Моя НЕвеселая ферма 2 (СИ) - Конычев Игорь Николаевич - Страница 51

— В попытке спасти место, что мы зовем своим домом, и тех добрых людей, которые там живут, мы прошли долгий путь. — С пылом принялся рассказывать бард. — Мы сражались с орками, странствовали через порталы, спускались в Подземье, сражались с драконами и вышли победителями из боя на Арене крови, и все ради того, чтобы добыть светлокрыла.

— И зачем же он вам⁈ — Данталея смотрела на Люциана не мигая.

— Без его силы проклятье тенекрыла уничтожит наш остров, — дрожащим голосом сообщил Люциан и смахнул скупую, искусно выпущенную слезу. — Женщины, дети и старики — все они погибнут из-за бушующих бурь, если вы не согласитесь продать нам светлокрыла.

— Ваша цель благородна, но… — Данталея мягко высвободила ладонь из рук барда, — светлокрыл нужен мне самой. Видите ли, моя комната для чтения находится на той стороне особняка, куда почти не достают солнца, а светлокрыл наполнит ее теплом и светом.

У Люциана от услышанного аж челюсть отвисла. Распинаясь о висящих на волоске жизнях, он никак не ожидал получить такой ответ.

— А почитать в другом месте ты не пробовала? — поинтересовался я. — Или у тебя книги к стенам прибиты?

— Людям, вроде вас, не понять тонкой душевной организации дворян, — вздернула нос Данталея.

— Тонкой душевной организации? — я рывком встал на ноги, подошел к женщине и угрожающе навис над ней. В моих глазах вспыхнуло пламя. — Да ты просто охренела!

— Злой, тише, успокойся! — Люциан справился с удивлением и мягко отстранил меня. Получилось у него это лишь благодаря тому, что Данталея была женщиной. Убедившись, что здоровью хозяйки особняка ничего не угрожает, бард снова обратился к ней. — Моя леди, а есть ли какой-то способ уговорить вас изменить свое решение?

— Пожалуй, — задумчивый взгляд женщины скользнул по плечу Люциана и замер на мне. — Ваш спутник, как я вижу, необычный человек. Возможно, он сможет сделать то, что не смог никто другой.

— И что же это? — Люциан затаил дыхание.

— Достать для меня то существо, что освещает и греет лучше светлокрыла, — чарующе улыбнулась Данталея. — Феникса.

Люциан повернулся и вопросительно уставился на меня.

— И где мне его взять? — спросил я у Данталеи. — Из зоопарка украсть?

— О нет, — она опять улыбнулась. — Фениксы — очень редкие птицы. Насколько мне известно, сейчас на материке нет ни одного.

Мы с Люцианом выжидающе посмотрели на женщину, которая явно не договорила и просто решила выдержать театральную паузу.

— Феникс жил у моего дедушки. Но когда того не стало, благородная птица обратилась пеплом. Их похоронили вместе…

Опять пауза и томный взгляд.

— И? — я начал терять терпение.

— Феникс может восстать из пепла, — пояснила Данталея.

— Ну так сходи и забери его. Я-то тебе зачем?

— Затем, что не все так просто, как хотелось бы, — загадочно прошептала женщина.

24. Холод и мрак

Карета Данталеи привезла нас на старое кладбище за городом. Местечко, прямо скажем, неприветливое и крайне мрачное даже в погожий солнечный денек. И виною тому было не только предназначение кладбища, но и то, что оно раскинулось под сенью высоченных деревьев с листьями больше моей ладони. Высокие и толстые стволы поднимались на высоту пятиэтажного дома, а кроны покрывали огромные участки земли.

Из-за вечной тени тут царил не только мрак, но и сырость с плесенью. Они же, в свою очередь, способствовали появлению в округе полчищ насекомых. Паукам, чьи белоснежные сети трепетали на ветру подобно парусам, тут голодать не приходилось.

Мы вышли из транспорта у покосившейся, облезлой и местами повалившейся ограды. Несмотря на раскинувшийся траурный пейзаж, я с наслаждением спрыгнул на темно-зеленую траву и с хрустом размял спину после трехчасовой тряски в карете. Правил ей неказистый полурослик с недовольным и капризным лицом десятилетнего ребенка. Он покосился на меня, но, наткнувшись на колючий взгляд, сделал вид, что ему срочно нужно проверить лошадей.

Люциан спустился вторым и галантно помог выйти Данталее.

— Благодарю, — женщина наградила барда легкой улыбкой, а он, в свою очередь, удержал ее руку в своей чуть дольше, чем требовалось.

Ну понятно…

— Получше места для деда не нашлось? — я окинул хмурым взглядом дремучее кладбище.

— Мы могли бы похоронить его близ столицы, но он сам еще при жизни возжелал упокоиться в старом родовом склепе. — Данталея равнодушно пожала плечами. — У дедушки всегда были свои причуды.

— Как и у всех богачей, — пробормотал я и потопал в сторону ограды.

Одна створка ворот давно свалилась и едва виднелась в густой траве, тогда как другая висела на одной петле и, раскачиваясь на ветру, уныло и противно скрипела. На секунду я подумал, что если Люциан начнет петь романсы, то звучать они будут примерно так.

— Склеп в самом центре, — Данталея легким кивком указал вперед.

Вести нас она определенно не хотела.

Пришлось мне идти первым.

Прогулка среди могил восторгов у меня не вызывала. Скорее настороженность. В отличие от привычных для меня кладбищ, это выглядело уж слишком зловещим. Я бы даже сказал карикатурным. Мрак, кривые остатки вымощенных камнями дорожек, черные вороны на потрескавшихся могильных плитах, покосившиеся и потемневшие от времени памятники, стелящийся под ногами туман и завывание ветра никак не прибавляли уюта этому месту.

— Люди сюда не часто заходят? — тихо спросил Люциан, старательно маскируя дрожь в голосе.

— Уже нет, — Данталея держалась с достоинством и смотрела строго вперед. — Это кладбище стоит здесь с момента основания города. Сейчас оно закрыто для захоронений. Люди говорят, что все это из-за проклятья.

— Так, — я остановился настолько резко, что идущий следом Люциан врезался в мою спину. — Что еще за проклятье?

— Вы не похожи на суеверного человека, — Данталея взглянула на меня свысока, хотя рост у нас был одинаковый.

— Сложно не являться суеверным, когда вокруг магия, драконы и призраки, — я спокойно выдержал холодный взгляд. — У меня даже знакомый вампир есть. Так что выкладывай, дамочка, что тут творится?

— Ничего особенного, — пожала плечами знатная особа. — Вой призраков по ночам, скрипы, шорохи, налитые злобой глаза посреди мрака, а иногда разрытые изнутри могилы и последствия пляски смерти.

— Ты мне про кладбище рассказываешь или про будни поселка городского типа? — я внимательно огляделся, но не заметил ничего из перечисленного Данталеей. — Здесь опасно или нет?

Ответ был однозначным.

— Днем и на поверхности — нет. Но эту землю давно не освещали. Сейчас никто не знает, что творится в древних мрачных склепах.

— И в одном из них как раз и похоронен твой дед, да? — оптимизма услышанное мне не прибавило.

— Именно, — кивнула Данталея. — Поэтому мне и нужен кто-то, кто спустится туда вместо меня.

— Погоди. — Я снова остановился. — То есть ты с нами не пойдешь?

— Только покажу путь, а потом вернусь к карете. — Без раздумий отчеканила облаченная в темное платье леди. — Ждать буду до заката. После уеду.

— Правильно, зачем тратить свои нервы, когда вокруг полно чужих? — я недовольно скривился.

— Мой дед так всегда и говорил. — Данталея кивнула.

Мы с Люцианом переглянулись. Он виновато улыбнулся и пожал плечами. Я вздохнул и побрел дальше. Все равно иного варианта разжиться светлокрылом у нас нет. Разве что украсть его. Но это уже на крайний случай.

Спустя минут двадцать, мы-таки добрались до огромного склепа. Крыша его давно покосилась и поросла мхом, некогда белые колонны потрескались, а пара и вовсе обвалилась. У входа висели рваные клочья паутины, а за выбитой дверью царил непроглядный мрак.

— Пришли, — Данталея остановилась на достаточном отдалении от входа. — Дед похоронен на самом нижнем уровне. Урна с пеплом феникса лежит внутри его саркофага. Символ этой птицы изображен на крышке и…

— Еще и могилу вскрывать? — с каждой секундой эта сделка нравилась мне все меньше и меньше, а вот идея просто украсть светлокрыла у Данталеи, наоборот, стремительно набирала баллы.