Перекресток (ЛП) - Перри Девни - Страница 22

— Я тоже возьму стейк. Можешь взять мои овощи, — сказала я ей.

— Отличная попытка. Вы будете есть свои овощи, юная леди.

— Прекрасно, — проворчала я.

Овощи были отвратительными. Единственное, что мне нравилось, — это кабачки с маслом.

Пока папа и мама обсуждали карту вин, я оглядела зал в поисках Уэста.

Я еще не видел его, а мы здесь уже три дня. Может, он уехал на этой неделе? Вчера я видела, как Джекс играл с другими маленькими детьми. Они все гонялись друг за другом у качелей. Но Уэста не было.

— Я забыла свою книгу, — сказала я. — Можно мне вернуться и взять ее?

— Ты собираешься читать за обеденным столом? — спросил папа, а мама ответила:

— Конечно.

Всякий раз, когда они оба говорили одновременно, я всегда выбирала тот ответ, который мне нравился больше всего.

Поэтому я встала и улыбнулась маме, прежде чем направиться в столовую.

Моя любовь к чтению была единственным общим хобби, которое было у нас с мамой. Она всегда позволяла мне брать с собой в поездки дополнительные книги. В Париже она покупала сумки в скучных дизайнерских магазинах. Я настояла на том, чтобы мы пошли в «Парк де Пренс» (прим. ред.: Парк де Пренс — футбольный стадион в Париже (Франция), вмещающий 47 929 зрителей), где играл футбольный клуб «Пари Сен-Жермен». Но больше всего мы повеселились, когда вместе ходили из книжного магазина в книжный.

Мама и папа могли разговаривать друг с другом, пока я читала. Я почти дочитала эту книгу и не хотела бросать, поскольку осталось всего пятьдесят страниц.

Я сбежала по ступенькам крыльца, собираясь спрыгнуть с последней, когда меня остановил смех.

Девушка, на вид примерно моего возраста, с длинными светло-рыжими волосами, одетая в ярко-розовый сарафан, исчезла за углом лоджа.

Кто это был? Она была еще одной гостьей? Может, она захочет завтра потусоваться или что-то в этом роде. Она любила плавать? Папа обещал, что завтра я смогу поплавать на лодке по реке. Она могла бы пойти со мной.

Я свернула с дороги, чтобы догнать ее и представиться. Но как только выглянула из-за угла здания, я услышала другой голос. Голос мальчика.

Уэст.

Девушка держала его за руку, когда он тянул ее к амбару.

На нем были джинсы и рубашка на пуговицах. Его волосы были длиннее и немного растрепаны на макушке. Он выглядел… старше. Выше. Намного выше.

Сейчас ему было пятнадцать, и он учился в старшей школе.

Девочка продолжала хихикать, пока они шли к амбару. Она отстранилась, улыбаясь так, как девочки в школе улыбались мальчикам.

Он улыбнулся ей и сильно потянул за руку, притягивая к себе. Затем наклонился и поцеловал ее.

Это не было похоже на поцелуи, которые папа дарил маме. Это не был быстрый поцелуй.

Губы Уэста скользнули по губам девушки. Он обнял ее и обеими руками скользнул по ярко-розовому платью к ее ягодицам.

Звук хлопнувшей дверцы машины на парковке оторвал их друг от друга.

Девушка вытерла губы, когда взгляд Уэста метнулся в сторону шума.

Прежде чем они успели заметить меня, я отпрянула назад, прижимаясь всем телом к бревенчатой стене лоджа. Затем я медленно отодвигалась, пока не скрылась из виду.

У меня было странное ощущение в животе, когда я поднялась по ступенькам крыльца и поплелась в столовую. Это была девушка Уэста? Они часто целовались?

Я знала, что такое поцелуи. Вроде у нескольких старших девочек из моей клубной футбольной команды были парни. Я случайно услышала, как они говорили о языках и о том, что их трогали пальцами, — я была слишком взволнована, чтобы погуглить, что это значит, и ни за что не стала бы спрашивать маму.

Уэст и та девушка целовались языками?

— Где твоя книга? — спросил папа, когда я подошла к столу.

— Я передумала. Мне не хочется читать.

Его глаза сузились.

— Ты в порядке?

— Да. — Я с грохотом опустилась на стул, схватив бокал рутбира (прим. ред.: рутбир — сладкий североамериканский безалкогольный напиток), который официант принес вместе с бутылкой вина для моих родителей.

То ли из-за овощей, то ли из-за избытка газировки, но в течение всего ужина в животе у меня было противно. И я не могла перестать думать о Уэсте и той девушке.

Она была симпатичной. Действительно симпатичной. Мне нравились ее прямые волосы. И мне даже понравилось ее розовое платье.

Кто она такая, кстати? Ее не было у костра для гостей после ужина. Может быть, она жила в Монтане и ходила в школу вместе с Уэстом.

— Хочешь еще? — спросил папа, сидя на стульях у камина. Другие гости передавали по кругу пакет с зефиром.

— Не-а. Я правда не голодна.

— Ты в порядке?

— Кажется, я перебрала рутбира. Можно мне зайти в дом?

— Конечно. — Мама положила руку мне на лоб, она всегда так делала, когда я плохо себя чувствовала. — У тебя нет температуры.

— Со мной все будет в порядке. — Я встала, чтобы поцеловать папу в щеку и обнять маму. Затем я пошла в коттедж и взяла из своей комнаты книгу. Но было слишком душно, и даже при открытом окне, проведя десять минут на кровати, я почувствовала, что вспотела. Так что я взяла свою книгу в мягкой обложке и поставила ее на столик для пикника рядом с коттеджем.

Это был тот самый столик, за которым мы с Уэстом делали бумажные самолетики во время нашей последней поездки. Нашел ли он тот самолетик, который я оставила для него в крепости? Играл ли он вообще в этой крепости, раз ему уже пятнадцать?

— Привет, Индия. — Стол покачнулся, когда Уэст сел на скамью напротив.

— Привет. — Я оторвала взгляд от книги и встретилась с его карими глазами.

У него были красивые глаза. Мой желудок снова странно сжался.

— Как дела? — спросил он.

— Хорошо. — Я потянула себя за волосы, которые щекотали мне шею. — А твои?

— Неплохо. Это было хорошее лето.

— Это хорошо. — Я теребила уголок страницы, не зная, что еще сказать.

Почему с ним было так трудно разговаривать? Это же Уэст. Может быть, потому, что я подсмотрела, как он целовался с той девушкой? Почему сейчас он был не с ней? Сказал ли ему его отец, что он должен снова пойти потусоваться со мной?

Уэст пошевелился, чтобы достать что-то из кармана джинсов. Он бросил на стол колоду карт.

— Помнишь, как играть?

— Помню.

Он перетасовал колоду, и карты затрепетали, когда он соединял их вместе. После того, как он раздал каждому из нас по пять карт, он достал небольшой контейнер с зубочистками, которые мы могли использовать в качестве ставок.

— Как думаешь, сможешь меня обыграть?

— Думаю, мы это выясним.

После десяти раздач он так и не выиграл. И странное ощущение в моем животе переползло выше, к сердцу.

— Сегодня вечером удача на твоей стороне. — Он вздохнул, сдавая три карты из своей колоды.

— Или, может быть, ты не силен в покере.

Уголок его рта приподнялся.

— Может быть.

— Мы могли бы сыграть в другую игру. Или заняться чем-нибудь другим.

— Чем, например?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Я, эм, видела тебя с девушкой раньше. Она могла бы поиграть с нами.

— Ей нужно было идти домой.

Он уставился на меня поверх своих карт.

— Я видел тебя раньше.

— Видел? — Мои щеки вспыхнули.

— Очень яркая футболка.

Отлично, он поймал меня на шпионаже. Не было смысла отрицать это.

— Она твоя девушка?

Уэст пожал плечами.

Это было «да» или «нет»? Я не поняла, что означало это пожатие плечами.

— У тебя есть парень? — спросил он.

— Мне всего тринадцать. Папа говорит, что у меня не может быть парня, пока мне не исполнится тридцать. Но у некоторых девушек из моей футбольной команды есть парни. Им по пятнадцать.

— Ванессе пятнадцать. — Ванесса. Ее звали Ванесса, и ей было пятнадцать.

Странное ощущение в животе вернулось.

И я даже пожалела, что мне не пятнадцать.

Глава 11