ней полностью. Заинтересовать она меня сумела.

— Формулировка задачи проста: выбраться из клетки, не разломав её и не открывая замка, — ответила Катерина. — Желательно: вообще не оставляя каких-либо следов своего пребывания в ней.

— Выбраться? — недоуменно поднял брови я. — Но это же элементарно.

— И как же?

— Собираю воду, — одновременно со словами выполнил то, о чём говорил, я. То есть, сконденсировал на прутьях клетки некоторое количество влаги из воздуха, достаточное для полного растворения этих прутьев. — Затем полностью растворяю клетку, — и прутья под напором моей Стихии и моей воли начали быстро истончатся, таять. — Выхожу из неё, — прутья, переставшие быть твёрдыми, а превратившиеся из монолита в раствор металла, в струи воды, сохранявшие исходную форму и держащиеся в воздухе только моей волей, изящно и легко раздвинулись, образуя арочный проход, достаточный для того, чтобы через него мог спокойно пройти человек. — Затем восстанавливаю клетку. Всё — задача выполнена. Я вышел, а клетка цела, и замок не вскрывался.

Соответственно, арка прохода закрылась, а струи воды вновь сконденсировались в прутья, имевшие в точности ту же структуру, что и у исходных, послуживших моделью для них. Следов изменения не осталось.

— Что ж, — подумав, согласилась Катерина. — Пожалуй, такой экстравагантный способ решения задачи засчитать тоже можно. Однако, он ничего для тебя не несёт в плане обучения и развития. Это всё ты уже умеешь. Прогресс в манипулировании водой на лицо. И он значительно выше того, который можно было бы представить, но… качественного, революционного скачка нет.

— Эм, а, что же тогда предлагаешь ты? Какой способ решения этой задачи, по-твоему, будет правильным?

— Полностью, диаметрально противоположный твоему: не трогать клетку, не менять её качества, но изменить… своё тело. Просочиться сквозь прутья самому, — ответила она.

— Кхм, — оценил я расстояния между соседними прутьями восстановленной уже мной клетки. Они не превышали пятнадцати сантиметров, как я уже и говорил раньше. — И как ты себе это представляешь? Даже сам только мой череп тупо больше по своим размерам, чем дырки между прутьями. Он физически не сможет пролезть между ними, какой бы невероятной гибкостью и отсутствием страха перед травмами я не обладал.

— По кускам, — улыбнулась Катерина. — Разделить своё тело на части, протолкнуть эти части между прутьями, а после собрать их обратно, так же как ты собирал их после режущих атак Воздушника или моих.

— Ты серьёзно? — после долгого молчаливого взгляда сначала на Катерину, потом на клетку и снова на Катерину, спросил её я.