Клан Борзых 4: Барон (СИ) - Шаман Иван - Страница 51

Вчера, после того как вместе с главой ордена я скормил тело бога деревьев обелиску, и ничего не получил взамен, Филинов отвёл меня в палаты и показал завещание сестры. Это было жестоко. Найти её только для того, чтобы потерять. Но в записи она много раз говорила, что за прошедшие сотни лет стала совершенно другим человеком и хотела бы уйти вместе с теми, кого любила куда дольше и куда сильнее, чем меня. Со своей настоящей семьёй. И это тоже было жестоко. Но, наверное, справедливо.

Пусть мы и родились у одной матери, и прожили вместе до моих восемнадцати лет, а потом, после возвращения из армии ещё год, с ними она провела всю остальную, бесконечно долгую жизнь. Стала их частью, а они стали её. Так что… не знаю, как могло бы выстроиться наше общение в другом случае. Смогли бы мы найти хоть какой-то общий язык или так и остались бы чужими друг другу? Увы, уже не важно. Знаю только, что она, как и остальные, пожертвовала своей жизнью ради спасения наших.

— Остальное — достояние этого молодого человека, — сухо сказал магистр, указав на меня. — После сказанного у кого-то есть сомнения в его праве находиться на совещании? Или вы хотите оспорить его силу?

— Он, брат императрицы? Что за безумие, — покачав головой, прикрыл глаза Волков. — Куда катится наш мир.

— А вот это куда более важный вопрос, — отчеканил Филинов, указав мне пальцем на единственный свободный стул. — К нему и приступим. Для начала хочу подтвердить, что орден Обелиска продолжает полностью функционировать. А теперь прошу вашего внимания на экран.

«Приветствую вас, старые хмыри», — усмехнулся немолодой уже император. — 'Раз вы смотрите это сообщение, значит, по-другому не вышло и выйти не могло. Жаль, я надеялся всё же обойтись лишь духами. Но, пожалуй, так даже лучше.

Знайте, что теперь вам придётся управлять городом без меня, но это не значит, что вы останетесь совсем без присмотра. Своим последним указом я подчиняю императорскую гвардию, паладинов и всех свободных духов ордену Обелиска. А также ввожу седьмое место, арбитра, за этим столом.

Если вам будет угодно, и если вы сумеете договориться, в чём я лично сомневаюсь чуть более, чем полностью, то вы можете выбрать нового императора. Но только единогласно, ведь иначе город захлестнёт волна насилия, после которого вы не выживете. Так что подумайте об этом трижды. А, впрочем, вы всё равно не договоритесь.

Ладно, к делам, — почесав аккуратно стриженную бороду, проговорил он. — Во-первых. Вы и так знаете, что наш последний шанс — Обелиск. Кормите его божественными искрами, и он одарит вас в ответ умениями и родовыми дарами. Он довольно разумен, если так можно сказать о многокилометровой шестигранной скале. Но это не так важно. Просто делайте, как привыкли.

Во-вторых. За сотни циклов моего правления мне удалось выяснить некоторые аспекты, которыми нельзя делиться с широкой общественностью. Иначе они взбунтуются. Наш мир — замкнутый. Души в нём не растворяются в великом ничто. Не попадают в рай или ад, они возвращаются младенцам, укрепляя их. Это приводит к частым перерождениям, изредка с воспоминаниями. Обращайте внимание на таких детей. Это может быть как полезно, так и опасно. Я один из них и именно так стал императором.

В-третьих. Вы должны были уже отметить, но даже если нет, я открою вам глаза. Наш мир находится между всепоглощающим Хаосом и безжалостным Порядком. Миры, которые пали от превалирования одного из этих элементов, постоянно находятся в конфликте и могут вызывать возмущение, а оно уже оборачивается открытием границы.

Склоняемся к Хаосу — к нам лезут демоны из преисподней, ожившие деревья и прочая магическая нечисть. Склоняемся к Порядку — открываются грани в миры победившей техники, обезумевших машин, живых пирамид и так далее. Чем больше силы у нашего осколка, тем сильнее отклонение. Мы решили эту проблему.

Как? Ну что же, это, в-четвёртых. Чем больше у вас сил, тем больше отклонение. Это не относится к Обелиску, к стержню нашего осколка, который истинно нейтрален. Именно по этой причине нужно скармливать все, подчёркиваю, ВСЕ найденные божественные искры ему. Он компенсирует разницу в отклонении даруемыми умениями.

В прошлые разы, при схватке с особенно сильными противниками вы могли заметить, что гибли люди, вообще не приближающиеся к передовой. Их души забирал себе Обелиск, для нейтрализации угрозы, и с его помощью я уничтожал врагов. Жестоко, но куда лучше, чем гибель того же количества здоровых бойцов.

Сейчас мы отклонились слишком сильно. Проще говоря — зажрались. И обелиск показал миллион душ. Треть от всего населения полиса. Думаю, не нужно объяснять, что это значило бы для всех нас. Каждый третий член ваших семей, включая вас самих, ваших детей и жён, мог скончаться. Нет, обязательно погиб бы.

Я взял на себя смелость решить эту проблему и потому заранее вызвал вас, чтобы создать из ваших великих духов основу для младших. Кормите их душами ваших врагов, и всё будет нормально. А если сами не разберётесь, идите к Филинову, я дал ему подробные инструкции.

В следующие несколько циклов вам будет проще. Но это не значит, что вы не должны готовиться как в последний раз. Потому что качели качелями, а врата могут открыться в самую преисподнею. И без должной подготовки ничто вас не убережёт.

На этом, пожалуй, всё. На протяжении последних десятков циклов я готовил себе преемников. Вас. Если я чего-то не сделал тогда, лучше уже не выйдет. Просто делайте то, что умеете, в тех сферах, которые контролируете.

За человечество и выживание. За вас'.

После того как экран погас, больше минуты в зале стояла полная тишина. Каждый думал о своём, прикидывал, что сделать в первую очередь. Как поведут себя остальные, как лучше сыграть и на чём. Что нужно сделать, чтобы выжить в новых условиях, и что сообщить своим людям. И так было очевидно, что все слова, сказанные императором, станут достоянием общественности если не через несколько дней, то по прошествии пары сезонов точно. Ведь нас тут семеро, а единственный шанс сохранить тайну — никому о ней не рассказывать.

— Значит, мы не меняем обязательств? — хмуро поинтересовался Медведев.

— Нет. В данный момент каждый из вас лучше всего разбирается в своей отдельной сфере, начиная от водопровода и фермерского хозяйства, заканчивая обучением и организацией патрулей, — быстро, спеша успеть раньше остальных, сказал Филинов, и даже если вначале кто-то хотел ему возразить, теперь таких не нашлось.

— Людям, потерявшим своих духов, нужно дать новых покровителей, — пробарабанив по ручке кресла, сказал Щукин. — Многим крайне плохо, и учитывая, что каждый из нас уже начал это делать, полагаю, что мы официально должны заняться объединением домов второго основания и младше.

— Если ваши духи справятся с ними, — не выдержав, улыбнулся я, а когда все повернули ко мне недовольные лица, продолжил: — Они почувствуют, что у вас детёныши великих духов, но это не значит, что они не захотят взять верх или доказать, что они тут главные. Те же Секачовы могут быть серьёзным противником для Буйволовых. У них куда больше бойцов, а значит, и сил для духа.

— Мы были первыми, — прогудел великий князь, растерявший большую часть своих сил.

— Верно. Были, — кивнул Филинов. — Но теперь они почти равны вам по силе. Как и многие другие. Волковым будет проще справиться с Борзыми. Они тоже потеряли духа. Тигровы возьмут на себя Барсовых и Рысевых. Медведевы — Россомахиных, Медоедовых и Куницыных. Щукины…

— Мы поняли, магистр. Значит, справимся, не в первый раз, — пожал плечами великий князь Медведев. — Никто не станет лезть на чужую территорию, так что…

— Прошу прощения, но у меня договор с Борзыми. Половина их членов ещё до схватки принесла мне клятву верности. А после объявления об объединении духов и святилищ они войдут в клан Тигровых полностью, — сказал я, чувствуя себя крайне неуютно под злобным взглядом Волкова. — Я всё понимаю и не буду препятствовать вашим переговорам с бывшим князем Владимиром Борзым, но предупреждаю о вероятном результате.