Ван Ван из Чайны 3 (СИ) - Смолин Павел - Страница 17

— Ужасно, — впечатлилась Бинси, впервые за прогулку потеряв «маску» скучающей светской львицы.

Такая вот «дружба народов» в СССР была, специфическая.

— Фигово, — поддакнул и Ли. — Нам в школе русской про это почти и не рассказывали.

— Да чего старое ворошить, — улыбнулась Катя, сжалившись над «молодоженами». — Мы в Красноярске хорошо устроились, а теперь я вон — в целом Цинхуа учусь. Шиш бы мне в Осетии такое светило!

— Ты — большая молодец, — от чистого сердца похвалил я девушку.

Общежитие у Кати было точной копией нашего, с поправкой на то, что жила она в комнате с соседкой — этнически русской. Соседки «дома» не оказалось, поэтому между кроватями поставили стол, на котором расположился муравейник, а Катя включила чайник.

— Слушай, Кать, тут такое дело, — не без смущения начал я «сливаться» с чаепития. — Я тебе доверяю как себе…

Ли и Бинси от такого признания аж перекосило.

— … Но мне по правилам Теннисной ассоциации запрещено питаться в непроверенных местах. Прости, но я сегодня без муравейника.

Как ни странно, Катя не обиделась:

— Вот блин! Извини, я совсем об этом не подумала. Ребята, а вы? — обратилась к «молодоженам».

— Я на диете, — слился Ли.

Говнюк.

— Это очень калорийный торт, — поддержала его Бинси, но не смогла удержать линию поведения в свете недавних Катиных рассказов. — Можешь, пожалуйста, отрезать мне ма-а-аленький кусочек?

— Конечно! — с улыбкой кивнула Катя. — А чай-то будете?

— Прости, но не твой, — виновато ответил я. — Сейчас Фэй Го принесет нам термос.

— А я так хотела тебя угостить, — вздохнула девушка.

— Я бы очень хотел попробовать твою стряпню, — честно признался я. — Давай что-нибудь придумаем после «Чайна Опен»? Пока он не кончится, у меня все равно времени ни на что другое не будет — сегодня на пару часиков выбрался, и больше мне такого счастья в ближайшие дни не светит.

Ну и рожа у младшего Хуэя! Да, мой зазнавшийся и ревнивый друг, мне здесь, в смысле рядом с Катей, очень нравится, и я и не подумаю отступиться — повидал я китаянок, мне с ними вообще не по пути.

В дверь позвонили, и хозяйка комнаты пошла открывать, вернувшись с термосом в руках после короткой паузы и тихого разговора на китайском:

— Фэй Го сказал, что после «Чайна Опен» принесет мне проверенные продукты, и я смогу тебя угостить, — с довольной улыбкой посветила меня в свои планы Катя.

— Отлично! — одобрил я.

Чаепитие вышло скомканным и коротким, но вполне приятным — «молодожены» или устали, или смирились, но больше проблем не доставляли, а Бинси даже похвалила муравейник именинницы. Когда мы прощались — мне пора на дневную тренировку — я достал айфон, мысленно поблагодарил Фэй Го за то, что он озаботился подарком, и вручил девушке. Попытался вручить, если точнее — процедура затянулась на добрые десять минут, потому что «я не могу принять такой дорогой подарок, ты чего!». В конце концов мне удалось убедить Катю в том, что ничего такого в айфоне нет (хотя китайское мое начало корчилось от жадности), и она с благодарным поклоном приняла подарок.

Ли тем временем смущенно мялся с ноги на ногу — несмотря на антипатию к Кате, прийти к кому-то в гости в день рождения с пустыми руками для выросшего в России друга все равно что расписаться в дурных манерах. Положение спасла тайка, неожиданно для всех нас вынувшая из сумочки упакованный в коробочку флакон духов марки «Chanel». Младший Хуэй поступку невесты обрадовался — считай, спасла их «семейную» репутацию. Да, Катя им по сути никто, и держать лицо перед ней вроде бы не нужно, но лицо — оно свое, собственное, и его сохранность во многом определяется внутренним мироощущением носителя.

Именинница решила нас проводить до машины, и мы покинули ее комнату, «подобрав» в коридоре Фэй Го.

— … Как думаешь, если сделать осетинский пирог с козлятиной, он будет вкусным? — забросил я «удочку» на будущее.

— Я такой никогда не готовила, поэтому ничего не обещаю, — застенчиво ответила Катюшка.

Дверь комнаты с другой стороны коридора открылась очень невовремя — Фэй Го и «молодожены» успели пройти вперед, и «выпавшая» из двери группка из четырех девушек разделила их и нас с Катей.

Пока я морщился от запаха перегара и планировал спокойно пройти мимо, мутный взгляд одетой в колготки в «сеточку», черную кожаную мини-юбку и черный же, легкомысленно-прозрачный топик смуглой азиатки с пирсингом на лице упал на меня:

— … — она издала короткий возглас на незнакомом мне языке и бросилась мне на шею, нацелившись поцеловать в щеку.

Разница в росте сыграла дурную шутку — незнакомке пришлось натурально прыгнуть, чтобы дотянуться до моей щеки, а я от неожиданности потерял равновесие, и мы с ней грохнулись на пол.

Щеку неприятно обожгло, и в следующую секунду Фэй Го, сопровождая действия командным рыком в адрес девчонок — «ну-ка в комнату! Быстро!» — стащил с меня пьяно хихикающее тело незнакомки. Поднявшись на ноги — вдруг приключения не кончились — я рукой коснулся саднящей щеки и ощутил влагу.

— Размажь еще немного! — велел Ли, бросившись фотографировать мою поцарапанную пирсингом незнакомки рожу.

Решив временно проигнорировать правильно углядевшего отличный кадр друга, я попросил Фэй Го:

— Можно хотя бы в этот раз обойтись без большой суеты?

Надоело.

Глава 12

Боли я не чувствовал — тренеру Ло, Фэй Го и докторам хватило человеколюбия вколоть мне местную анестезию. А я уж было подумал, что придется терпеть во славу чистоты допинг-контроля! Приятным, однако, процесс наложения швов на оказавшуюся неожиданно глубокой царапину назвать язык не поворачивался: ничего хорошего в подергивающейся благодаря нити щеке и общем онемении лица не было.

К счастью, как я и просил, «большой суеты» удалось избежать, причем во многом это моя собственная заслуга:

— Простите, многоуважаемый господин лейтенант, но я не вижу никакого смысла подавать заявление — это же не нападение, а случайность, — прошамкал я в третий уже раз, и полицейский наконец-то смирился.

Грустно лейтенанту — ему бы «злодейку» повязать, удостоиться от меня личной благодарности, а там, глядишь, и в капитаны такого служаку произведут.

— Удачи на турнире, — нашел он в себе силы пожелать мне перед уходом.

— Спасибо, — прошепелявил я ему вслед.

— Еще одно слово, и я вышью тебе на щеке иероглиф «неудача»! — пригрозил врач.

Лучше заткнуться.

— Глупо — она богатенькая девчонка, и ты мог бы стрясти с нее хорошую сумму, — поделился мнением Ло Канг.

— Ты совсем как бабушка Вана, — фыркнула на него Шу Жу.

В медпункт она приперлась пару минут назад — подкаблучник Фэй Го конечно же рассказал о случившемся жене, а она, в свою очередь, бабушке Кинглинг. Хорошо, что из-за раны я пока не могу лично с ней поговорить: проблемное «яичко» радуется, что к моменту разговора с матриархом семьи последняя успеет уложить в голове мысль о том, что ничего такого не случилось.

Кампус тем временем страдал (или наслаждался) новым происшествием: опубликованная фотка с окровавленной рожей и подписью: «случайно поранился, но играть это мне не помешает» в кратчайшие сроки облетела сеть и привела к закономерному итогу — улочки Цинхуа наполнились вооруженными телефонами студентами, пытающимися скучковаться у моей общаги и здания университетской больницы. В этом им мешали охрана и полиция, а так же непосредственно я, через опубликованную в соцсетках просьбу заняться учебой, а не играть в папарацци.

А какие теории строил народ в комментариях! В «случайно поранился» не поверил вообще никто, зато жители интернета единодушно сходились во мнении, что кто-то меня порезал. Вот вокруг «кто-то» и вертелся общественный дискурс, предлагая в качестве моих недоброжелателей широкую выборку сущностей на любой вкус и цвет — от очевидных японцев до вселившихся в меня и моих врагов колдунов, живущих аж со времен Троецарствия.