Рысюхин, вы в четырнадцать не шалили? (СИ) - "Котус" - Страница 34

А я займусь пока самоходкой, давно руки чешутся. С собой её брать не буду, даже если всё получится, тут дед прав. За этот год отчитаюсь по придворной части сентябрьским выездом, так что новую технику можно и нужно оставить на следующий год. А то вдруг кто спросит, какими-такими исследованиями я занимался? Маловероятно, конечно, но чего только в мире не случается!

Глава 18

Следующая неделя оказалась посвящена авиации. Во-первых, сделал профилактику дельталёту пожарных. Давно пора: у него налёт уже такой, что рейсовому дирижаблю впору, но аппарат постоянно задействован, два пилота гоняют его и в хвост, и в гриву, хоть ни того, ни другого у мотодельтаплана и нет. Но тут погода вдруг резко испортилась, а прогноз не давал надежды полетать и завтра тоже, так что в приказном порядке загнал аппарат в мастерскую. Обнаружил и усталость металла, и микротрещины, хоть и не так всё страшно, как боялся. Всё выгладил, восстановил, заодно и артефактную часть подправил, а то у мотора и мультипликатора согласование начало расходиться. Пока на малые доли оборота в секунду, и ни на слух, ни по вибрациям ничего не чувствовалось, но зачем же доводить до такого, чтоб аппарат трястись начал? Совсем незачем. Пожарные заодно и пропитку на обшивке крыла обновили, при помощи всё тех же распылителей. Намного быстрее и удобнее, чем кисточками, и равномернее, да и расход вещества несколько меньше.

А стоило распогодится, словно дожидались, срочный вызов в Могилёв. Слетал, помог «дядям», почему бы и нет. На следующий день поступил такой же вызов в Минск. Прорвало их прямо, то за пару недель ни одной заявки, то две подряд. Причём задачи, которые в начале службы, курсе так на втором, могли показаться интересными и даже сложными, сейчас же они уже рутина. Для меня рутина — обычными средствами количественные анализы на органику делать работёнка та ещё. Потому, собственно, и вызывали, тем более, образцы принесли слишком мелкие, чтобы разобрать из на достаточное количество проб.

А на следующей неделе произошёл вообще трагикомический случай. Решил я и своему аппарату профилактику сделать, как пожарным. Так-то я силовой набор каждый раз проверяю, чисто машинально, но — мельком, а вот в мотор вообще с момента сборки не лазил. Закончил работу, ничего такого, кстати, не нашёл, именно что профилактика. Иду от ангаров к дому в рабочем комбинезоне, как раз чтобы переодеться и заняться нескончаемыми бумагами, руки ветошкой обтираю. Не то, чтобы необходимо было, скорее по привычке. Вижу — около крыльца стоит незнакомая пролётка, а возле неё двое, один в мундире, второй в статском. Точнее, идут мимо неё от крыльца мне навстречу, а на крылечке — старший над нашими слугами, да ещё пара гвардейцев невзначай присматривают за чужими на территории, но — с расстояния.

Встретились мы примерно на полпути, пока шли рассмотрел, что старший в мундире Министерства финансов, судя по знакам различия и околышу на фуражке — ротмистр пограничной стражи. Это у них, если не ошибаюсь, штабс-, не то просто капитану соответствует. Второй — по моложе, но ненамного. И вот старший меня спрашивает:

— Господин Рысюхин?

Вот так вот запросто, не то, что без титулования, даже без имени-отчества. Как-то это мне сразу не понравилось, я сразу дружинникам знак условный подал незаметно, мол, дежурную пятёрку сюда.

— Да, это я. Что вам угодно?

— Вам нужно проехать с нами!

— Не угадали. Мне — не нужно.

И иду дальше. Точнее — пытаюсь, поскольку младший шагнул вбок и вроде как перекрыл дорогу. Наивный такой… Причём судя по отсутствию перстней оба не дворяне и, скорее всего, не одарённые. Откуда же в них столько апломба, хотелось бы мне знать? И, самое главное, как они меня увозить собирались? Зачем и куда вообще не интересно, всё равно не собирался и не собираюсь с ними, но — как? Пролётка — двухместная, их двое. Я должен был рядом бежать? Или на козлы к кучеру? А, может, рассчитывали, что я кого-то из них на ручки возьму⁈ Очень, очень забавные зверьки.

— Но вы должны!..

— Кому и что я должен — я сам знаю. А чего не знаю, то до меня доведёт мой непосредственный руководитель или его доверенные лица, мне знакомые. Вы в их число не входите.

— Не хотите, значит, по–хорошему? Тогда — вы арестованы!

— Надо же, как интересно! И документы соответствующие у вас имеются?

— Разумеется! — Старший кивнул младшему и тот протянул мне бумажку. Одну, что характерно, которую я тут же из его рук выхватил: скорость реакции у одарённого намного выше, чем у «нулёвки».

— Какая забавная, я бы даже сказал — восхитительная гадость! Покажу коллегам, это станет гвоздём сезона и явно пойдёт в музей Корпуса!

А протянули мне повестку вызова свидетеля, вручную (!) переименованную в «повестку об арестовании нарушителя». Ага, вот так вот запросто, не подозреваемого, и даже не обвиняемого. Неразборчивая подпись внизу и смазанная, точнее — слегка расплывшаяся печать, но, вроде бы гербовая. Сложил бумажку пополам и спрятал в карман.

— Да вы вообще понимаете, что творите, с кем разговариваете⁈

— Ни малейшего понятия. Вы как-то не удосужились представиться.

— Я…

— Не интересует, вот вообще. — Я перебил предполагаемого ротмистра. — Вы вторглись на родовые земли, более того — в границы имения, не имея на это ни приглашения, ни разрешения, ни ордера. Нарушив границы владений вы сходу принялись хамить их хозяину, то есть — мне. Сыплете невнятными претензиями и вручаете какую-то макулатуру. Мне вообще не интересно, кто вы и что вы, этим займутся компетентные лица из Отдельного Корпуса, или, возможно, СИБ. Взять их!

Последнее было адресовано моим дружинникам, которые незаметно подошли со спины к визитёрам и тут же оных упаковали. Те пытались что-то кричать, но звук им быстро выключили.

— Вам же сказано — следователю будете рассказывать!

Я решил лично доставить их в Минск, предварительно созвонившись с Подпёском, как наиболее знакомым офицером Корпуса в городе, пока Маша с горничными готовят мой повседневный мундир, решил ехать в нём, для ясности.

— Евгений Миронович? Доброго дня. Тут у меня два забавных персонажа для вас. Приехали меня арестовывать с какой-то смешной бумажкой. Я вам её покажу — это просто анекдот.

— Они там ничего не успели наворотить? И вы их ен сильно помяли при задержании?

— Нет, никто не пострадал, даже эти двое. Аккуратно упаковали. Да, ни санкции от Дворянского собрания, ни из Корпуса, ни от командования гвардии, ни, тем более, от Его Величества, что совершенно очевидно, у них с собой не было. Про разрешение на проникновение в родовое имение и речи не идёт, разумеется.

— Кто они такие, как представились, чего хотели? Вы уже опросили предварительно?

— Нет, я не спрашивал, ни кто они, ни что им на самом деле надо, оставил это вам или вашим коллегам. Сейчас погрузим и повезу к вам.

— Подождите, дайте сообразить, куда их, к кому и как направить. Вы когда у нас будете?

— Когда? Ну, в Смолевичах будем где-то через час, с учётом сборов…

— Так, подождите. Я пришлю в Смолевичи поездом офицера Корпуса с конвоем, ему и передадите.

— Хорошо, встречу вашего человека на вокзале и передам задержанных.

Закончив разговор, я отпустил испуганного извозчика обратно в Смолевичи, рассчитавшись с ним за поездку, ведь он-то ни в чём не виноват, а обижаться будет и на меня тоже.

Для перевозки этих двоих взяли броневик, усадили их на средние сиденья боевого модуля, спиной друг к другу, справа и слева от каждого — по дружиннику, на ноги и руки надели наручники, ими же пристегнули к каркасу кресла.

За время сборов и погрузки парочка залётных как-то потухла и притихла, но оно и к лучшему, если не будут дёргаться и им, и нам лучше. Особенно их проняло, когда увидели меня в мундире. Они что, вообще не знали, куда и к кому едут⁈

Сам поехал на «Жабыче», проконтролировать и перевозку, и передачу.

И уже на следующий день к вечеру Евгений Миронович позвонил мне, чтобы успокоить и рассказать о произошедшем.