Хранитель Древа Мира. Том 6 (СИ) - Дорничев Дмитрий - Страница 29

— Вернули… все деньги вернули, и кредит закрыт?.. — бормотала девушка и с шоком уставилась на своего парня. Да и не только они были в шоке. Многие застыли и раз за разом вчитывались с сообщения на экранах своих телефонов.

— Большое дерево присматривает за вами… — прочитал парень приписку к сообщению. — Что это значит?..

— Дерево? А не это? — спросил молодой парень и указал на стену столовой, где красовался герб Древовых.

— Да ну… Не может же это быть его рук дело…

— Или может? — пробормотала девушка, глядя на герб.

— Смогу! Я наконец-то смогу свалить из этой дыры! — раздался радостный крик, а затем началась цепная реакция…

* * *

Кафе.

Некоторое время спустя.

— Что? — спросил я у полицейского и продолжил есть запечённого кабанчика. Точнее, не всего его, а лишь филе.

— Дмитрий Андреевич… — сказал следователь, стоявший перед моим столиком. Он выглядел растерянным и хотел что-то предъявить мне.

— Говорите уже, — я продолжил набивать брюхо и смотрел на полицейского.

— Жуков Игнат Леонидович умер…

— А, вот почему скорая приехала. И что? Думаете, мне есть дело до этого ублюдка?

— Вы желали с ним поговорить. Угрожали… А потом он умер.

— И что? — я вновь посмотрел на него как на дурака. — Я всё это время сидел здесь и ел. И никому я не угрожал. А то, что он умер… Как он умер?

— Упал с двадцать пятого этажа, — неохотно ответил мужчина.

— Ладно. А я здесь причём? Или, по-вашему, я убил его, сидя здесь и обедая?

— Нет… Но почему вы остановились здесь?

— Потому что не обедал ещё. Вот и решил подкрепиться.

На мужчину было жалко смотреть. Ему нужно было задержать или даже арестовать меня, но сделать этого он не мог. Нет оснований.

— Если на этом всё, то не мешайте мне, пожалуйста, обедать.

Я продолжил объедаться, и аппетит, как и настроение, был отличным. Но! Схватив телефон, я сделал звонок.

— Алло. Знаете, что только что произошло?

— Нет, Дмитрий Андреевич. Просветите? — спросила женщина на той стороне телефона.

— Директор княжеского банка, Игнат Леонидович упал с двадцать пятого этажа! Похоже на самоубийство. Что весьма примечательно после громких обвинений князя Жукова в производстве и торговле запрещёнными веществами.

Говорил я достаточно громко, что услышал даже следователь, почти покинувший кафе.

— Какая… неожиданность. А это точно?

— Точно. Мне только что человек из полиции рассказал об этом. Да и тут скорая приехала к банку. Ну и реанимация.

— Поняла. Тогда мы начинаем…

— Ага, удачи.

Отключив телефон, довольный я проложил есть. Анти-Жуковский альянс сейчас начнёт действовать. Я им предоставил немало компромата на людей Жукова, да и на него самого кое-что имеется.

Ну а когда поел, я направился в Дом Милосердия, где «узнал» чудесную новость. Людям вернули деньги, которые с них шесть лет собирал Жуков. А деньги там приличные. Очень приличные!

Надеюсь, людям станет полегче. Ну и я получил четыре Мандарина счастья и три Манго радости. Ну и кучу Орехов добродетели. Вот они — самый главный показатель того, что я всё делаю правильно.

В Доме я добавил кусачек и поставил горшки с большими цветами в общественной столовой. Ну а новые кусачки посадили в холле. Они быстро вырастут.

Решил перестраховаться на случай, если Жуков сойдёт с ума. Нападение на приют, находящийся под защитой Императора, — это самоубийство. Но мало ли? Кто знает, на что способен этот псих… Всё же он сегодня двух сыновей потерял.

Те ещё ублюдки, должен я сказать. Даже поверхностного анализа хватило, чтобы сделать соответствующий вывод. Точнее, не так. Тот который начальник охраны, пока ещё живой, и есть шанс, что его откачают. Но надеюсь, что он всё же сдохнет, ибо ранее он возглавлял гвардию рода и громил неугодных Жукову, вырезая рода подчистую. Женщин, стариков, детей… Рода попросту переставали существовать.

Ладно, не буду о плохом.

Предупредив Ирину и Электрика, который был в шоке от того, что получил свои деньги, потраченные на оплату кредита, я поехал… Нет, не домой. В университет! И смог встретиться с самим ректором.

— Дмитрий, не скажу, что рад видеть вас, — сходу заявил ректор, сидевший за своим столом и попивающий чай, — но в тоже время, у меня тут два письма с благодарностью от генералов и ещё два от аристократов.

— Вот как? И что пишут? —поинтересовался я, сидевший на диване у стены.

— Помощь в закрытии разломов, самостоятельное закрытие разломов, спасение жизни генерала Киселёва, а также большого количества солдат и офицеров. Ну и аристократов с их гвардейцами. Вот читаю и так, и хочется сказать: «Они там что, все обкурились?», — ректор строго посмотрел на меня.

— Да вроде нет… А что такого?

— Дмитрий. Эта операция должна была дать людям надежду. Показать, что пусть и с большими усилиями, но можно закрыть постоянный разлом.

— И она удалась. Закрыли кучу разломов, — добавил я.

— Дмитрий… — вздыхал ректор. — Если я не ошибаюсь, то вы с командой закрыли разломов больше, чем все остальные воинские группировки вместе взятые…

— Это плохо?

— И да, и нет, — он покачал головой и, вздохнув, объяснил: — На самом деле, это фантастика. До января этого года считалось, что разломы закрываются лишь сами. Но вам удалось доказать обратное и закрыть большое их количество. Вы, вероятно, не представляете, насколько это важно для всего мира.

— Это, видимо, «хорошо». А что тогда «плохо»?

— Плохо то, что из-за вас люди могут недооценить опасность и погибнуть или что похуже при попытке закрыть разлом.

— Прошу прощения, Фёдор Степанович, но вы заблуждаетесь, — теперь уже я качаю головой.

— Да? И в чём же я неправ?

— Вы, вероятно, никогда не подходили к разлому длиною в тридцать и более метров?

— Нет, никогда, — ответил ректор.

— Там такой уровень энтропии, что любая электроника выходит из строя за мгновения, а одежда осыпается, словно она из песка. Там не то что обычные люди, там даже многие маги не смогут находиться. Так что техника, армия и всё прочее, мягко выражаясь, малоэффективны.

— И что же тогда эффективно? — спросил тот с задумчивым выражением лица.

— Я! — расхохотался я. — Серьёзно. Сильные маги, вот единственные, кто эффективны против разломов. Вы знали моего отца?

— К сожалению, нет.

— Я тоже… Но генерал Киселёв мне поведал слова моего отца, которые открыли мне глаза на многое. Цитирую «Разломы — это раны на теле Земли, а энтропия — инфекция. Чтобы рана затянулась, нужно избавить её от инфекции». При инфекции в теле человека используют антибиотики. И чем сильнее инфекция, тем сильнее антибиотик. Хоть тонну съешьте слабых антибиотиков, но толку будет мало.

— Кажется, я вас понял, Дмитрий… И, пожалуй, соглашусь со словами вашего отца… Но позвольте спросить… Ваш род уже закрывал разломы?..

— Откуда мне знать? — удивил я его своим ответом. — Но если посмотреть архивы, то становится понятно, что после уничтожения моего рода энтропия резко пошла на юг.

— Выходит, человечество потеряло более двадцати лет из-за того, что лишилось рода Древовых?.. Как же всё это глупо, — вздыхал ректор.

— Вы о чём?

— О вражде и междоусобицах…

— Это да. Но таковы люди, — пожал я плечами. — Но я, вообще, что приехал-то. Можете вернуть Королёву в университет?

— Она вроде получила сильное заражение, да?

— Да. Ей уже лучше, и мне бы хотелось, чтобы она училась с нами.

— Лучше?.. Дмитрий, вы меня удивляете… Но хочет ли она сама этого? Думаю, ей будет нелегко здесь.

— Хочет. И на следующей практике ещё покажет всем кузькину мать, — я заулыбался, а ректор призадумался, но всё же кивнул своим мыслям.

— Хорошо. Я аннулирую её заявление на отчисление. Но ей придётся пересдать экзамены.

— Это же Королёва. Думаете, это станет проблемой? — я приподнял бровь с довольной ухмылкой.