Княжич Юра V (СИ) - Француз Михаил - Страница 38

— А ты? — попытался ещё обострить я. — Боишься?

— Нет, — так же равнодушно отозвалась она. — Я слишком долго живу, чтобы чего-то ещё бояться.

— Но…

— Да что ты мне можешь сделать, даже, если Богатырём станешь? — приподняла одну бровь она. — Убьёшь? Хф — можешь попытаться: посмотрим, насколько богатая у тебя фантазия. Заставишь тебе отдаться? Пфф! Я и сама не особо против — ты знаешь, для меня это не что-то запредельное. Простое физиологическое действие. Заставишь отдаться кому-то другому? Ну, из того бара ты меня сам забирал — что тебе рассказывать? Заставишь убивать собственных детей или близких? У меня нет детей. И не осталось близких. Заставишь прилюдно опозориться? Шальную Императрицу — серьёзно? Заставишь просто убивать? Ну… это даже может быть интересным… какое-то время. Но, мне, почему-то кажется, что тебе самому надоест раньше.

— Ты действительно хочешь проверить фантазию писателя-фантаста, специализирующегося на психологических мучениях и ломке своих героев? — не удержался я. Не смог — она задела мою профессиональную гордость. Просто не смог промолчать, хоть и стоило бы.

— Оу? — приподняла брови она. В глазах её появился вызов. — Например?

— Эм, Кать, послушай, может сбавим обороты? — поднял в защитно-останавливающем жесте обе руки, — я не хочу делать тебя врагом. Вообще ничего плохого против тебя не имею и не замышляю. Я вообще: добрый, белый и пушистый. Мухи не обижу, если меня не трогать…

— То есть, это сейчас пустая брехня была? Пустозвонство? — чуть довернула голову она.

Я опустил руки и тяжело выдохнул.

— Ладно, — вскинул опять на неё взгляд я. — Допустим. Проведём исключительно мысленный эксперимент. Чисто теоретический и умозрительный. Не я конкретно и не против тебя конкретно, а некий абстрактный Менталист-Богатырь с некой абстрактной долго живущей на этом свете Богатыршей, которую очень трудно убить, и которой не за кого бояться. Устроит?

— Хорошо, — прищурилась она. — Пусть будет эксперимент. Говори.

— Ну, я не очень хорошо пока разбираюсь в возможностях Менталистов: может он стереть память? Совсем. Или заблокировать?

— Допустим, может, — ощутимо напряглась Катерина. Видимо, в своем «бесстрашии» она в этом направлении даже и не пыталась думать.

— Так вот, допустим, абстрактная Богатырша не боится физической боли, ей не за кого бояться, в её долгой жизни с ней произошло столько всевозможного дерьма, потерь и унижений, что нормальному человеку трудно даже представить всё это. Допустим. Но, что если абстрактный Менталист сотрёт… а лучше заблокирует всю её память? И подбросит её туда, где она сможет начать жизнь сначала? Без своего печального опыта, без багажа всех прожитых лет… без развитого Дара?

— Ты описываешь рай, — не смогла подавить тяжёлого вздоха женщина с тяжёлым прошлым, сидящая напротив меня. — Но начинали мы говорить об аде?

— Ну, если есть рай, — пожал плечами я. — То изгнание из него — разблокировку памяти легко можно посчитать адом. А уж, если тот Менталист может делать это снова и снова, опять и опять…

— … — выругалась долго, зло и грязно Катерина. Потом она подняла на меня глаза и взгляд её уже был другим. Совсем не таким непробиваемо-самоуверенным, как раньше. В нём появились серьёзность и настоящая опаска.

— Ты выиграл, — сказала, наконец она. — Тебе действительно удалось своим «мысленным экспериментом» меня напугать. И я, теперь, тоже тебя боюсь.

— Прости, — виновато посмотрел на неё и тяжело вздохнул я. — Теперь и ты будешь пытаться меня убить?

— Нет, — после некоторой паузы ответила она. — Кроме того, что я не так глупа, чтобы самолично настраивать настолько опасного и потенциально неубиваемого Монстра против себя враждебными ему действиями, я ведь ещё и публично признала тебя своим Учеником. И от своих слов отступать не намерена… Специально, нет, — вернулась ехидно-неприятная усмешка на её лицо.

А меня от этого передёрнуло. И я даже пытаться скрыть такую свою реакцию не стал — слишком ещё свежи были в памяти те случаи, когда она отправляла меня на «перерождение» не специально. Так что, угроза была более, чем реальной. Однако, это было, в данном случае, лучшее, на что я мог надеяться после того, как настолько неосторожно распустил свой язык. Она ведь теперь этот разговор ни за что не забудет. И отношение её к прежнему уже никогда не вернётся.

— Я отомщу за свой страх иначе, — стала усмешка её ещё ехидней. — Я помогу тебе выжить. Выжить и действительно стать неубиваемым. Чтобы ты стал сам таким же, как я. Это будет самая жестокая месть, — переплавилась усмешка из ехидной в победную.

— Знаешь, — вздохнул я, падая обратно на кровать. — Раскрою маленькую тайну: я уже неубиваемый.

— Да? — хмыкнула она. — Ну у тебя будут ещё случаи это проверить.

— Кстати, — повернул вновь голову к ней. — А, если серьёзно. Кать, что мне делать?

— А раньше ты, что делал? — хмыкнула она.

— Выживал, — подумав, хмуро выдал я.

— Вот и дальше выживай. Разве, что-то изменилось?

— Кхм… с такого ракурса на проблему я как-то не смотрел, — пришлось мне признать.

— Все мы выживаем. Каждый день. Изо дня в день, — пожала она плечами. — Судьба всех Даровитых — выживать. Драться за свою жизнь и выживать… или не выживать. Ты не сможешь найти ни одного из Обладателей Дара, кому, хоть раз, не пришлось бы отстаивать своё право жить. Не Бездари с камнями и вилами, так другие Даровитые в борьбе за кормовую базу и жизненное пространство. Просто стань сильней.

— Но… Совет?

— Ну, Совет. И, что?

— А Император?

— А что Император?

— А…

— Забей, — поморщилась Катерина. — У тебя поинтереснее проблемы есть.

— Ещё «интереснее» чем выживание? — саркастически поднял бровь я и сложил на груди руки.

— Не «важнее», а «интереснее», — поправила меня она. — Тебе, вообще-то, экзамен на Ранг Пестуна Императором назначен.

— Чего⁇! — вылупился на неё я с искренним охреневанием. — Когда⁇!

— Как только канал будет закончен, — ухмыльнулась Куратор нашей группы.

— А-а-а… — разочарованно протянул я. — Ну, это, когда ещё будет. Его уже шестьдесят лет строят, и ещё шестьдесят строить будут. Можно расслабиться.

— ВСЕГО шестьдесят лет! — со значением сказала она. — По-моему, ты зажрался. С Пятой на Шестую Ступень не так-то просто переступить. Далеко не у всех это и за сто лет получается. Экий ты самоуверенный!

— Да нет, — пожал плечами. — Просто, мне плевать на все эти Ранги. Витязь, Ратник, Пестун — какая мне разница? Петь-то от этого я лучше не стану.

— Интересный подход. Хотя, логично: что легко даётся — не ценится, — ухмыльнулась Катерина. — Вот только, растрою тебя — разница есть.

— И какая же?

— Ты здесь, на этом строительстве, теперь «прописан», до самого его окончания, — стала её улыбка ещё ехиднее, чем раньше. — Распоряжение Императора!

— То есть? — не понял я.

— То есть, в Россию ты до становления Пестуном не вернёшься. А экзамена не будет, пока канал не докопаешь. Официально это оформлено, как «помощь в развитии юного Гения поколения». Типа: предоставление тебе возможности практически неограниченно-масштабного применения своих Сил. Твой личный полигон, так сказать.

— А неофициально?

— А неофициально: Борис с тобой связываться не хочет. Ему своих людей жалко: Богатыри — слишком ценный и трудновосполнимый ресурс, чтобы ими разбрасываться. Вот он от Совета и отбрехался, мол: нужна его голова — идите и заберите сами, он не в России!

— А Шах? Персидский Шах? Он-то, разве за меня не будет нести ответственность? — изумился я.

— Шахиншах, неуч-ты! — пожурила меня Катерина.

— Шахиншах, — покладисто поправился я.

— Это же Персия! — развела и «всплеснула» руками она. — Шахиншах, «скрепя сердце», прикроет глаза на такое вопиющее беззаконие… за «благодарность малую» со стороны Совета. Им всегда найдётся пара-тройка тем для обсуждения, где Совет мог бы пойти на некоторые уступки для проектов Персии.