Янтарь рассеивает тьму. Каин - Аквила Люцида - Страница 3

– Полагаю, владыка Луны успел хорошо меня рассмотреть? – Вопрос демона прозвучал мягко, ненавязчиво вырывая Люциана из омута мыслей. – Надеюсь, вам понравилось увиденное? – Он явно насмехался над ним, хотя в его голосе этого не слышалось.

Люциан ничего не ответил и лишь снисходительно улыбнулся.

– Ты смело вторгся в мой разум. Совсем не боишься умереть? – Он говорил уверенно, подобно тому, кто приставил нож к чужому горлу.

– По мне так заметно? – спросил Ксандр, притворяясь растерянным. – Приношу свои извинения, я не мог упустить шанс повидаться. Ваша темная половина почти не оставляет вас, и мне только сейчас удалось улучить миг ее отсутствия.

«Скорее всего, Кай ненадолго покинул комнату», – подумал Люциан. Но вот что удивительно: как Ксандр прознал об этом, если они находились в сокрытом от всех Асдэме, а его явно не было внутри?

«Мои товарищи… Хаски уже привел их?»

– Чего ты хочешь? – прямо спросил Люциан.

– Поговорить.

Ксандр поднялся, демонстрируя точеную фигуру во всей красе, и жестом пригласил его покинуть веранду. Люциан неохотно последовал за ним вниз по ступеням, глядя в спину.

– О чем мне говорить с тем, кто скрывался под маской моей невесты и за последние несколько лет убил сотни людей? Не думаешь, что твоя дерзость не имеет меры?

– Возможно, – с небрежным смешком выдохнул Ксандр. – Если я досаждаю вам, то великое светлое начало может хоть прямо сейчас прогнать меня, но вы этого не сделаете, потому что вам интересно. – Он обернулся через плечо на Люциана. Теперь тот шел слева от него, плечом к плечу, словно был приятелем, а не врагом. Поймав вопросительный взгляд золотистых глаз, Ксандр добавил: – У вас есть шанс задать мне вопросы и получить волнующие вас ответы.

Люциан незаметно скривил губы.

– И чем я заслужил такой дар? – равнодушно спросил он.

– Я уже говорил, что вы мне приглянулись. Вы всегда возвращались к той, с кем обещали быть до конца. Я это ценю.

Люциан стиснул зубы и процедил:

– Ты убил ее.

– Не убивал, – легко отозвался Ксандр. – Девочка уже родилась мертвой. Я подарил ее родителям шанс воспитать дитя, а не потерять его. Только благодаря моему присутствию душа Амели пробыла в этом мире дольше, чем ей было уготовано судьбой, а она сама успела познать хоть какую-то прелесть жизни. – На губах Ксандра появилась скромная улыбка.

Летний ветерок коснулся его густых волос, а солнечный луч осветил невинное лицо. Своей внешностью он походил на святого, а не на великое зло. А с улыбкой и вовсе выглядел как человек, который кормил щенков, раздавал серебро беднякам и спасал людей от смерти, а не расчленял их.

Но Люциан никогда не велся на внешность.

– Ты занял тело мертворожденной явно не по доброте душевной. Подозреваю, это помогло тебе за ее душой скрыть свою демоническую суть и залечь на столь глубокое дно, что даже темное нача́ло не смогло тебя найти. Ты воспользовался этой ситуацией, чтобы выиграть время для себя самого.

– Разве помощь кому-то обязательно должна быть односторонней? – спросил Ксандр, с любопытством глядя на Люциана. – Ваша Светлость, когда вы спасаете людей, то все равно работаете на себя: возвышаетесь как герой, придаете своему статусу бо́льшую значимость, очищаете душу от грехов или исполняете долг. Вы получаете выгоду от, казалось бы, бескорыстной помощи, и так действуют многие. Не судите меня за то, что я, даровав жизнь мертвецу, спас свою.

Выражение лица Люциана осталось бесстрастным, но глубоко в душе поселилось мрачное чувство. Его смутил не столько смысл чужих слов, сколько то, как именно говорил Ксандр. Речь его совсем не была похожа на ту, что обычно лилась из уст демонов. Она строилась не на ехидстве и злорадстве, а на логике и фактах, была взвешенной и обдуманной, так что ей хотелось верить и прислушиваться. В голосе его не слышалось ни злобы, ни язвительности, ни желания вывести из себя, а в глазах не плясали дикие искры веселья, отчего Люциану казалось, что он беседует с уравновешенным и знающим человеком. Да и сам Ксандр был спокоен, как мертвец, – настолько, что невозможно было предсказать его истинные мотивы или просчитать следующий шаг.

Увидев все это, Люциан решил не развивать тему и вернулся к насущному.

– Зачем тебе все это?

– Что это? Наша беседа?

– Нет. Разрушения, которые ты несешь в мир.

– Я думаю, вы знаете.

Люциан тихо фыркнул.

– Ты и правда считаешь, что сможешь возвести демоническую расу во главу мира? – спросил он, вспомнив, как допрошенные Каем демоны говорили, что им обещали власть.

Ксандр задумчиво пожал плечами.

– В пищевой цепи главенствующее место занимает тот, кто способен всех сожрать. Люди давно уступили позиции, а естественный отбор всегда играл великую роль в эволюции, – расплывчато ответил он.

– Главенствующее место должен занимать не только самый голодный, но и самый умный, тот, кто способен контролировать себя и свои порывы. Твои демоны обеспечат миру вымирание.

– Вымирание тоже может быть частью эволюции. – Ксандр усмехнулся. – Пока почва плодоносит, одна жизнь будет сменять другую.

Люциан отвернулся и уставился на холм, у подножья которого блестело море. Будь он неопытен в переговорах, то счел бы собеседника знатоком, чьи теории развития имеют место быть, но благодаря чутью и знаниям о Ксандре видел лишь сумасшедшего с безумными взглядами и идеями. Вот только от остальных помешанных этот демон отличался тем, что прожил не менее пяти сотен лет и владел информацией, которую почерпнул не только из книг, но и из исследований мира. И именно это делало его особо опасным даже для нача́л.

«Придумал ли Кай, как убить его?» – размышлял Люциан, шагая по зеленой мягкой траве, под ласковым солнцем, которое создал заклятый враг всего мира. Воплощенная Ксандром природа выглядела прелестной и настолько живой, что в ней не сразу признаешь иллюзию.

Люциан молча рассматривал землю, вдыхал витающие вокруг ароматы, чувствовал жар полуденных лучей и не переставал удивляться.

«Сколько же у него сил, раз мир грез по реалистичности не уступает тому, что создал Кай?»

Внезапно раздался детский крик, отвлекая Люциана от мыслей. Он обернулся и увидел, что на просторную веранду высыпали дети.

– Считай до пятидесяти! – выкрикнул беловолосый парнишка, последним забегая за угол дома.

На веранде остался один маленький мальчик, чьи простые одежды полностью скрывали тонкую фигуру, а длинные черные волосы струились по груди. Он закрыл лицо ладонями и принялся монотонно считать нежным, почти девичьим голосом.

Парнишка с белыми волосами выглянул из-за угла, сделал несколько шагов и перепрыгнул через перила, приземлившись на гладкий дощатый пол так же тихо, как перо падало на землю. Он на носочках прошел за спиной увлеченного счетом товарища, явно намереваясь спрятаться в доме.

– Двадцать пять. Двадцать шесть. Братец, я тебя слышу.

Беловолосый не обратил внимания на чужое предупреждение, даже шаг его не замедлился. Потом он быстро, словно тень, юркнул в приоткрытую дверь.

Люциан застыл, наблюдая эту сцену. «Этот мальчик… Неужели…»

Внутри его все содрогнулось, и он обернулся на Ксандра.

– Зачем ты показываешь мне это?! – резко спросил он. – Зачем демонстрируешь свое прошлое?

– Почему вы решили, что я демонстрирую свое прошлое? – Ксандр с любопытством наклонил голову к плечу. – Может, я это выдумал?

– Я не чувствую вымысла.

– Но это не значит, что его нет. Моя фантазия не показывает красивый мир, она перестраивает в красоту руины. – Золотые вкрапления в черных радужках Ксандра блеснули.

Хотя Люциан и не питал к этому демону симпатию и сейчас испытывал раздражение, но стоило только заглянуть ему в глаза, и все это на миг забывалось. Хотелось рассматривать необычные радужки, а золотые звезды в них считать, соединять в созвездия и пытаться определить, какая горит ярче.

Чтобы не утонуть в этой красоте, он отвернулся от Ксандра, от дома и продолжил чуть ускорившимся шагом спускаться с холма. Копаться в чужих руинах он не желал, боялся, что иначе в самый решающий момент его рука дрогнет.