Кобчик (СИ) - "Alchy" - Страница 43

— Знаете, херр Фальке, а я ведь в этом совсем ничего не понимаю. Я и на свадьбу к вам попал случайно, ездил дела улаживать на Нязе-Петровский завод по просьбе матушки, где всё в упадок пришло. Но раз вы так убежденны…

— Я не просто убежден, Николай Петрович, я уверен! Впрочем, подождите немного, сейчас приедем и всё сами увидите!

На Уржумке суетились в преддверии мальчишника не меньше, чем у Лугинина, но показать Хлебникову мастерскую получилось и его впечатлило. Причем не свечи из стеарина и не мыловаренное производство, его поразил обычный ручной пресс для таблеток, на котором специально обученный парнишка одну за другой выдавал на гора таблетки активированного угля — я праздник готовился встретить во всеоружии и в грязь лицом не ударить, а то начнется: «немчик пить не умеет!».

— А вы умеете уговаривать, херр Герман! Решено, отправлю вам ещё до весны двух мастеров по бумаге и четырех подмастерье сроком на полтора года, с тем чтоб они вам помогли наладить работу!

— А мы их, Николай Петрович, научим, как облегчить это производство и бумагу высочайшего качества делать! А на ингредиенты и химикаты оформим договор со скидкой выгодной!

Замечательно всё складывается: Ларион Иванович со своей парусно-полотняной мануфактуры обещал после поездки в столицу привезти несколько мастеров (жаба душит покупать ткани, в стоимость которых включена перевозка из Центральной России, где они производятся, в то время как у нас и конопля, и лён — успешно растут), а теперь и с бумагой решим проблему, хоть и не сразу. Не на бересте же учить детей писать считать. Полностью автономное хозяйство выстроить не получится, но будем стремиться. Ещё бы стекольное производство организовать и можно сказать — жизнь удалась.

Помечтать после заключения взаимовыгодного договора с Хлебниковым, пусть пока и на словах — не получилось. Со стороны завода показалась кавалькада и настало время Гаврилы, в нарядной праздничной рубахе и с перекинутым через плечо расшитым полотенцем (вот откуда ноги растут у лент на плече свидетеля на свадьбе). Сделал отмашку трактирщику, чтоб своё хозяйство разворачивал — после культурной части буду кормить гостей картошкой-фри и прочим, предназначенным для реализации через сеть общепита, под лекцию о пользе такого совместного предприятия. А Александра женскую половину в это же время обработает, кто из купцов моим аргументам не внемлет — тем жёны и дочери дома объяснят…

Гаврила отработал на все сто: оказалась что реп — это не изобретение двадцатого века, русские свадебные причеты ничуть не хуже звучат. Хорошо, что мне пришлось в основном просто стоять, изображая жениха, в то время как гости веселились на всю катушку. Не меньше часа изгалялись, прежде чем удалось рассадить всех за столы, накрытые по случаю многочисленности гостей прямо на улице. Зато Савелий, пивовар наш каторжный — расстарался: три сорта пива выдал. Я пригоршню актированного угля выпил, за несколько приемов и поднял кружку пива, призывая внимание:

— Уважаемые гости! Прошу уделить внимание пиву и закускам! А я напомню, что производства и мануфактуры это хорошо и прибыльно, но вот жрать людям хочется всегда и желательно вкусно! А если это ещё и недорого выйдет…

Мой призыв, подкрепленный продуктами на столе — нашел отклик среди купечества. К тому же, раскошеливаться прямо здесь и сейчас не требовалось, и пока я распинался — купцы жевали бутерброды, заедали обжаренной до золотистой корочки картошкой и запивали всё это пивом.

— Подробные цифры и отчет о доходах в нашем трактире будет готов весной, тогда сможете ознакомится со всеми подробностями и решить, участвовать в этом предприятии или остаться в стороне!

Последняя фраза была построена верно, купцы сразу же оживились — остаться в стороне никто не хотел. Правда, помимо одобрения, сразу же вылезло недовольство, направленное в сторону Лариона Ивановича:

— Мне, с моими зубами, — начал первый выступающий. — энтот бутерврот зело по душе! А вот на тебя, Ларивон Иваныч, обиду таю! Пошто про мясокрутки умалчивал⁈

— Прощу извинить, ваше степенство, — пришлось вмешаться, дабы погасить зарождающийся конфликт. — но мясокрутки пока не производятся, но уже через месяц будут в продаже! Никто не останется без столь нужного в быту предмета! Делайте предварительные заказы!

Одного успокоил, но тут уже сразу несколько встало и до меня стало доходить, что они ко мне приехали не совсем трезвыми, а их пивом потчевал. У Лариона Ивановича за обедом водка стояла, а тут пива сверху. Сейчас, по всей видимости, начнется свара, причем это ещё свадьба не началась…

— А сейчас — к невесте!

Гаркнул Гаврила, после чего все успокоились и засобирались из-за стола, пришлось уточнить у Демьяна.

— Зачем к невесте⁈ У нас же мальчишник⁈

— Положено так, барин, — степенно ответил мой управляющий, порывающийся не отстать от гостей. — винопитие, игры и хороводы, а к ночи и яровуха!

— Какая такая яровуха?

— А вот вы про свальный грех спрашивали, это он и есть. — спокойно пояснил Дементий, ничуть не смущаясь существованием языческого обряда и это при живом Никаноре Видимо, что-то отразилось у меня на лице и он поправился. — Ну сейчас-то по желанию, али по парам разбиваются, а раньше-то…

Глава 19

Глава 19.

Демьян, мягко выражаясь — ввел в заблуждение. Нет, было весело: и винопитие, и хороводы с плясками, девки исполняли похабные частушки про зайца, которой должен заломати капусту, но обещанного группового секса так и не довелось увидеть, не говоря уж об участии. Хороводы вообще были на грани фола и больше на канкан смахивали, так девки ноги задирали. И всё это действо — при скудном свете свечей, эротизма хоть отбавляй, умеют же предки веселиться, а ведь это ещё разминка перед свадьбой…

Ближе к ночи, когда веселье достигло апогея — явились хозяева лично и разогнали перевозбудившуюся молодежь по спальным местам. Ни на пары не дав разбиться, ни тем более яровуху устроить. Нас вообще втроем разместили в комнате, мы с Хлебниковым на кровати устроились, а Демьян на полу.

— Слышь, управляющий, — высказал претензию. — не так я себе свальный грех представлял, сосем не так!

— Перестали чтить заветы предков! — Демьян расстроился, даже в темноте чувствуется его недовольство. — Этак совсем оскотинимся на иноземный манер! Вот у нас в деревне раньше, ещё до того, как меня в солдаты забрили…

— А мне понравилось, — отозвался с другого края кровати Николай Петрович. — в городах-то сейчас больше, как верно ваш управляющий заметил — на иноземный манер справляют, особенно среди родовитых брачующихся. А здесь прямо пастораль и пейзане, всё так патриархально и нравы весьма просты, приятственно после суеты столичной… Кстати, херр Герман, а кто та чернобровая девица, что подле вашей невесты неотлучно находится? Дочка купеческая?

— Бонна её, француженка, Николай Петрович. Понравилась Беатрис⁈

Хлебников недовольно засопел и признался, что уже женат, после чего долго ворочался, мешая заснуть. Демьян не отставал, вполголоса костеря падение нравов и басурман с их обычаями, эко как их распалило. Ладно, мне тоже заснуть удалось не сразу: перед глазами плясали купеческие дочки и жены, да Александра ревниво поглядывала за мной…

Утром, поглядев на помятые лица гостей — занялся рекламой активированного угля, при полной поддержке Антона Сергеевича. Купцы слушали без особого интереса, на таблетки посматривали с подозрением. Следовать моему примеру и употреблять — не спешили. До чего же публика недоверчивая! А если так: