Императрица Мария. Восставшая из могилы - Барятинский Михаил Борисович - Страница 66

– Но так я не попаду, – удивилась Маша.

– Куда?

– В яблочко!

– А зачем тебе попадать в яблочко? Ты попади в мишень, этого будет достаточно!

Офицеры, окружавшие их, внимательно слушали объяснения Николая. Похоже, такой способ стрельбы был для них в новинку.

– Как это достаточно? И неважно, куда я попаду?

– Неважно! У кольта калибр почти полдюйма, у пули мощный останавливающий эффект. Это не наган. Вот из него можно садить без передыху и без толку. Физически сильный человек может выдержать две-три пули, выпущенные из нагана, если не задеты жизненно важные органы. Из кольта можно попасть в руку, и все, считай, противника нет.

– Но почему?

– Кость перебьет. А если попадет в запястье, просто оторвет кисть. Болевой шок. После попадания такой пули ты уже не боец. Попробуй, как я говорю.

Маша не стала спорить и, к огромной ее радости, четыре раза подряд попала в мишень. Когда Николай перезаряжал пистолет, на стрельбище въехал автомобиль, из которого вышли два английских офицера и один штатский. В одном из офицеров Николай без труда узнал полковника Уорда. Его спутники были ему не знакомы. Кто-то из стоявших поблизости английских офицеров произнес: «Генерал Нокс».

Маша резко обернулась.

– Да, это Нокс, – сказала она и неожиданно быстро пошла навстречу англичанам, которые, увидев ее, остановились в растерянности.

«Не ожидали, – подумал Николай, спеша вслед за великой княжной. – Если это Нокс, то штатский сто пудов Элиот. Значит, Нокс все-таки в Омске! Значит, он приехал намного раньше Жанена? Ну-ну! Если чуйка мне не изменяет, то кому-то сейчас будут делать козью морду!»

– Good morning, gentlemen! – Великая княжна, пустив в ход свой безупречный английский, обвела англичан взглядом, остановив его на генерале. – Скажите, генерал, вы давно в Омске? Если да, то почему мы с вами встречаемся только сейчас, да к тому же совершенно случайно? Вы выжидали чего-то, да? Чего? Скажите правду, вы офицер и дворянин, вам не к лицу дипломатические выверты. К тому же мой покойный отец всегда отзывался о вас как о в высшей степени порядочном человеке! Хотя бы в его память будьте искренни со мной!

Нокс побледнел и, не обращая внимания на знаки, которые делал ему Элиот, ответил по-русски:

– Ваше императорское высочество, здесь не самое подходящее место для такого разговора, но тем не менее примите мои самые искренние соболезнования в связи с постигшим вас огромным горем. Что же касается вашего вопроса, то да, я в Омске уже некоторое время, и да, вы правы, я выжидал, а точнее, ожидал инструкций из Лондона. Как ожидал их и сэр Чарльз Элиот, верховный комиссар Великобритании в Омске, которого я имею честь вам представить.

Элиот поклонился, великая княжна довольно холодно кивнула в ответ.

– Мне кажется, сэр Чарльз, вы не слишком довольны откровенностью генерала?

– Да, ваше императорское высочество, это так! Генерал Нокс как-то слишком по-солдатски прямолинеен, хотя дипломатического опыта ему не занимать!

– Я не могу юлить и лукавить перед дочерью императора Николая! – резко ответил ему Нокс. –  Я помню вас еще молоденькой девушкой, ваше императорское высочество, – обратился он к великой княжне, вновь перейдя на русский.

– Да, вы были представлены нам – мама, мне и девочкам – в пятнадцатом году в Могилеве, когда мы приезжали в Ставку к папа и Алеше. Я сразу вас узнала. – Великая княжна вздохнула, горькая старушечья складка пролегла возле ее губ. – Как давно это было, и еще все были живы.

– Ваше императорское высочество, – торопливо заговорил Нокс, – видит Бог, мы ни в чем перед вами не виноваты. Лондон тянет с инструкциями, они никак не могут определиться с позицией в связи с вашим появлением в Омске.

– Немудрено, – усмехнулась великая княжна, – после того как Георг Пятый отказал нашей семье в убежище! Но вы-то сами, господа, как к этому относитесь? Не как политики, а как джентльмены?

Оба англичанина – генерал и дипломат – угрюмо молчали. Элиот, также неплохо владевший русским языком, прекрасно понял вопрос великой княжны. Полковник Уорд с интересом и даже несколько насмешливо поглядывал на них. Его, судя по всему, забавляла ситуация, в которую попали его спутники, и хотя он не понял русскую половину разговора, тем не менее догадался, о чем идет речь.

– Знаете, в чем ваша проблема, господа? – выдержав паузу, вновь по-английски обратилась к ним великая княжна. – Вас раздирают два взаимоисключающих противоречия. С одной стороны, мое чудесное воскрешение отнюдь не в интересах британской короны. И не надо протестовать, я отлично знаю, о чем вы, сэр Чарльз, говорили в сентябре в Харбине с Вологодским. Я спутала вам все карты! Как патриоты своей страны вы обязаны действовать в ее интересах. А в интересах Британии оторвать Сибирь от России!

«Бедная наивная девочка, – подумал Уорд, – она пытается пробудить совесть в этих прожженных политиканах! А впрочем, генерала, кажется, проняло!»

– Но вы-то, генерал! Сэр Альфред Уильям Фортескью Нокс! – Великая княжна отчеканивала слова. – Вы, дворянин, британский аристократ! Вас должна приводить в ужас сама мысль о цареубийстве! Ваша дворянская и офицерская честь, ваш долг должны заставлять вас поддержать русскую принцессу, тем более что с ее отцом вас связывали дружеские отношения!

Если до этих слов Нокс был бледным, то сейчас он стал пунцовым. Не отводя взгляда от больших синих глаз, устремленных на него, генерал шагнул вперед.

– Простите меня, ваше императорское высочество! Мы… Я на вашей стороне! Я буду, сколько это в моих силах, поддерживать вас! Простите!

Великая княжна молча протянула генералу руку для поцелуя.

«И этот баран Элиот еще сомневался в ее происхождении? – подумал Уорд. – Я не аристократ, но, видя, как эта девочка подает руку для поцелуя, нисколько не сомневаюсь в десяти поколениях ее царственных предков!»

– Господа! – Великая княжна, улыбаясь, обвела взглядом англичан. – Не смею более мешать вам. Ведь вы приехали отдыхать, а стрельба – это лучший отдых для мужчин. Только одно: завтра в три часа пополудни я встречаюсь с офицерами гарнизона и казаками в городском театре. Приходите, будет интересно!

– Что-то мне расхотелось стрелять, – мрачно глядя вслед великой княжне, проговорил Элиот. – Генерал, вы зашли слишком далеко!

– Бросьте, сэр Чарльз! С ее отцом мы были во вполне дружеских отношениях. Он был настоящий джентльмен, что бы ни говорили о русских! И эта девочка, настоящая принцесса, такая молодая и уже столько пережившая, воистину достойна нашей всяческой поддержки! В конце концов, она правнучка королевы Виктории! А каково ваше мнение, полковник? Вы все время молчали.

– Разговор меня не касался, зачем же мне было встревать? – спокойно ответил Уорд. – Я, конечно, не аристократ, но не вижу ничего хорошего в том, что русские убили своего царя. У нас, помнится, тоже когда-то казнили короля, но ничем хорошим это тоже не закончилось. Я лейборист, но все эти санкюлоты и карбонарии вкупе с большевиками не внушают мне почтения. Если мы поможем русским избавиться от этой заразы, то свершим благое дело. И если во главе их встанет эта принцесса, то это будет их выбор.

– Вашими бы устами да мед пить, как говорят русские, – усмехнулся Элиот. – Самим своим существованием единая Россия угрожает интересам Соединенного королевства, что в будущем грозит войной между нами.

– Так то в будущем, – возразил Уорд. – Какое оно еще будет? А здесь и сейчас… Принцесса молода, красива, чертовски обаятельна, и русские готовы носить ее на руках… А что вы, собственно, предлагаете? Убить ее, что ли?

Элиот махнул рукой.

– А кстати, откуда она знает, о чем я говорил с Вологодским в Харбине? Весьма любопытно! Ладно, поехали отсюда, джентльмены! – буркнул он и полез в автомобиль.

– Что скажешь, Коля? – спросила великая княжна, когда они отошли от англичан достаточно далеко.

– Вы были обворожительны, принцесса! – ответил Николай по-английски.