Союз пяти королевств. Тайны Свон - Абалова Татьяна - Страница 3

Но чья–то сильная рука не дала свершиться ужасному. Мешок был вытащен на берег, где утопленницу освободили из пут. Над Свон склонилась темная фигура и приложила ухо к груди. Не обнаружив дыхания, незнакомец негромко выругался, вздохнул и произнес:

– Вручаю от души.

После чего мужчина снял с пальца кольцо, блеснувшее в темноте голубым светом, и быстро надел на руку умирающей девочке.

Разбудили Свон голоса. По мягкому говору девочка узнала Амали, которая всхлипывала и шепотом переговаривалась с поварихой.

– А вдруг умрет? Как же мы жить без нее будем?

– Не причитай! Все уже хорошо. Лекарь сказал, она выздоровеет, – строгим голосом увещевала подругу Берта, пытаясь остановить потоки слез.

– А кто же нашу бедняжку, словно котенка слепого, в воду бросил? Откуда враги такие? Что она им сделала? – Амали вытирала глаза краешком фартука.

Свон приподнялась на локте и удивленно уставилась на женщин.

– Лекарь? Ко мне приходил лекарь?

– Ох, дитятко! Проснулась, милая! Ты разве ничего не помнишь? – забеспокоилась Берта. Она подошла к кровати и обняла девочку. Целуя ее бледное лицо, зашептала. – Тонула ты. В реке. Ночью. Скажи, дочка, как ты там оказалась?

– Не знаю. Помню, что кто–то мешок на голову набросил, а потом вода вокруг и дышать нечем. Все.

– Ну, ничего, родная. Главное – жива осталась. Охрану уже предупредили, что в окрестностях завелся изверг, нападающий на людей. Слуги все напуганы, да и графские дети притихли: близнецы не носятся, аки кони бешеные, а девочки от завтрака отказались. Дак с утра тебя требовал, но потом в комнате заперся. Никому не открывает.

– А лекарь откуда взялся? – поморщившись, Свон выпила горькую микстуру, которую в ложке поднесла Амали.

– Сама не понимаю. Может, охотник прислал? Он точно не из простых людей. Хоть молод лицом, а так зыркнул, что сердце от страха замерло. Берта, ты заметила на сундучке лекаря королевский герб? – Амали повернулась к поварихе, которая доставала из шкафа платье для Свон – прежнее, побывав в реке, никуда не годилось.

– Вот и мне удивительно. Скорей бы Ганс пришел, он наверняка что–нибудь слышал.

Послушно глотая бульон, который прописал лекарь для возвращения сил, Свон задумалась о случившемся. Она была уверена, что это дети графини Шовеллер отомстили ей за унижение, но доказать ничего не смогла бы. Слово служанки против слова господ.

Вскоре у порога появился молочник. Его тут же провели в комнату, где он сел возле Свон и, обрадовавшись, что девочка уже поправляется, рассказал, о чем судачат в поселке.

– Еще намедни за рекой разложили королевский шатер. К вечеру прибыли король с сыновьями, придворные, их слуги и даже два повара. Наши господа тоже среди придворных обретались. Но ночью что–то случилось, и граф с графиней укатили в столичный особняк. Кузнец видел, как они в карету садились – леди Алель плакала, а лорд Себастьян был так зол, что чуть ли не зубами скрипел.

Не успел Ганс закончить, как в комнату влетел поваренок и закричал, что прислугу ждут на кухне – детей семейства Шоваллер увозят в столицу, нужно собрать в дорогу еды! Милордом приказано Свон с собой не брать!

Так графское семейство на пять долгих лет покинуло замок.

Свон ничуть не жалела, что жизнь в поместье перестала бурлить: все близкие люди остались с ней рядом (в столичном особняке имелись свои повара и кухарки), да и молочник, несмотря на то, что сливки для господ больше не требовались, продолжал приходить каждое утро.

За эти годы сирота из гадкого утенка превратилась в настоящую красавицу. От улыбчивого лица со здоровым румянцем невозможно было оторвать глаз. Веснушки куда–то исчезли, а волосы, которые Свон полоскала в отваре ромашки и луговых трав, приобрели насыщенный золотистый цвет, отчего косы, красиво уложенные на голове, смотрелись настоящей короной. Длинные ресницы, чьи кончики летом выгорали на солнце, оттеняли голубизну глаз, в которых утонул не один поселковый воздыхатель. Фигура Свон теперь отличалась стройностью и плавными изгибами, но в ней отсутствовала та изнеженность, которая свойственна дамам дворянского сословия. Подвижная и веселая Свон всегда притягивала к себе взгляды и вызывала ответную улыбку.

Сыновья молочника тоже подросли и зачастили с отцом в замок: то старший появится, то средний, а то и младший – ровесник Свон с луговыми цветами придет. Она со всеми оставалась мила, открыта, но предпочтения ни одному из них не отдавала, о чем сильно горевал Ганс. Ему так хотелось получить в семью красивую, добрую и грамотную сноху.

ГЛАВА 2

Свон не забросила учебники, оставленные в спешке уезжающими отпрысками Шовеллер. Без Дака свободного времени у нее стало больше, и она увлеклась книгами из богатой библиотеки. Они открыли Свон неведомые дали, расширив кругозор и заставляя мечтать о путешествиях и приключениях. Где–то в мире существовали такие удивительные существа как драконы, а наделенные даром люди творили магию, но здесь, в глубинке, об этих чудесах почти ничего не знали. Простой люд обходился и без ящеров, и без магических штучек, что были баснословно дороги. Свон не представляла, как в хозяйстве может пригодиться огнедышащий дракон, но с удовольствием рассматривала картинки, на которых черные ящеры с гордыми наездниками на спине парили в облаках.

Жизнь в замке была бы скучна и однообразна, если бы Свон не повезло, и она не обрела старшего друга, который скрасил ее существование своими познаниями и веселым нравом. Обращались к нему, как он сам просил, просто Алекс, без титула. Хотя молочник утверждал, что род этого графа очень древний и сродни королевскому.

Алекс, сосланный в поместье из–за дуэли, нажил себе врагов в лице богатых родственников погибшего подлеца и был вынужден покинуть столицу. Однажды на осенней ярмарке он встретил симпатичную кухарку и помог ей донести корзину до замка Шовеллер. Оставив у Амали свое сердце, Алекс приходил за ним почти каждый вечер. По ее просьбе он начал заниматься со Свон иностранными языками, показывал новомодные танцевальные па и ставил руку в фехтовании.

Амали с Бертой верили, что приобретенные знания обязательно пригодятся Свон, не век же красивой девушке сидеть в замке. Женщины понимали, что ни один парень в поселке ей не чета, хотя те продолжали похаживать по всякой надуманной причине. Но Свон лишь смеялась в ответ на их ухаживания и говорила, что маменьки не велят со двора выходить и с парнями встречаться.

Только один след от нападения оставил свой отпечаток в душе Свон – она страшилась приближаться к быстрой воде. Девушка чувствовала, что клин нужно вышибать клином, поэтому сама обратилась к Алексу с просьбой научить ее плавать. Она не раз наблюдала, как лихо тот пересекает речку с одного берега на другой, красуясь перед Амали.

Матушки не стали противиться такому странному желанию: не принято было в их краях, чтобы женщины умели плавать. Зашли по колено в воду и хватит. Не на море, чай, живут! Но подспудно они догадывались, что умение поможет их дорогой дочке побороть давний страх, и излечиться от ночных кошмаров, которые иногда посещали ее.

Еще одно напоминание о той страшной ночи осталось у Свон – тоненькое колечко из белого золота. Откуда оно появилась на мизинце, девушка не знала. Попытавшись снять драгоценную вещицу, чтобы сохранить в шкатулке, Свон обнаружила, что не может этого сделать. Кольцо обладало удивительной способностью – оно росло вместе со Свон. Вот только недавно ее пальцы были тонкими, детскими, теперь же это была девичья крепкая рука, а колечко все равно не давило. Оно даже легко вращалось, но не снималось.

***

Хорошо жилось в пустующем замке, пока однажды в поместье появились слуги из городского особняка с известием, что семейство Шовеллер возвращается. Силинда, старшая дочь графа выходит замуж, и по этому случаю сторона невесты устраивает бал.

И вот настал день, когда несколько экипажей заехало во двор замка. Его обитатели вывалили на крыльцо встретить столь долго отсутствовавших хозяев.