Тень правды (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 37

— А к другим лекарям пробовали обращаться? — поинтересовался я.

— Пробовала. Уже половину преподавательского состава академии этим замучила. Никто ничего не смог сделать. Эффект точно такой же, как и после самолечения, — ответила она.

Что ж, в каком-то смысле даже хорошо, что лекарской магией проблему не исправить. У меня как раз каналы пока что не работают. Значит, надо искать обходной путь через препараты.

Пять лет для насморка — срок большой. Даже чересчур. Никакая инфекция не даст такого, если, конечно, речь не идёт о хроническом синусите. Но тогда бы Светлана пожаловалась на боль в пазухах. Да и температура всё равно бы себя проявила, будь там какая-нибудь устойчивая бактерия.

— А что скажете насчёт сезонности? — спросил я. — Бывает такое, что насморк усиливается в определённые времена года?

— М-м-м… — задумалась Светлана. — Пожалуй, да. Весной беспокоит чаще. Хотя, если вдуматься, и зимой тоже от него спасения нет… В общем, круглый год, Алексей Александрович.

Я рассчитывал определить, есть ли у неё аллергическая реакция на пыльцу растений. В таком случае весна-лето были бы особенно тяжёлыми периодами.

— Не обращали внимания, не связаны ли симптомы с употреблением какой-нибудь пищи? Или при контакте с пылью в мастерской? — продолжил опрос я.

— Нет, из-за пыли я больше чихаю. А носу моему всё равно, — усмехнулась Бронникова. — В доме у меня всегда чистота, пыли нет, а ноздри всё равно чередуются.

— Погодите-ка, что вы сказали? — перебил её я. — В каком смысле — чередуются?

— Сначала одну закладывает, потом вторую, — ответила она. — А что? Это важно?

А это действительно важный момент. Такое в целом при любом рините может быть, но я знаю один, который особенно славится этим симптомом.

Осталось уточнить только одну деталь.

— А заложенность не перемещается из одной половины носа в другую, когда вы лежите и, к примеру, переворачиваетесь на бок? — спросил я.

— Да-да! — закивала Бронникова. — Очень точно описали. Ещё как бывает!

Теперь диагноз мне точно ясен. Кстати, есть одна любопытная деталь, о которой местные лекари ничего не знают. Можно будет как-нибудь написать об этом в статье, если решусь освещать темы ЛОР-заболеваний.

На самом деле у нас всегда одна ноздря дышит хуже другой. Просто в здоровом состоянии мы этого не замечаем, и это явление всплывает только при заболевании. К примеру, если закрыть сначала одну ноздрю и подышать ей, а затем сделать то же самое с другой, можно заметить, что одной из них дышать чуть тяжелее.

Получается, что одна половина носа у нас всегда «отдыхает», а потом чередует активность с другой. Точной причины этой особенности организма учёные моего мира так и не выяснили, но выносили предположения, что это нужно для улавливания большего спектра запахов.

В теории носовой проход, работающий в полную силу, улавливает тяжёлые молекулы. А тот, что находится в «спящем режиме», лучше распознаёт невесомые ароматические молекулы.

Но так работает нос у здорового человека. У Светланы совсем другая проблема.

— Теперь мне всё понятно, — сказал я. — У вас, Светлана Георгиевна, вазомоторный ринит.

— Какой-какой ринит? — удивилась она. — Первый раз в жизни слышу.

— Так называется ринит, который не относится ни к инфекционному, ни к аллергическому, — объяснил я. — На самом деле причины его толком неизвестны. Но развивается он из-за нарушения тонуса сосудов в слизистой носа.

Если вдаваться в подробности, на деле там всё гораздо сложнее. Предполагается, что этот ринит возникает из-за отклонений в вегетативной нервной системе, которая регулирует тонус этих самых сосудов. В итоге сосуды перекрывают просвет носовых проходов, а из них начинает в большом количестве вырабатываться слизь.

Слезотечение в данном случае возникает почти по той же причине. В носовые проходы выходит носослёзный канал, поэтому орган обоняния и органы зрения связаны напрямую. Если человек плачет — у него текут сопли. Если у пациента насморк — часто возникает и слезотечение.

И не зря я спрашивал Светлану про сезонность. Многие люди, страдающие от вазомоторного ринита, ошибочно думают, что у них аллергия, поскольку подмечают, что насморк усиливается в определённые времена года.

Но здесь скрывается заблуждение, о котором мало кто знает. На самом деле, нос реагирует не на пыльцу или другие аллергены. Проблема кроется в погоде и колебаниях атмосферного давления, которые в совокупности влияют на тонус сосудов.

— Ой, Алексей Александрович, вы уж простите, что я отняла у вас столько времени из-за какой-то ерунды. Вы уж ещё и на лечение время не тратьте. Заболевание-то пустяковое, как-нибудь потерплю, — затараторила Бронникова.

— Может, и пустяковое, но проблемы из-за него могут возникнуть серьёзные. Из-за некачественного дыхания кислорода в кровь попадает мало. По той же причине портится сон, а в течение дня снижается работоспособность, — объяснил я. — Так что на качество жизни даже такая мелочь может повлиять очень заметно.

— Кошмар какой-то! — вновь шмыгнула носом Светлана, но тут же покраснела и прикрыла его платком. — И вы знаете, как это вылечить?

— Лекарской магией не получится, а вот препарат я вам могу один посоветовать, — произнёс я. — Подождите минут десять, я скоро вернусь.

Я вернулся в свою квартиру, тем самым дав возможность Светлане просморкаться. При мне она этого делать не могла.

Затем забрался в свои залежи лекарственных препаратов и нашёл тот, который был мне нужен. Гормональное противовоспалительное. Другими словами, аналог глюкокортикостероида.

Я нашёл пустую ампулу, добавил туда несколько капель гормона, а затем разбавил его обычным физиологическим раствором. Таким образом, у меня получилась небольшая порция противовоспалительных капель для носа.

Вернувшись к Светлане, я объяснил, как ими пользоваться, и пообещал, что смогу дать ей ещё, если потребуется. Но проблем с этим препаратом сейчас нет. Его вовсю производят у меня на заводе, используя ферму Уни-грибов. Так что купить этот препарат можно практически при любом госпитале.

— Спасибо вам огромное, господин Мечников, — расцвела Светлана. — Как попробую, обязательно расскажу вам об эффекте. Но вы, кстати, так и не сказали, зачем зашли ко мне изначально?

Я кратко пересказал суть предстоящего соревнования с Владимиром Павловым, и Бронникова тут же зажглась идеей участвовать в нём вместе со мной. Даже думать не стала, уже затребовала чертежи, которые я ещё даже приготовить не успел.

Договорившись со Светланой, я покинул квартиру и направился в орден лекарей. Письмо мастеру Захарову отправлю позже вечером. Думаю, он тоже будет рад узнать, что у меня для него появилась новая авантюра.

Весь орден стоял на ушах. Лекари метались из отдела в отдел. В здании то и дело мелькали городовые. Вовсю шла работа по поиску ячейки сектантов.

Я прекрасно понимал, что я с этим соревнованием решил обратиться крайне не вовремя. Тем более, плюсом ко всему ещё нынешний глава ордена — Всеволод Углов — пока что лежит в госпитале, и всю работу приходится выполнять его заместителю — Фёдору Георгиевичу Краснову.

— Ну-с, дайте-ка мне подумать… — протянул полный усатый мужчина, сидящий на месте главы ордена. — Вообще-то, предложение ваше крайне интересное, Алексей Александрович. И раз уж сам господин Павлов явился ради этого мероприятия прямиком из столицы, думаю, отказать я не могу. Но всё же взамен я бы хотел попросить вас об одной услуге, господин Мечников. Как видите, у нас очень напряжённая обстановка из-за этих проклятых сектантов. Большинство моих сотрудников сейчас заняты поисками и искоренением этой заразы.

— Вы хотите, чтобы я тоже занялся сектантами? — поинтересовался я.

— Всё верно, — кивнул Краснов.

— По рукам, Фёдор Георгиевич. Я и сам собирался помочь ордену в этом деле, — сказал я. — Уже есть какие-нибудь наводки?

— Мы пока что на этапе поисков. Поэтому как раз наоборот, я бы хотел, чтобы поисками наводок вы и занялись. Учитывая, что у вас уже есть опыт борьбы с некротикой, вы станете ценным союзником в этом расследовании.