Лейтенант. Часть 2. Назад в СССР (СИ) - Гаусс Максим - Страница 6

Подобрал пистолет — это была уже знакомая мне Берета, итальянского производства. Магазин полный, патрон в стволе. И хотя ствол потёртый, он вполне себе боевой. Пусть будет при мне.

Да, я возможно потерял Рашида Фахдлана, отвлекшись на эту находку с гранатами… Да и черт с ним, важно то, что теперь есть прямое доказательство применения этого оружия, а это совсем другой уровень. Запрещённый.

На моей памяти, в прошлой жизни, душманы подобное не использовали… Дымовые гранаты не в счёт, это разные вещи. Ну или было, но это просто никак не отразилось в исторических хрониках Афганской войны и просто не афишировалось. Намеренно скрыли, чтобы не раскручивать этот момент. Не удивлюсь, если я близок к истине — духи где-то раздобыли старые советские запасы… Хотя как такое может быть, даже не представляю.

Вдруг, боковым зрением я заметил какое-то движение справа. Сразу же вскинул найденный пистолет.

Там был душман. Вернее, одет как душман, но по лицу было ясно — это русский человек. Бороды не было.

Расстояние — метров в восемь, может немного больше. Это дало мне возможность хорошо рассмотреть человека. Оружие — Калашников с подствольником, у душманов таких почти не было. Но, пожалуй, других признаков не было. А нет — кеды на ногах… Духи такие не носили!

— Ты кто такой, а? — громко спросил тот, целясь в меня из автомата.

— А по форме не видишь? — ответил я, так же целясь в него из пистолета.

— Вижу… Дезертир?

— Конечно! — кивнул я и мельком указал на тела вокруг. — И эти тоже дезертиры. Отдыхают.

Он отвлекся на секунду. Видимо понял, что никакой я не дезертир. Откуда ему взяться на месте схватки? Тогда уж мародер, но их в Афгане не было. Разве что из местных, кто оружие и патроны с трупов собирал, а потом перепродавал другим.

— Ты их так?

— Возможно… — многозначительно ответил я.

Повисла напряженная тишина. Боец таращился на меня, я на него. Оба размышляли и анализировали обстановку. По отсутствию акцента я понял, что это свой — не русскоговорящий американец, не таджик. Русский человек, советский. Офицер.

Наконец, тот медленно опустил автомат. Прищурился, словно бы вспоминал.

— А я тебя знаю… Ты же вроде бы с заставы?

— Вроде того. Прапорщик Громов! — отозвался я, также опуская пистолет. — На нашу заставу духи напали, обстреляли из минометов. Ты сам-то кто такой? Что-то странно, откуда ты взялся? Да ещё и не один, судя по всему.

— Старший лейтенант Киреев! — подумав, отозвался он. — Спецгруппа, возвращались с задания, услышали шум стрельбы… Мы, кстати, отсюда. Пока добрались, уже все стихло.

И верно, я обратил внимание, что со стороны пограничной заставы больше не доносилась стрельба. Все, штурм захлебнулся или же наши отступили?

— Контрразведка? — напрямую спросил я у старлея. Такие вопросы обычно не задаются, но я ведь всего лишь молодой прапорщик, поэтому мог не блистать умом.

Киреев коротко кивнул. Без заявлений.

Ясно, это же тот самый спецназ, который уже месяц как был в распоряжении оперативной группы контрразведки. Комитетские, что разрабатывали Рашида Фахдлана. Ну что, дождались, он сам пришел. Это они два дня назад ушли на задание, вглубь Ваханского коридора, на нейтрализацию точки хранения «Стингеров». Вот ведь как получилось.

Вдруг, позади него появился ещё один, потом ещё. Сзади меня сразу двое. И вот их уже семеро, все хорошо вооружены, замаскированы. Все как один в традиционной афганской одежде — ну ясно, чтобы не отсвечивать. Мало ли сколько духов тут шарахается⁈ Они же не будут друг за другом ходить и выяснять кто, куда и зачем идёт… Такая маскировка нехитрая, группа «Зет» уже брала этот способ на вооружение. Да и сам я переодевался в одежду врага уже не один раз… Помимо этого лифчик-разгрузки, головные уборы пуштунки, жилетки — было уже прохладно, декабрь всё-таки.

— Так что ты здесь делаешь? — спросил Киреев, глядя на меня внимательным взглядом. Судя по всему, это командир группы.

— С майором Сергеевым решили, что нужно пресечь миномётный обстрел. Ну, я и пошел. Дополз сюда по канаве, потом ползком на животе. Гранатой вывел обслугу из строя. Вот они лежат, кстати.

— Здесь был Рашид Фахдлан? — задал мне вопрос другой боец. Естественно, никаких знаков различия между ними не было.

— Был, — кивнул я. — Пока с душманом врукопашную сражался, он в вашу сторону убежал, потом обратно… Куда не знаю, может прячется. Но это не точно. Больше я его не видел.

— Ушел, значит, собака! — прорычал крупный боец с пулеметом Калашникова в руках. — Он всегда уходит. Трижды уже на крючке был и чудом соскакивал.

— Не шуми, Князь! — ответил Киреев, затем снова посмотрел на меня. — Где ты видел его в последний раз?

— Там… — я указал на юго-восток. — Метрах с сорока. Тут другое… Духи пытались БОВ использовать, причем, судя по всему, советского производства.

Князев и Киреев удивились, подошли ближе. Увидели контейнеры с гранатами, чехлы. Моджахеды их явно не сами шили. И это не с Запада. Что-то мне это напоминало…

— Говорит о чем-нибудь? — поинтересовался я у старшего лейтенанта.

— Нет.

Ответил он вроде без раздумий. Может сказал правду, а может и нет.

— Белый, Сысой проверьте то направление! — распорядился старлей. — Вдруг, что найдете.

Маловероятно, Рашид ушел, пользуясь передышкой и моим замешательством. Ничего, его время еще придет. Всегда приходит — такие как он, попадаются в самый неподходящий момент, когда считают, что у них все под контролем.

— Так… А что со всем этим делать? — я вновь указал на лежащие контейнеры с БОВ. — Нужно понять, что это за дрянь и где они ее раздобыли.

Киреев закивал головой.

— Заберём с собой, я знаю куда их передать. В короткие сроки разберемся.

Я ничего не ответил. КГБ по таким вопросам вряд ли компетентно… Ну да ладно, мое дело было обнаружить… Остальное прапорщика шифровальщика не касается.

Вдруг за камнями, совсем недалеко раздалась одиночная стрельба, крики. Автоматная очередь.

Вскинув оружие, мы бросились на звук. Я слева, остальные справа.

Между камней, прямо на меня вдруг выскочил Рашид с пистолетом в руке… Тут же вскинул его и выстрелил.

Громыхнул выстрел. Пуля щелкнула в камень, рядом с моим ухом.

Второй выстрел пришелся в меня. Вернее, в складку кителя — пуля пробила его навылет, оставив после себя дыру с бахромой.

Я едва успел откатиться обратно за камень, когда тот полез за мной. Он снова выстрелил, но эффекта никакого не было. Плюхнувшись на спину, я вскинул уже свою Берету и когда Рашид показался из-за камней, выстрелил ему в ногу, сначала в одну, потом во вторую.

Завопив, тот повалился на камни, но пистолета так и не выронил. Вот же ж упертый сукин сын… Даже сейчас, он и не думал сдаваться. Вытянул руку, попытался взять меня на прицел.

Ударом ботинка я выбил пистолет у него из руки — тот вылетел и укатился куда-то в расщелину.

Зарычав от боли и злости, тот вцепился в мою штанину, полез на меня. Оттолкнув его коленом, я едва удержался, чтобы не выстрелить. Он живой нужен, иначе мы так ничего и не узнаем относительно газовых гранат.

У него в руке появился нож, но воспользоваться им он не успел, поскольку получил прямо в морду ударом ноги. Брызнула кровь, тот упал на спину, откатившись куда-то назад. Снова зарычал.

Но затем справа показался Князев с пулеметом в руках.

— Рашид, хорош! Все! Руки! Руки твою мать!

Моджахед словно и не слышал. Тот двинул его прикладом пулемета, отчего душман наконец-то затих. Поразительная ярость и натиск. Если бы все бойцы советской армии дрались с таким же упорством и рвением, без лишний задних мыслей и страха, мы бы уже весь мир захватили. Чего, собственно, вся Европа и боялась.

— Живой? — спросил меня Князь.

— Ну… — кивнул я. — Этот и не думал сдаваться!

— Он Сысоя подстрелил и на Белого напал! В засаде прятался, напал, когда они этого не ждали… Коварный урод!

Оба раненых были живы, но идти самостоятельно мог только Белый.