Добытчик (СИ) - Громов Борис Николаевич - Страница 30

Ладно, делать нечего, нужно рисковать. Есть ради чего. Стараясь не сильно грохотать всем навьюченным на меня железом, сначала перешагиваю с «помоста» на крыше микроавтобуса на «загулявшую» под ногами створку, стараясь не зацепиться штаниной за «егозу» на стене, а потом осторожно соскакиваю вниз. Приземлился на корточки, замер. Ни звука. Территория базы пуста: по плацу ветерок гоняет какую-то шелестящую маленькую бумажку, гаражные ворота наглухо заперты, у КПП валялся перевернутый стул. Похоже, часовой по тёплой погоде решил снаружи посидеть… И где же он тогда?

— Как будто испарился, зараза, — прошептал я, подходя к воротам.

И тут мой взгляд упал на калитку. Твою-то маман!!! «Поздравляю тебя, Шарик, ты балбес!», — прозвучал у меня в голове голос актёра Табакова с характерными «кошачьими» интонациями. Калитка изнутри не имела никакого механического запора. Один только магнитный замок. Который после отключения электричества разумеется… Да, он, зараза, разблокировался. А я тут, как последний кретин, изображал нездоровую акробатику вместо того, чтоб калитку на себя потянуть. Инерция мышления — штука страшная. И нужно с нею что-то срочно делать, пока дело до беды не дошло. Ладно, поругали себя немножечко, пора дальше делом заниматься. В первую очередь — загнать во двор «Соболь».

Запор на воротах был простенький: задвижка — штырь из толстого арматурного прута, опускающийся вниз и толстая труба, вмурованная в асфальт, в которую штырь и входил, блокируя открытие. Словом, автоматизация на уровне если не каменного, то максимум — бронзового века. Помнится, катался я на снайперские сборы в Подмосковье, так там у ребят всё куда серьёзнее было: откатные телескопические ворота на солидного вида рельсах-направляющих. У нас же — как в деревенском коровнике. Вот такая «культурная столица»… Впрочем, это я так, ворчу. Центральные ворота у нас по тому же принципу сделаны. Там и рельсы, там и электропривод, там и домофон для связи с часовым… А эти… До них, видимо, просто руки не дошли у начальства. А теперь уже не дойдут, увы.

Отворил внутрь обе створки, загнал во внутренний двор «Соболь», припарковал у стены. Подобрал лежащий на боку стул, старый деревянный, вполне подходящий для моей задумки, не то что новые офисные недоразумения из тоненьких трубочек и заклинил им снаружи калитку. Человека такая «засека» задержит на пару секунд, не больше, а вот приблудный зараженный свободно с улицы не войдет, что мне и нужно. Снова закрыл ворота, сторожко поглядывая по сторонам, не прибрёл ли кто «на огонёк» со стороны «частного сектора»? Да и про «потерявшегося» часового забывать не стоит. Нет, вроде — всё спокойно. Ну, тогда — поехали.

Войти в здание со стороны гаража не получилось. Замок на дверях стоял не электрический, а механический кодовый, такой, на десять кнопок. И, что особенно неприятно — практически новый. Не успели ни разболтаться, ни потемнеть постоянно используемые туда-сюда бродящим народом нужные кнопки, а наугад правильную комбинацию можно долго подбирать. Пойду через центральный вход, там, насколько я помню, электрический был.

Едва свернул за угол, чтобы пройти в сторону крыльца центрального входа между стеной здания и забором, как обнаружил «потеряшку»-часового. Вернее — трёх, часовых. Точнее — двух… Двух обратившихся часовых, сидящих, привалившись к будке «КПП-один» рядом с буквально в клочья разорванным телом третьего. Всё по-прежнему: кто-то очень быстро превращался в кровожадную тварь, а кто-то оставался человеком, но погибал, не успев поверить, что только что стоявший рядом с тобой товарищ тебе больше не товарищ…

Больше всего я, выезжая сюда, боялся попасть на смену своего взвода. Не представляю, как я смог бы стрелять парней, с которыми столько лет вместе прослужил, вместе на «выезда» катался и с которыми на соседних койках в одном кубрике спал. Но — повезло, сидящие над окровавленными останками твари в перемазанном кровью «синем пикселе» никаких ассоциаций не вызывают. Не помню я их. И — хорошо, что не помню, так намного проще.

«Окурок» АКС-74У мощнее, но «Яровит» немного тише. А это для меня пока что на первом месте. Поэтому «ксюха» пока что за спиной, в руках — карабин. Обоих… как их Док назвал? «Меги»? Ну, значит, обоих мегов свалил на асфальт, всадив в каждого по три пули. Дистанция — меньше пятидесяти метров, коллиматор — в наличии. Они, думаю, даже и увидать-то меня толком не успели, не то что как-то отреагировать. Но выстрелы — это выстрелы. Их звук далеко разносится. Присел на колено, замер прислушиваясь и оглядывая двор и окна задания — не вывалится ли кто? Нет, пока что — тихо. В очередной раз поблагодарил судьбу за то, что началось всё поздно вечером. Думаю, большая часть дежурного взвода уже спали или вот-вот отбиваться собирались и сейчас находятся в дальнем крыле, где казармы.

Дежурная часть встретила меня ставшей уже привычной вонью. Причем воняло не столько трупаниной, сколько дерьмом. Обратились оба, и дежурный, и помдеж. И оба остались в «аквариуме» размерами примерно шесть на три. А в туалет ходить зараженных никто не научил. Поэтому гадили оба прямо в штаны. Пока было чем… Но, восемь дней без еды и воды — это даже для тварей — много. Поэтому прапорщик помдеж лежит теперь в углу, не подавая признаков жизни, а майор-дежурный… То, что было когда-то майором-дежурным, с тихим обессиленным хрипом ползет сейчас в мою сторону.

Дверь в «дежурку» я на стальную щеколду изнутри закрыл, едва вошел. Теперь можно шума особо не бояться, и стекло в ДЧ — пуленепробиваемое, и входная дверь — если только бульдозером корчевать. Поэтому, даже если кто-то и прибежит — плевать уже. Тут я выходить уже не планирую. Да, ни в КХО, ни в КХСС* окон нет и быть не может. Зато есть в коридорчике, аккурат между ними. И выводит это окошко прямо во внутренний двор, и прямо под ним я буквально пять минут назад свой «Соболь» запарковал. А то, что на окне решетка… Так у той решетки замок есть. А ключ от замка… Ага, этот ключ сейчас с негромким сипением в мою сторону ползёт. Все ключи от всех интересующих меня дверей сейчас в большой связке на поясе бывшего оперативного дежурного.

*КХО — комната хранения оружия.

*КХСС — комната хранения специальных средств.

— Прости, братан, — я навёл прицельную марку коллиматора между бровей умирающего от истощения бывшего коллеги, превратившегося волей злой судьбы в упыря-каннибала. — Ты своё уже отслужил.

Указательный палец мягко выбрал спуск. Наушники заглушили звук выстрела. Тело дёрнулось и затихло.

Мне было мерзко и муторно. Майора я знал. Плохо знал, даже имени его не помню, он обычно в «слепую»* смену заступал. Но несколько раз пересекались, когда меня на замену заболевшим или отпускникам в его смену ставили. А теперь он лежит у моих ног, и мозги его размазаны по полу и стене.

*«Слепая смена» — при графике «сутки через трое», смена, приходящаяся на твой второй выходной день.

— Прости, — повторяю я, разрезая складным ножом, своей старенькой «опинелькой», кожаный витой шнурок, что тянется от его ремня в карман брюк и вытягиваю за него внушительную связку разномастных ключей.

В оружейной комнате — чистота и порядок, словно и не случилось ничего. Разве что отсутствие электрического освещения «тонко намекает», что всё же дела идут «как-то не очень». Одну за другой, вскрываю оружейные пирамиды, подсвечивая себе тактическим фонариком на цевье «Яровита». Пещера Али-Бабы, блин! Металлические шкафы с пистолетами и пистолет-пулемётами. Стандартные, крашеные «серой шаровой» краской, армейские деревянные пирамиды, по двенадцать «калашей» в каждой, там же запасные магазины, патроны в обоймах-«гребенках», подсумки. Рядом, на полке выше автоматных ДТК, подствольные ГП, у тех, на кого закреплены. Отдельно пирамиды с ручными пулеметами, дальше — с едиными ПКМС и «Печенегами», потом — «О-о-о, моя любовь, моя печаль», со снайперскими винтовками. И куда же я это всё уложу? А никуда! У моего «Соболя», если верить найденному в бардачке «Руководству по эксплуатации», грузоподъёмность — до девятисот кило. Максимум. А мне ещё ехать в район морской таможни и со склада для Дока всякие нежные лекарства забирать. Так что, если и заберу сегодня отсюда что-то, то, в первую очередь — патроны. Если есть хотя бы один автомат и тысяча патронов к нему — это одно дело, а вот если есть тысяча автоматов, но патронов — нету… Тут жизнь становится серой и тоскливой. Но и кое-что из стволов я всё же прихвачу. Например — вот его!