Операция "Ловец Теней" (СИ) - Март Артём - Страница 19

— Есть! — по-солдатски четко ответил Малюга.

Потом они с Алимом с трудом сдвинули тяжелую дверь, и Малюга исчез в проеме.

Все это время лейтенанты наблюдали за обоими пограничниками. Казалось, они избегают лишний раз смотреть на меня.

— И все же, — наконец сказал Лазарев, обернувшись, — я настаиваю на том, чтобы остальные вышли. Чтобы остаться только ты, Селихов.

— Так уже не получится, — я покачал головой. — Вы сами усугубили ситуацию, когда пришли арестовывать меня среди ночи. Теперь имеем все, что имеем. Теперь многие пограничники, в особенности младшие командиры, захотят узнать, что тут творится.

Лазарев вздохнул. Вздохнул протяжно и тяжело. А потом уставился на Вакулина, как бы перекидывая ответственность на него.

Вакулин сглотнул. А потом заглянул мне в глаза.

— Хорошо. Операция, видимо, и так уже пошла псу под хвост, Селихов. Теперь, я думаю, нас всех тут ждет трибунал. А потому… — Он глянул на Лазарева, — терять уже нечего.

Старший лейтенант не выдержал взгляда Вакулина. Просто опустил глаза. И даже как-то ссутулился на стуле. Потерял офицерскую выправку.

— Разрешите представиться, — сказал Вакулин тогда, — капитан Сергей Иванович Матросов. ГРУ.

— Капитан Емельян Васильевич Пожидаев. ГРУ, — понуро и немного в нос пробурчал Лазарев, не поднимая глаз.

Пограничники переглянулись. Я заметил, что в глазах Уткина заблестел настоящий страх. Во взгляде Нарыва — недоумение.

— Какие-то вы молодые для капитанов, — скептически заметил Алим.

— Специфическая операция, — обернулся к нему Вакулин, назвавшийся Матросовым, — специфическая внешность.

— Так вы… Разведчики? — нахмурившись, спросил Нарыв.

— Нет, мы деды морозы под прикрытием, — со злобным ехидством сказал Лазарев, назвавшийся Пожидаевым.

— Слушай, кто бы ты там ни был, — кивнул «Лазареву» Нарыв дерзко, — откуда я знаю, что ты не брешишь? Вы тут уже воды намутили! Так, может, ты в очередной раз отбрехаться решил, а?

— Ну позвони в отряд, — усмехнулся Пожидаев неприятно, — доложи, кого «задержал». Посмотрим, чего тебе на это ответят.

Нарыв ничего ему больше не сказал. Только забурчал себе под нос какие-то ругательства.

— Так, — я взял третий стул, поставил перед собой спинкой вперед и сел на него верхом, — ГРУ, значит. И, насколько я понимаю, вы ловите тут «Призраков Пянджа». Так?

А вот этот мой вопрос точно поставил обоих «разведчиков» в тупик. Оба они удивленно расширили глаза.

— Нас предупреждали, что с тобой будут проблемы, — сказал Матросов, он же Вакулин, — но что ты так хорошо осведомлен…

— Да, неплохо, — покивал я. — Вы же слышали, что именно мне, и уволившемуся в запас старшему сержанту Мартынову, довелось взять на Бидо двух членов этого пакистанского отряда. Один из них — Марджара, рассказал мне много интересного. И про капсулу, и про призраков, и про «Пересмешник».

Нарыв с Уткиным и Алимом молчали. Было видно по их глазам, по их лицам, что они не совсем понимают, что же тут происходит. Что за «Пересмешник» и что за «Призраки Пянджа».

И хотя Мартынов вместе со мной слышал из уст Марджары многое на Бидо, он не слишком-то распространялся об услышанном. Я тоже не распространялся. Среди пограничников в подобном ключе, в ключе именно тайной операции вражеского спецназа на нашей территории, те события никто не обсуждал.

Кто-то думал, что то были всего лишь немного лучше подготовленные душманы, навроде «Чохатлора», отряд которого мы уничтожили не так давно. Другие называли их «спецами», не слишком-то вдаваясь в подробности. В конце концов, у пограничника на заставе много забот, много работы и службы. И мало времени на то, чтобы разводить байки.

— Хреново у вас тут особый отдел работает, — кисловато заметил Лазарев, который оказался Пожидаевым, — у них тут ходит солдат, который в курсе секретной информации. А они даже и не чешутся.

— Что вы собирались сделать? Почему ослабляете боеспособность заставы? — спросил я мрачно.

В сущности, я подозревал, какой будет ответ. Тем не менее мне хотелось удостовериться в том, правильный ли у меня ход мыслей.

Лазарев/Пожидаев вздохнул. Снова глянул на Вакулина, но только мимолетно, как бы спрашивая разрешения.

У меня уже давно сложилось впечатление, что время от времени «Лазарев» как бы выспрашивал у «Вакулина» разрешение на то или иное действие. По всей видимости, все же руководил операцией именно последний. Именно он был куратором миссии.

— Операция «Ловец Теней», — сказал Лазарев, понизив голос, — мы должны были создать на заставе видимость суматохи, связанной с назначением нового начсостава. Видимость неопытности и слабости.

— Это зачем это? — насупился Вася Уткин, но тон его, к слову, стал уже не таким дерзким. Видимо, на Уткина сработало то, что «лейтенанты» представились ему своими настоящими именами и званиями.

Да и остальные пограничники, кто был в канцелярии, стали смотреть на этих двух ГРУшников несколько иначе: с настороженностью и опаской.

— И тем самым спровоцировать «Призраков» на вторжение? — спросил я. — Спровоцировать их прийти сюда, на Шамабад, чтобы забрать капсулу?

Лазарев промолчал. Вместо этого только всплеснул руками, мол, секретность аж некуда.

— Именно, — ответил вместо него Вакулин. — Они предпринимали попытки и раньше, но эта должна была стать контролируемой. Стать просчитанной нами до мелочей.

— Значит, — настороженно заговорил Нарыв, — сержнаты тоже…

— Нет, они действительно сержанты, — сказал Вакулин, — спецназ КГБ. Операция межведомственная. Это радисты, водители. Но их навыков должно было хватить для того, чтобы выполнить задание.

— Мы видели спецназовцев, — промычал Уткин, — Ребята Наливкина были ого-го. Им палец в рот не клади. А эти какие-то пожиже. Легко сдались.

— Потому что они понимают цену того, что вы тут устроили, — сказал Вакулин холодно, — а еще понимают, что все кончено. Потому и сочли сопротивление плохой затеей.

— А значит, операция, проводимая подобными средствами, затея хорошая? — спросил я ледяным тоном. — Использовать заставу как ловушку, а погранцов как каких-то клоунов. А самое главное — осложнить нам первоочередную задачу — охрану границы. Тот, кто составлял план операции, вообще думал о том, что служба нас ждать не будет? Только с момента как вы появились тут, на заставе, у нас было немало сработок. И вам повезло, что большинство из них ложные. А если бы нет?

Вакулин и Лазарев молчали.

— А если бы какая-нибудь гнида полезла сюда через границу? А у нас тут нарядами по два человека ходят. Об этом ваше начальство подумало?

Вакулин поджал губы.

— Это необходимая цена за то, чтобы остановить «Пересмешник».

— Будь о вашей операции осведомлен хотя бы начальствующий состав, — сказал я, — риски можно было бы сократить.

— Об этом бессмысленно разговаривать, — покачал головой Вакулин, — операция сорвана. Вы вынудили нас рассказать подробности. Теперь мы не сможем организовать облаву на призраков надлежащим образом.

— Ваши усиленные наряды? — приподнял я бровь вопросительно.

— Верно, — Вакулин кивнул. — Их старшие, они же наши сержанты, получили надлежащие инструкции к тому, как действовать при первых признаках проникновения врага. Они знали, в каких наиболее вероятных местах враги пойдут. Знали их тропы и их метки.

— Электромагнитные маячки, — кивнул я.

«Лейтенанты» снова застыли в плохо скрываемом удивлении.

— Я видел их, — кивнул я. — И знаю, что один из таких расположен где-то близ Шамабада. В тот день, когда мы вас взяли, вы же искали именно его?

— А ты точно просто солдат-срочник? — сузил глаза Вакулин. — Больно хорошо ты осведомлен о тех вещах, которые знать тебе не положено.

— Мы договорились, — напомнил я. — И вы, товарищи разведчики, все еще не исполнили свою часть договора.

Вакулин замолчал. Вздохнул. Вместо него нехотя начал Лазарев:

— Да. Электромагнитные маячки. Нам не удалось найти их. По всей видимости, они спрятаны где-то на сопредельной территории и отмечают возможные маршруты движения врага. Те места, которые они сочли наиболее комфортными, чтобы перейти границу и подкрасться к заставе.