Две невесты генерала дракона (СИ) - Юраш Кристина - Страница 18

— Мне кажется, что новая сиделка отлично справляется, — заметил мужской голос. — Многие из них идут на поправку. По-крайней мере, я вижу блеск адекватности в их глазах.

— О, Аллегра — молодец. Чем быстрее она вернет их в нормальное состояние, тем быстрее они освободят палату, — согласилась Мадам Лоуфул. — А палата мне как раз нужна.

Разговор стих, а я осталась в замешательстве. Теперь я понимала, за счет чего существует больница.

И при мысли об этом мне вдруг становилось как-то гадко. Удерживать девушек здесь, получать за них оплату, пока кто-то пилит или транжирит их деньги, было очень низко и даже подло.

Но с другой стороны я понимала, что здесь они хотя бы живы. И, видимо, у больницы нет других средств к существованию, кроме неугодных жен и раздражающе — лишних родственниц.

— А еще, доктор Вуд, я вами ужасно недовольна, — произнесла строгим голосом Мадам Лоуфул. — Вы пропустили кашель у Мэрэлин Пик. Я требую, чтобы вы осмотрели ее и дали настойки. За нее, между прочим, муж исправно отстегивает тысячу лорноров ежемесячно, пока живет в Столице с любовницей. Если с ней что-то случится, то мы лишимся тысячи лорноров ежемесячно. Так что будьте внимательны. Я хочу, чтобы девочки прожили как можно дольше. Ведь чем дольше они живут, тем больше денег мы получаем.

— Я обязательно исправлюсь! — послышался голос, а я как никогда чувствовала острые грани несправедливости этого мира. — Сейчас же зайду к ней в комнату и осмотрю ее.

Глава 29

Голоса стихли, и на этот раз окончательно, а я отправилась читать письма, отобранные жесткой рукой цензуры.

Читала я сбивчиво, немного нескладно, ведь мысли мои были сейчас далеко.

Я чувствовала себя соучастницей преступления. Кто бы мог подумать, что их не интересует выздоровление — их интересуют только деньги. Эти мысли словно ледяной поток пронеслись по моему разуму, заставляя сердце сжиматься от обиды и разочарования.

Я чувствовала, как внутри меня борются чувства — с одной стороны, долг перед пациентом и профессиональная этика, с другой — жёсткая реальность корысти и безразличия. В этот момент я поняла, что должна сделать трудный выбор: продолжать скрывать правду или рискнуть и раскрыть происходящее.

Пообедав, я медленно встала и направилась в палату для обхода больных.

— Сестра заболела, — послышался голос Мадам Лоуфул. — Бросай своих солдатиков и обойди остальных пациентов. Девочек не надо. У них свой персонал.

— Но вы же сказали, что я занимаюсь только солдатами, — заметила я, не зная, что делать с реальными психами.

— Я хочу, чтобы ты осознала, где ты находишься. Тебе придется здесь работать. И солдаты рано или поздно кончатся. Так что я хочу, чтобы ты научилась с ними работать. Итак, правило первое. Не принимай все близко к сердцу. Их нельзя судить по меркам здоровых людей. Правило второе. Они опасны. Они опасны, даже когда улыбаются, смеются вместе с тобой, разговаривают. Они опасны даже когда тебе кажется, что они безопасны.

Я внимательно слушала ее, чувствуя, как у меня от волнения засосало под ложечкой.

— Правило третье. Никогда не спорь и ничего не доказывай. Ни на чем не настаивай. В любой момент это может вызвать агрессию. И санитары могут не успеть. Одно нашей медсестре несколько лет назад один из пациентов отгрыз палец.

Я тут же сжала руку. Бррр… Мадам Лоуфул тут же улыбнулась, видя, какой эффект на меня произвели ее слова.

— Правило четвертое. В сразу зови санитаров. Не думай, что он остановится. Иначе в лучшем случае никогда не сможешь играть на рояле! Да, берегись Бергского человека.

— Кого? — спросила я.

— Пациент из Берга. Называет себя Бергским человеком. Его мать работала у одного чародея — зельевара довольно долгое время. Все эти испарения, вредные вещества, эксперименты — и вот, спустя пять лет у нее родился сын со странностями. Он убийца. На его счету десятки жертв. Хоть он и выглядит неповоротливым увальнем, он очень ловок, хитер и опасен.

— Почему же его не казнили? — спросила я.

— Потому что его отец очень влиятельный чародей. Он женился на своей помощнице. И души не чает в своем сыне, — заметила главврач.

Я кивнула, обещая быть осторожной.

Дежурные санитары — словно два стража, невозмутимо стояли у каждой двери, словно ожидая, когда кто-то решит нарушить их покой. Их грубые, равнодушные лица, покрытые морщинами, словно вырезаны из дерева, — казалось, они знают все тайны этого места и их ничто не способно удивить. Они были готовы в любой момент скрутить и обезвредить очередного душевно больного, если тот вдруг решит броситься на меня или попытаться сбежать.

После первой же палаты я поняла, что теперь мне придется иметь дело с людьми, чье поведение было пронизано инстинктами, — их глаза, часто скрывающие что-то первобытное и пугающее, буквально кричали о своей внутренней борьбе. В настоящих сумасшедших было что-то первобытное, доисторическое, пугающее своей кровожадной простотой. Они лишь казались обычными — иногда даже очень располагающими. Внешне их лица могли быть добрыми, мягкими, даже милыми. И ты начинаешь дорисовывать в уме картинку, меряя их человеческими мерками и приписывая им человеческие качества, такие как участие, сочувствие, милосердие. Но за этой маской порой скрывалось что-то страшное. Например, желание вцепиться тебе в горло.

К счастью, я была не одна, а с санитарами. В этой части больницы жили настоящие психи.

— А почему не кланяемся, когда разговариваем с королем? Я, между прочим, дракон! — слышала я голос, видя надменного мужчину, который восседал на кровати, как на троне, положив руки на невидимые ручки.

Из углов палат доносились порой странные звуки, крики, иногда — шёпоты, которые казались мне чужими, словно голоса из другого мира.

— Назад! Кому говорю! Все назад! — хриплый, низкий голос санитара, словно раскат грома, заставлял безумных делать шаг назад. В этот момент дверь, словно по чьей-то воле, закрывалась с глухим стуком, а я понимала, что работа здесь не сахар.

— Я Бергский человек. Да, я человек. Бергский человек, — слышала я бормотание какого-то толстого дядьки. На вид ему было лет сорок. С виду он казался нормальным. Но что-то неестественное в эмоциях выдавало его нездоровье. — Бергский человек! Я!

Он был один в палате, напоминающей карцер. И смотрел на меня странным загадочным взглядом, чуть склонив голову. Взгляд был внимательный, а мне было страшно подумать, что спряталось там, внутри.

— Милая леди, чем Бергский человек может вам помочь? — с приторно сладкой учтивостью спросил он. — Вы не заблудились?

— Вот, выпейте лекарства, — произнесла я.

Я думала, он будет упираться. Но нет. Сумасшедший спокойно выпил лекарство и снова улыбнулся. Нет, все-таки было в нем что-то, что отличало его от здорового человека. Наверное, странным блеск в глазах. Его выдавал взгляд. Обычно люди так не смотрят на собеседника. Этот неприятный взгляд, словно стеклянный, смотрел на меня.

Я не стала задерживаться в этой палате, чувствуя на себе пристальный взгляд.

Я выдохнула, глядя на прядь волос, которая упала мне на лицо.

Опустив руку в карман, я попыталась найти шпильку, но не нашла. Ладно, потом поищу. Придется закалывать так. Куда-то пропал мой платочек, который я всегда носила с собой. Я проверила карманы, но платочка не нашла.

Только я собралась открыть дверь в последнюю палату, когда вдруг кто-то позвал меня по имени.

— Вас вызывает главврач. Она ждет вас в своем кабинете!

— Иду, — тихо прошептала я, ощущая, как сердце забилось быстрее. Внутри всё сжалось — страх, тревога и какая-то необъяснимая паника, будто я шла на встречу с судьбой.

Когда я вошла в кабинет, передо мной тут же возникла фигура — знакомая, и одновременно чужая. Кириан встал, чтобы поприветствовать меня. Его лицо было спокойным, несмотря на напряжённость ситуации. Он приехал сегодня, как и обещал. Его глаза — тёплые, чуть усталые, но полные решимости.