Рысюхин, вы в четырнадцать не шалили? (СИ) - "Котус" - Страница 43

— А как же способность порохового патрона пробивать магические щиты?

— Очень просто — её нет.

— Но ведь…

— В момент срабатывания оружейного макра идёт специфический, очень особенный и ни с чем не сравнимый, щелчок в эфире. Он распространяется если не мгновенно, то со скоростью, несравнимо более высокой, чем скорость пули. И люди, имеющие специальную подготовку — те самые боевые маги и охранники, например, рефлекторно ставят защиту. В них этот рефлекс буквально вбивают, так, что им приходится принимать особые меры, чтобы не отгораживаться во время боя или тренировки от своих напарников, например. Так же устроены и защитные артефакты от огнестрельного оружия. В случае порохового заряда, даже если патрон дозвуковой, разница во времени между прилётом звука и пули недостаточна, чтобы успеть поставить защиту. А бывают и вовсе сверхзвуковые пули. Так что пороховой патрон может убить мага за счёт внезапности нападения, и только. Если защита поставлена заранее, то никаких «волшебных» свойств такая пуля не проявит.

— Тогда почему все считают, что особые свойства есть?

— Мало ли в народе суеверий⁈ А это ещё могут поддерживать как правоохранители, так и производители пороховых и иных алхимических патронов. Для первых распространённость мифа даёт основание раскручивать любого фигуранта, у которого обнаружен такой патрон, на наличие умысла, остаётся только доказать, вторым — задирать цену. Пистолетный патрон обычный, на макре, стоит рубль двадцать — рубль пятьдесят, в зависимости от модели и жадности продавца, пороховой может иметь цену и десять рублей, и двенадцать, и даже пятнадцать, тогда как себестоимость его даже ниже: пистолетный макр на казённом заводе стоит до восьмидесяти копеек, а три грамма пороха… Если я, например, возьмусь делать его сам, то килограмм обойдётся мне рублей в десять-двенадцать, при массовом производстве и применении специального оборудования цена упадёт в разы, если не на порядки. Представляете себе уровень прибыли у алхимиков?

— Да уж, это выгоднее, чем золото добывать!

Надо сказать, что появление во главе колонны жандармского автомобиля оказало просто волшебный эффект на встречных и попутных, которые резко научились уступать дорогу более быстрому и тяжёлому транспорту. Скорость движения выросла не слишком, всё же жандармы больше тридцати не разгонялись, но ехать стало спокойнее. И тут же один из грузовиков, вильнув на ровном месте, не просто «поймал обочину», но сделал это в том месте, где валялся едва ли не единственный на пару десятков вёрст в обе стороны здоровенный булыжник. Причём удар был такой, что колесо вырвало «с мясом» — с креплением, рессорой и погнувшейся в процессе выламывания из моторной коробки полуосью! Пришлось оставлять возле пострадавшего грузовика один РДА и вызывать туда же нашу уже пригодившуюся передвижную артиллерийско-ремонтную мастерскую, короче — ПАРМ. К счастью, если это слово здесь применимо, грузовик был трёхосный и мотор в ходе аварии не пострадал. Так что после ампутации мешающих движению обломков аварийный аппарат дохромал до ночлега на пяти «ногах».

Опять же, хоть средняя скорость на дороге выросла, и сильно, но до места ночлега оставшиеся неполные семьдесят километров мы преодолевали больше пяти часов. Причина — проблема, которой не было в Минской губернии. А именно — деревни и городки, расположенные прямо на тракте, через которые приходилось проезжать на малой скорости и сжав интервал метров до двадцати, и то находились желающие перебежать дорогу между автомобилями в колонне. Особенно в этом плане выделились Белыничи и мост через Друть на въезде в этот город. И дорога проходила через самый центр! Не Бобруйск, конечно, но сопоставимо вышло. Как-никак, столица района, как и Смолевичи. Сам я через этот город проезжал вообще без проблем, но колонна из сорока автомобилей, четверть из которых — с прицепами, это история отдельная.

Короче говоря, когда приступали к ужину — уже начинало темнеть! И это первый, тренировочный, максимально простой перегон! Что же будет завтра? Даже представить страшно. И какое счастье, что не нужно возиться с палатками, мне за последние дни перед отъездом немало ужасов и «поучительных историй из жизни» рассказали по этому поводу.

Глава 23

Пожалуй, подробно рассказывать про всю дорогу не буду, иначе рассказ будет длинный, однообразный, и часто матерный. Жандармы, проводив нас до моста через Днепр, откланялись и волшебство на этом закончилось, а после пересечения с шоссе Орша — Гомель (точнее, Витебск — Киев, и далее в обе стороны) и дорога стала попроще, примерно того же ранга, что и от Смолевич до Червеня. «Волшебство» частично починили, когда на третий день, осатанев от наглости дикорастущих возниц, выставили на турели тяжёлое оружие и, догоняя очередного деятеля, стрелок РДА высовывался в люк и начинал демонстративно заряжать крепостное ружьё. Действовало не на всех, и этих невменяемых особо хотелось пристрелить, но вот кони в ответ на внезапный сигнал над ухом, как правило, шарахались в сторону. Ну, не было нервов уже никаких!

И рвалась колонна, и блудили по просёлкам, как отдельные автомобили или их группы, так и все мы. А проще простого: одна неуказанная на карте самовольно накатанная грунтовка — и счёт поворотов потерян, как итог — заезжаешь пёс знает, куда. И поиски «потеряшек» с их возвращением «в родную стаю» дорогого стоили. Особенно запомнилось, как уже после Рязани всей дружной компанией уткнулись в место, где должен был быть мост. Вот только он сгорел ещё два года назад, а восстанавливать его только-только начали. На том берегу неспешно копошились строители, а через речку перебросили наплавной мостик, больше похожий на сходни, способный выдержать пяток пешеходов или очень спокойную и послушную вьючную лошадь. И развернуться оказалось негде, пришлось всей колонной пятиться задним ходом (да, со всеми прицепами!) на пять километров назад, до ближайшей развилки. Думаю, это приключение запомнится очень надолго всем его участникам. Причём, на удивление, помяли только бочку для технической воды, хотя я всерьёз опасался за миномёты, даже думал откатить их и кухню на руках.

Но в процессе этого «движения взад», как именовал его угадайте, кто, столько сил душевных и физических потратили, не передать словами. Я даже не раз и не два пожалел, что вместо этого не приказал своим сапёрам в качестве тренировки возвести временную переправу, способную выдержать нашу колонну. Что-то мне подсказывает: в конечном итоге это могло потребовать меньше времени и сил, чем состоявшееся «плановое отступление».

Да, о поломках. Их было много, по самым разным причинам. Уже на второй день пути один из грузовиков, вильнув на дороге, напоролся колесом на какую-то корягу так «удачно», что одним махом снял всю резину с обода. К большому удивлению коллег и прочих дружинников. Но на третьем подобном случае удивляться уже устали. Случались и иные поломки, самые разные, и в результате столкновений с чем и с кем попало, и из-за ненадлежащего обращения: например, забыли масло проверить и долить. Разве что усталостного износа и скрытых дефектов металла не было: не даром я всё лето готовился к поездке, проверяя своей магией каждую деталь. Но за время поездки не раз и не два порадовались, что у нас была с собой своя передвижная мастерская! И запас запасных частей, но с последними возникли сомнения, хватит ли запаса на обратный путь. Придётся, как доберёмся до места, заняться восстановлением поломанного.

Вообще за время пути я вымотался, как, наверное, никогда раньше. Из-за долгих перегонов приходилось время от времени пускать за руль своего фургона одного из дружинников на роль сменного шофёра, но самому в этот момент отдохнуть толком тоже не получалось: нужно было следить за дорогой и подбирать «потеряшек». А на привалах — заниматься восстановлением самых дефицитных запасных частей, чтобы был хоть какой-то запас, простите уж за тавтологию. Дефицитными эти детали были в основном от того, что мало взяли с собой, не думая, что именно это может ломаться, да ещё и часто.