Перекресток (ЛП) - Перри Девни - Страница 40

Уэст внимательно смотрящий на меня, когда я вошла в амбар в наш первый день здесь. Уэст ждущий меня той ночью под окном моей спальни с охапкой полевых цветов. Улыбка на его лице, когда я пришла на прогулку, которую он возглавлял. То, как он выглядел на лугу ранее.

Боже, я буду скучать по нему. Это было глупо? Мы виделись максимум раз в год. Он не знал, что мой любимый цвет — желтый. Я не знала, с чем он ест картошку фри: с кетчупом, с соусом ранч или вообще без всего.

Но он был моим Уэстом. Может, он и не жил в Техасе, но все равно был там со мной.

Он жил в моем сердце.

Комок в горле начал душить меня, поэтому я распахнула дверцу и выбралась наружу, прежде чем он успел заметить слезы в моих глазах. Затем, помахав рукой, я выскочила из грузовика и направилась к лоджу.

Носок моего шлепанца зацепился за камень, и я споткнулась, удержавшись в последнюю секунду.

Когда я оглянулась на грузовик, Уэст, смеясь, качал головой.

Я тоже засмеялась.

Я смеялась, пока не зашла в коттедж.

Потом я заплакала.

Глава 19

Уэст

Когда я вышел из своего грузовика, меня встретили смеющиеся дети. Парковка была забита людьми. Давненько я не видел столько машин у лоджа.

Без сомнения, это заслуга Индии. Свободных мест, которые были у нас в этом сезоне, больше не было. Всего за месяц она заполнила нас до отказа.

У большинства машин были номера Монтаны, Бозмена, Миссулы и Биллингса. Раньше мы никогда не ориентировались на жителей штата — нашим рынком всегда были состоятельные путешественники из других штатов. Но она обратилась к местным жителям. Она заполнила пустые номера людьми, которые хотели сбежать.

Это было великолепно.

Я пожалел, что не додумался до этого сам. Но у меня никогда не было времени подумать о том, как мы могли бы все сделать по-другому. Папе нравились традиции, согласно которым все всегда и делалось, и отчасти мне тоже. Это было проще, чем рискнуть. Чем потерпеть неудачу.

Кроме того, последние несколько лет мы работали с ограниченным персоналом. Для всех было лучше, если количество гостей было небольшим, даже если это означало, что мы жертвовали денежными потоками.

У нас больше не было нехватки персонала. Индия удвоила количество сотрудников. Всего за один месяц так много изменилось, что в это трудно было поверить.

И возмущаться тоже было трудно.

По пути в лодж я зашел в один из домиков, чтобы поздороваться с Майком. Он заканчивал работу, убирая остатки строительного мусора в первом домике. Его команда уже перешла к следующему.

Работа, которую он проделал за такое короткое время, была потрясающей. Коттедж преобразился. В нем было чисто. Он был ярким. Воздушным.

Полы были отделаны белым дубом в елочку, который я выложил в «Беартусе». Тот же самый пол, по которому я прошлепал босиком в полночь, когда, как последний трус, выскользнул из постели Индии.

Она приводила меня в ужас.

Индия Келлер просто ужасала меня.

Часть меня хотела спрятаться у себя дома и избегать ее как можно дольше. Но вчера вечером у нее были счастливые карты, и я пообещал ей все объяснить.

Кроме того, я пытался избегать ее. Ничего не вышло. Это просто заставило меня… скучать по ней.

Мне казалось, что я скучал по Индии всю свою жизнь.

Следуя за звуками смеха, я направился к лоджу как раз в тот момент, когда с заднего двора выбежала пара ребятишек, гоняя по лужайке футбольный мяч. Я ухмыльнулся, собираясь направиться внутрь, когда следом появилась копна светлых кудрей.

Улыбка на лице Индии растопила мое сердце.

Она погналась за мячом, отобрала его у одного из детей и передала другому. Затем этот ребенок пнул мяч мимо того, что, должно быть, было их невидимой стойкой ворот, потому что Индия радостно вскинула руки в воздух.

Она выглядела… счастливой.

Она была похожа на женщину, которую я знал много-много лет назад. За последний месяц я так редко видел ее улыбку.

По крайней мере, отчасти это моя заслуга.

Я изменил маршрут и направился по траве к группе.

Мяч был у Индии, она вела его на ходу, но, заметив меня, передала его какому-то парню и оставила их играть в свою игру.

Свет в ее глазах померк.

Это моя заслуга. Не отчасти.

— Как может женщина, которая спотыкается обо все, что попадается на глаза, так бить по мячу и оставаться на ногах?

Она рассмеялась.

— Одна из величайших тайн жизни.

За последний месяц этот смех я тоже нечасто слышал.

— У тебя найдется минутка?

— Конечно. — Индия заправила прядь волос за ухо.

— Как насчет прогулки?

— Хорошо. — Она кивнула и пошла рядом со мной.

Мы отошли от лоджа и прошли мимо амбара, подальше от гостей, которые могли нас подслушать. Затем я провел ее через ворота, которые вели на пастбище, где мы обычно выгуливали лошадей.

Это было то же самое пастбище, по которому я провожал ее много лет назад, когда она ехала на моей лошади, а я вел ее под уздцы.

— Кажется, что прошла целая жизнь с тех пор, как мы были здесь вместе, — сказал я.

— Это была другая жизнь.

— Думаю, да. — Подростки, которым отчаянно хотелось побыть наедине с друг с другом, ушли в прошлое.

— Приятный вечер, — сказала она.

— Да. — В последнее время дни были жаркими, лето вступило в свои права в начале июля. Но по вечерам становилось прохладнее, и здесь, на лугу, пахло домом. Травой, землей и розовыми духами.

Индия была в простой черной майке и облегающих джинсах. На ней были высокие кроссовки «Эйр Джордан». Это должно было показаться смешным — женщина, владеющая ранчо, носит дорогие кроссовки «Найк». Но в Индии не было ни черта смешного.

Она выглядела прекрасно. Сексуально.

— Спасибо, — сказал я.

— За что?

Я оглянулся на лодж.

— Мы нуждались в тебе.

— О. — Она опустила подбородок, но я успел заметить легкую улыбку на ее розовых губах.

— Вчера вечером ты выиграла партию в покер.

— Выиграла.

— Тогда я должен тебе ответ. — Я сделал еще несколько шагов, мысленно возвращаясь к началу. — Помнишь, когда мы были детьми, ты застукала моих родителей за ссорой в лодже?

— Помню.

— После этого мама ушла от папы. Она переехала в город. Они развелись.

— Мне жаль.

— Это было правильное решение. Они были несчастны. Он изменял ей. Я когда-нибудь говорил тебе об этом?

— Нет. — Она приоткрыла рот. — Я понятия не имела.

— Это было всего один раз. Он поехал с друзьями на Национальный финал родео в Вегас. Однажды вечером напился и занялся сексом с женщиной, которую встретил в баре.

Лицо Индии помрачнело.

— Ой.

— Да. Он облажался. Вернувшись домой, он признал это. Он признался во всем маме и умолял дать ему второй шанс. Она любила его, поэтому осталась рядом. Пыталась забыть об этом. И я думаю, что, возможно, у них бы все получилось, но год спустя на ранчо появилась женщина из Вегаса. С Джексом.

Я никогда не забуду тот день. Когда автобус высадил меня на остановке, и ждала меня не мама, как обычно. А бабушка. Она отвезла меня домой, и когда я вошел в дверь, меня встретил детский плач.

Папа ходил с Джексом по гостиной.

Мама заперлась в их спальне, но я слышал, как она плакала.

— Мать Джекса оставила его здесь. Насколько я знаю, она никогда больше не возвращалась и не пыталась связаться с папой.

— Боже мой. — Глаза Индии расширились. — Я понятия не имела. Так Джекс твой…

— Брат. Нет никакого другого слова. Но у нас разные матери.

Джекс не был похож на Хейвенов. У него были голубые глаза, а не карие. Светлые волосы вместо каштановых. Я никогда не встречал ту женщину, но мог только догадываться, что Джекс похож на свою мать. Женщину, которая разрушила мою семью.

И разбила сердце моей матери.

— Сделай мне одолжение? Пусть это останется между нами.