Тысячи бликов (СИ) - "Texxxter" - Страница 9

— Двух нет, — опечалил Батя.

— Зря вы так про Аню и Злату, они хотят все исправить, — включила женскую солидарность Сара.

— Нет времени исправлять, — не пошёл на поводу Васильевич и кивнул на папку с документами — Изучайте.

Довольный Ден, с которого, просто обязаны снять проблему под обозначением «гарем неправильный», завалился с бумагами на кровать, собираясь честно поспать, а нет, честно изучить всё до последней буквы. Но в комнату, без стука, походкой юной графини, кто-то вошёл. Ден замаскировался под кучу документов. Не прокатило. Некто, пахнущей ромашкой, завалился рядом и поднял с лица Дена, листы бумаги с буквами:

— Не притворяйся. Ты не умер, и нам необходимо поговорить.

Ден по-прежнему не подавал признаков жизни.

— Эд, у нас проблемы.

У Дена даже глаза открылись самостоятельно. Это, мать его, открытие века — «у нас проблемы».

— А бывает иначе? — иронично спросил вселенную «человек без проблем»

Сара замолчала. Думала наверно. Глаза самостоятельно закрылись:

— Эд, отойди от руля, мне и так сложно, — попросил Яня, страдалец.

— Это не я, — ушёл от ответственности Эд, — Это Барсик.

Ден выдохнул и досчитал до двадцати.

— Согласна, проблемы у нас постоянно, — не найдя светлого момента, признала вселенная, — Но это же касается девочек.

— Изучай документы, потом расскажешь.

— Эд, — печальный вопль вселенной остался без ответа.

Ден шёл по офису мини-босса, того, на окраине Москвы. Всё выглядело не так. Всё стало мелким, тусклым и каким-то скукоженным. Офисные дивы и так не блистали красотой, а сейчас походили на серые восковые фигуры. И не потому, что у женщин были некрасивые лица, или уродливые фигуры, нет. В них не было света. Мужчины ещё тлели огнём надежды, а женщины отказались от пламени.

Им это было не нужно. Зачем? Зачем им свет, если есть: барахло, эмоции, надуманные приключения, алкоголь наконец. И ожидание, что им это должны дать. Неважно кто, диапазон достаточно широк: от мужчины до вселенной и самого Бога. Главное, «должны дать». В место света. Равноценная замена. Вы согласны?

Ден не был шовинистом и был согласен, это прерогатива не только женщин, достаточно людей «без света» обоих полов. Но почему-то женщины решили, что «им должны», а мужчин напрягли обязанностью принести «всё и сразу».

Парень шёл по проходу между столами, и его лица периодически касались, холодные сквозняки взглядов и чужих мыслей. Пустых и ненужных. Он не обращал внимания, ему были неинтересны пустые оболочки в форме людей. Это был не ледяной холод смерти, а прохлада пустоты. Сырая и неприятная, и не смертельная. Что ждало его в кабинете, парень не знал, но очень хотел узнать. Он искал информацию. Важную для него. Только была одна проблема — инфа была из разряда: иди туда, не знаю куда.

Вот и дверь в кабинет начальства. Ден, не стал проявлять вежливость и дёрнул за ручку. Ручка осталась в руках, без малейших усилий. Удивлённо посмотрев на подставу, пациент проснулся.

Сара спала, использовав вместо подушки, плечо Дена. Девушка проиграла битву с заумным текстом. Ден сдался после первых предложений, свалив всё на Сару. Но переоценил её силы. Человек, составлявший документ, был специалистом экстра класса. Срубало с первых строчек. Ден аккуратно, чтобы не разбудить ребёнка, встал, собрал документы и пошёл к Бате. Застал предка вполне бодрым, и молча дал ему бумаги. Батя клюнул носом на середине страницы. Попытался сделать «умное лицо», и потянулся за допингом. Ден был быстрей и перехватил добычу. Батя сразу сдался. Бросил бумаги на стол и сменил тему:

— Как ты смог пройти мозгоправа. Я его не могу пройти, а ты смог?

— Я договорился.

Батя хмыкнул, покрутил ус, забрал у Дена стакан, отхлебнул и сдался:

— Это невозможно.

— Я не с психиатром договаривался, — сознался Ден.

Батя выпал в осадок. Брови полезли вверх. Усы встали вертикально. А стакан поставил на стол, чтобы не расплескать. Подумал, взвесил шансы и признал:

— У меня здоровья не хватит, так договариваться. Суть понял? — Васильевич пальцем отодвинул документы подальше от себя.

— Меня назначили героем, — высказал понятую суть Ден.

Батя довольно хмыкнул, повертел шестерёнки в голове, и кивком, согласился.

— Не вздумай им стать, — категорично предупредил сына, — Если просто ослабим подпитку из Западного королевства, смуты на границе удастся избежать. А начать восстание внутри королевства, не рискнут. Им ударят в спину отряды солдат Долины, и им сразу наступит конец. Особенно если недовольства аристократов не будет. А недовольства не будет, потому что не будет глобальных проблем с экономикой. Опереться на «чернь» они не смогут, нет рычага воздействия. Они за Храм взялись, потому что боятся, Храм может быть тем рычагом.

Ден согласно кивнул.

— Видел я твою картину с носорогом, и… девушкой. Пусть повисит пока у… Анюты. Свози в больницу, покажи, но чтобы больше никто не видел, — Батя покачал головой, — Не знал, что ты умеешь… так рисовать.

— Я сам не знал, это после гранаты началось. Как-то само.

Ночевал в комнате Сары, не стал будить ребёнка, оставил в своей постели.

За картину получил кулаком вбок. И первый настоящий поцелуй от Светочки.

— Ден, если бы не ты, мы бы так и не поцеловались, — поблагодарил Эд.

— Лучше думай, как будем отмазываться, когда всё вскроется, — смотрел вдаль Ден.

— Свалим всё на Александра Сергеевича, — нашёл выход Эд.

— Пушкина? — удивился Ден.

— Психиатра, — успокоил Эд.

— А что, проканает, сто пудов. Ведь можешь же, когда хочешь, — похвалил Ден.

Сказал адрес картинной галереи с картиной и пообещал, что Свету там всегда будут ждать. Выдал координаты Бати:

— К нему только в крайнем случае. Все вопросы может решить Дед.

Светочка кивала и вытирала слёзы:

— Только попробуй умереть, найду, реанимирую и убью сама, — серьёзно пообещала врач.

В зеркало посмотреться не получилось, вокруг постоянно маячили особы женского пола. На немой вопрос Дена ему сообщили:

— Дуры, кто-то пустил слух, что ты в сексе монстр, вот и бегают смотреть, будто это им что-то даст.

— Пустили слух, насчёт отца ребёнка, вот это более вероятная причина пристального внимания, — предположил Эд.

— Согласен, брат мой в познании, это Светик сглаживает углы, — согласился Ден.

Ден стоял на крыльце больницы. Сумка с картиной висела на плече и не мешала надевать перчатки. Сбоку раздалось покашливание. Ден скосил глаза.

— Мисс отвага, зови меня Эд, — предложил парень.

Ольга рассмеялась:

— Точно. Как и в прошлое расставание, действие происходит на крыльце. А почему «мисс отвага»?

— Я не знал твоего имени, а называть как-то было надо.

— И почему ты решил, что я отважная?

— Сначала ты была «мисс скромность», но потом я разглядел твою суть, — похвалил себя доктор Зло.

Ольга, не отрываясь, смотрела на парня:

— Спасибо.

Ден удивлённо посмотрел на девушку.

— Что не разочаровал. Остался мечтой. Мы обязательно встретимся, блин это так романтично, — девчонка едва не захлопала в ладоши, — У меня такая шикарная тайна.

— Детский сад, — выдохнул Ден.

Ольга отправила воздушный поцелуй, и с улыбкой упорхнула работать.

Глава 5

Дороги — это отдельный мир. Попадая на дорогу, вы выпадаете из этой реальности. Меняется всё: время, желания, цели, жизненные ценности. Даже характер. Свою теорию относительности, товарищ Эйнштейн, сто пудов придумал в дороге. Только отправившись в путь, начинаешь понимать, всё относительно. Это становится заметно, даже если ты просто вышел в магазин. За спичками, например. Когда выходя из дома.

Нет, не так. Из дома ты можешь выходить сколько хочешь. Например, на работу. Это не дорога. Это продолжение коридора. Просто он очень длинный. Потому что работа — это часть твоего дома. И путь до неё не считается, как и до всего, что входит в твои ежедневные обязанности, которые, ты сам себе придумал. Хотя о чём это мы? Конечно, обязанности не придумываются сами, вот больше нечего делать, как придумывать себе обязанности. Обязанности для тебя любят придумывать другие, и указывать коридор, к новым обязанностям.