Ведьма, ловчий и заколдованный кот - Герасимова Галина Васильевна "oginen" - Страница 1

Галина Герасимова

Ведьма, ловчий и заколдованный кот

Ведьма, ловчий и заколдованный кот

Во всём была виновата дурная наследственность. И почему Васька родилась в семье потомственной ведьмы, которая расколдовала царевича-лягушку? Конечно, потом сказку переиначили: негоже будущему правителю Тридесятого быть земноводным. Как не принято жениться на ведьмах, когда царевен целый терем. Но известности истории это не убавило. Бабке за заслуги выделили приличный домик в деревне и пожизненное содержание, она благополучно вышла замуж за местного чародея, народила ему детишек, и жили они долго и счастливо, завещав будущему поколению развивать колдовской дар.

Естественно, все любили прихвастнуть своей родственницей. Ваську даже назвали в ее честь. Вот она на последнем шабаше и отожгла… Эх.

– Расколдуешь царевича – признаю тебя самой талантливой ведьмой, – хитро подзуживала ее Ленка.

Ленка и сама была наследной ведьмой, в детстве они дружили, а потом дорожки разбежались. Бывшую подружку больше темная магия привлекала, проклятия и порча, а Васька целительством да зельями занималась. Как и отчего они из подружек в противниц превратились, никто и не помнил. Да много ли надо для глупости?

В другое время она ни за что не стала бы с Ленкой спорить и вообще старалась обходить ее стороной. Но коварный яблочный сидр развязал язык.

– И расколдую! За четыре седмицы справлюсь, или век мне магии не видать! – в сердцах пообещала она, и ведьмина сила приняла клятву. Отсыпала песок времени, и теперь он утекал сквозь пальцы, с каждым прожитым днем приближая ее к серой и унылой жизни без колдовства. А вместе со временем утекала ведьмина сила. Поначалу незаметно. Подумаешь, крыша дома протекла, так полгода заклинание не подновлялось. Но когда Васька метлу в воздух поднять не смогла – испугалась не на шутку.

И ладно бы проблема оказалась в самом колдовстве. Она неслучайно считалась самой талантливой ведьмой за последние двадцать лет: колдовала, как дышала. Беда в том, что заколдованные царевичи на дороге не валялись. Наверное, за годы стали аккуратнее, сочных яблочек у старушек не брали и злых ведьм с порога в зимнюю стужу не выгоняли. Если верить хроникам – а их несчастная спорщица изучила от первой и до последней страницы, съездив в город и немало удивив старичка-архивариуса, – последний случай пропажи царевича произошел в соседнем государстве четыре года назад. Но там подозревали, что парень сам сбежал из дома, от свадьбы подальше. Поискали для виду, да и посадили на престол младшего брата, Ивана. Ничего, правил не хуже.

Так что для царских отпрысков жизнь текла спокойно и неспешно… Ваське же она громко квакнула бородавчатой жабой, от которой ведьма шарахнулась в сторону так резво, что его не сбила с ног ловчего.

– Василёк! А ты что здесь забыла? – удержал ее от падения в грязь Кощей.

С высоким и худым как жердь парнем она познакомилась прошлогодней весной на болоте. Не сказать, что знакомство вышло удачным – ведьма полезла за мшистым лопчатником, редким растением для кроветворного зелья, оступилась с тропы и провалилась в трясину по пояс. По-дурацки провалилась: и не утопнешь, и своими силами не вылезешь. А Кощей как раз возвращался с охоты, заметил, как она барахтается, и вытащил ее из болота, как репку, даром что сам выглядел той еще немощью.

Вытащить-то вытащил, но в холодной воде поплескался, а после слег с простудой. Васька думала поначалу, что он бледный из-за болезни, но потом узнала – Кощей такой, сколько деревенские его помнили. Будто и не человек вовсе: с черными глазами без радужки и по-мертвецки зеленоватой кожей. Васька ему седмицу зелья готовила, чтобы на ноги поставить. Три дня он кашлял, не переставая, на четвертый и пятый – отогрелся на печи и разговорился. Складно врал, заслушаешься. Так и подружились.

Бабка его когда-то сама была ведьмой и оттого Ваську невзлюбила. Ворчала, что та дурит парню голову. Заглядывала домой в самый неожиданный момент. Но за непотребствами их не застала и, кажется, от этого ворчала еще сильнее: невесты у внука не было, деревенские девки его стороной обходили. Так что встречались они с Кощеем чаще всего на ярмарке или у самой Василисы. Там и собранные ловчим травы сортировать было удобнее.

Взамен трав Васька готовила зелья – походный набор, как называла в шутку: где кровь остановить, где от простуды, от бессонницы или, наоборот, бодрящее. Взаимовыгодный обмен получался.

Но вот улов Кощея она видела всего раз, в то злополучное знакомство. Жар-птицу ловчий поймал по заказу самого царя. А на диковинный рынок притаскивал что помельче: судачили, что щуку говорящую однажды приволок, а так больше воронов, крыс да жаб – их ведьмы да ведьмаки на фамильяров разбирали.

Сама Васька на диковинный рынок заходила нечасто. Не потому, что посмотреть было нечего – наоборот, слишком много интересного, а захочешь взять – никаких денег не хватит. Но семейный гримуар, который она открыла намедни не иначе как от отчаяния – пришлось собственной кровью напоить бесстыжего, чтобы прочитать! – сказал, что здесь отыщется искомое. И даже заклинание выдал для поиска, которым ведьма зачаровала веточку яблони.

Сейчас эта веточка угрожающе ткнулась Кощею в грудь, и ведьма поспешно отвела артефакт за спину.

– Царевича ищу, заколдованного.

Думала, уже все в деревне потешаются над ее бедой, а выходит, ловчий не знал. Наверное, только из леса вернулся. Вон, в котомке за спиной что-то шевелилось.

– А если серьезно? – нахмурился он, отпуская жилистые руки, и Васька отошла, оправила сарафан.

– Так я не шучу, Кощеюшка, – вздохнула она. – Присядем, расскажу.

– Обожди, сдам товар и поговорим. – Он приподнял брыкающийся мешок, а сам мотнул в сторону тенька с дубовой скамейкой, чтобы подруга дожидалась его не на солнцепеке.

***

Вернулся он быстро, с крынкой холодного молока. Пили из кувшина по очереди. Самое то в теплый погожий денек, когда хочется греться на солнце, как довольная кошка, а не думать о царевичах и иже с ними.

Но думать приходилось. Ходить вокруг да около не стала, рассказала как есть. Расписываться в собственной глупости было стыдно, но лучше пусть от нее услышит, чем дополненную и исправленную версию от местных сплетников. Или от той же Ленки. Уж она-то разойдется, чтобы Василису полной дурой выставить! Темная ведьма не упускала возможности уколоть светлую товарку.

– Так что теперь мне хоть на поклон к царю-батюшке идти. Пусть кого-нибудь из многочисленных отпрысков выделит – заколдую и расколдую быстренько, – вздохнула Васька, теребя косу. Шутила, конечно, но в каждой шутке только доля шутки.

Зато как поделилась с Кощеем, даже дышать легче стало. Ловчий столько раз ее выручал, что и не сосчитать. Не зря говорят: в дружбе что есть, то вместе, чего нет – пополам. Вот и Кощей ее одну бросать не стал. Наклонился к ней, вытер белые усики и произнес со смыслом:

– Умеешь же ты вляпаться. – Только, кажется, не про молоко это было сказано. – И как царевича искать собралась?

Вот тут-то яблоневая веточка и пригодилась.

– Ты только не смейся, она зачарована. Всё по семейному гримуару, – показала Васька артефакт. – Как царевич рядом окажется, веточка зазеленеет. Сначала почки набухнут, потом листики начнут раскрываться, затем цветы. Чем ближе, тем… – Она замерла, глядя на набухающие почки. – Ой…

Первой мыслью было, что она в чем-то ошиблась. Но тут из мясной лавки выскочил кот. Обычный серо-белый полосатик, в меру упитанный, с куском мяса в зубах. Замер, мотнув головой в одну сторону, в другую – выбирал, куда лучше бежать.

Сердце ёкнуло и пропустило следующий удар.

– А ну стой, ворюга! Прибью паршивца! – выбежала следом за ним тетка Аграфена, потрясая половником. Увидела ловчего и напустилась уже на него. – А ты чего стоишь? Лови злодея!

Сработал инстинкт или угрозы Аграфены – дородную торговку боялись все без исключения, даже сам мясник, – но кота Кощей поймал в два прыжка. Прижал к себе. Вор выл на одной ноте, умудряясь при этом не выпускать куриное бедро и драть когтями мужскую рубаху.