Дорога – мой дом (СИ) - "Alex O`Timm" - Страница 10

— Это как?

— Ну, когда мы доберемся до места, определимся с домом, положением в обществе, тогда можно будет носить почти свободно, а до этого момента, лучше не рисковать. Подумай сама, увидит какой-нибудь бродяга на тебе золотую цепочку или кольцо, разумеется сразу же попытается завладеть. За золото знаешь ли убивают.

— Может тогда не стоит и брать его?

— Может и не стоит. Но с другой стороны, золото это… можно сказать заначка на черный день. Мало ли что произойдет, а золото всегда можно продать. Оно всегда в цене.

Санька отобрала для себя несколько цепочек, парочку с какими-то кулонами из драгоценных камней, несколько сережек, и пару колечек. И уже собралась было закрыть ящик, как увидела цепочку с крестиком. Долго смотрела на нее, но все же оставила на месте.

— Нельзя на себя чужой крест вешать, сказала она. Знать бы, что не ношеный, другое дело, а так нельзя. Хоть и красивый, но…

Гораздо больше радости принесло оружие. Все-таки, Санька, была просто помешана на охоте. Долго перебирала, разглядывала лежащие в ящике винтовки, и наконец выбрала одну из них и протянув мне произнесла.

— Эта, самая лучшая. Это тебе.

— А тебе?

— А у меня твой подарок, и он меня вполне устраивает.

К наганам и кольтам, обнаруженным в одном из ящиков, отнеслась как-то индифферентно. Так посмотрела прицелилась и положила обратно.

— Детская игрушка. Зверя из него не убьешь.

— Так-то оно так, хотя можно и поспорить, но мы все-таки возьмем.

— Мне не нужен.

— Подумай сама. Пока ты будешь скидывать с плеча винтовку, передергивать затвор, и целиться, револьвер всегда готов к стрельбе. Вынул из кобуры и выстрелил. Может зверя и не убьешь, но какого-нибудь варнака запросто. Да и зверя тоже. Пуля дубовую доску насквозь прошивает с десятка шагов. Калибр-то, фактически одинаковый с винтовкой. Санька, услышав мои слова, уже более внимательно рассмотрела револьвер, и произнесла.

— Тяжелый. А ведь нам еще на себе и продукты нести.

— Потому и хочу на лодке уйти. До Байкала, даже не торопясь можно дойти за пару месяцев. А если с парусом, то и за месяц. Зато, считай все припасы не на себе тащить, а в лодке перевезти можно. А там и на поезде немного проехать останется. Правда с парусом я не ходил ни разу.

— Я ходила. А до Окунево доберемся, там есть мужичок знакомый, он поможет мачту поставить и с парусом разобраться. Правда пока не знаю, чем заплатить ему, но что-то можно придумать.

— А золото не подойдет. Здесь вот царские монеты есть, они очень дорогие. Штук за пять, можно хороший баркас приобрести. А уж просто мачту поставить и оснастку подготовить так и пары хватит. Да и добавить можно за молчание.

* * *

Подвал действительно оказался в целости и сохранности. Дождавшись Саньку, мы заперли дом изнутри, чтобы не нарваться на случайного гостя, и только потом, спустились вниз. Долго ходили между ящиков, разглядывая имеющееся тут богатство, и сожалея, что сможем воспользоваться едва ли сотой его частью, и совершенно не представляя, что делать со всем остальным. Раньше, все это прикрывал булыжник, а сейчас, когда его удалось расколоть, доступ открыт любому прохожему, заходи и бери.

Вот только все будет совсем иначе. Стоит нам уйти отсюда, оставив доступ в подвал открытым, как на нас тут же откроют охоту. Как? Да очень просто. Тот же Гришка, троюродный брат Саши, увидев такое богатство, сразу же кинется его пропивать, и весть об этом тут же разнесется по всей округе. Естественно и власти не останутся в стороне. Одно дело мы по-тихому уедем, не оставив за собой ничего предосудительного, тогда о нас может поговорят с недельку и позабудут. А найди, кто-то золото, так сразу решат, что самое ценное мы увезли с собою, и вполне естественно будут нас искать. И ведь найдут, вопрос только времени. И далеко не факт, что этого времени, нам хватит чтобы уйти за кордон. Там еще можно будет, на что-то надеяться. Здесь вряд ли. Да и кому здесь нужны эти доллары здесь на территории СССР, может лет через сто, да и то вряд ли. Здесь в СССР уже две, а то и три, денежных реформы прошли, кто знает, как с этим будет в Америке. Одним словом, нужно что-то думать, и прятать следы, а иначе, нам удачи не видать.

Сделанные мною документы, точнее говоря справка, выданная Московским Государственным Университетом, на имя Сергея Лугового и Александры Ложкиной, говорящая о том, что студенты выпускники географического факультета направляются в экспедицию, для проверки возможного пути прохождения речных судов от реки Иртыш, через Обь, Обь-Енисейский канал и Ангару, до Иркутска и озера Байкал. С описанием маршрута и составления подробной карты, с описанием местности, и речных глубин, по всему маршруту следования. Внизу стояла приписка, говорящая о просьбе руководства университета, оказывать экспедиции возможную помощь на пути следования. Справка была снабжена грозными круглыми печатями, на прорисовку которых у меня ушел целый день, и штампом народного комиссариата просвещения, за подписью Крупской.

Санька как увидела этот «документ», взглянула на меня такими глазами, будто готова была придушить прямо на месте.

— Ты, что Сережа, смерти нашей захотел. Да любая проверка и нас тут же отправят под конвоем. А то и расстреляют, прямо на месте.

— Ты не права, Сань! Любой проверяющий, едва увидит подпись Надежды Константиновны, тут же вытянется по стойке смирно и бросится исполнять любой наш каприз. Ты же в курсе, что Крупская вдова Ленина. И она как раз и заведует наркоматом просвещения. А ее подпись я видел как-то в газете, под каким-то постановлением, и запомнил. Ничего сложного в ней нету, могу повторить в любой момент, и не отличишь от настоящей. Я конечно допускаю, если бы мы размахивали этой бумагой, где-нибудь в Москве, где можно было бы просто позвонить и проверить. А здесь, на одну проверку уйдет как минимум месяц, да никто просто не поверит, что кто-то решится подделать подпись этой женщины.

— А вот спросят тебя, где в Москве располагается тот самый Университет, что ответишь?

Честно говоря, именно об этом, я как-то и не подумал. А ведь могут спросить. Даже не ради проверки, а просто попадется знающий город, и захочет узнать, как там сейчас, не изменилось ли что. И я поплыву от первого же вопроса.

— Ты права, Сань, а что же делать? Надо же хоть что-то в запасе иметь.

Саша, в этот момент разглядывала вторую бумагу, которую я приготовил в поездку. Ею было направление наркомата просвещения, для молодых специалистов во Владивосток, в качестве школьных преподавателей, по русскому языку и литературе, для Александры Луговой, и арифметике и точными наукам, для Сергея Лугового. Этот документ, хоть и был заверен печатями и подписями, но уже выглядел несколько по проще. К тому же он якобы исходил из Культпросветучилища, расположенного в Челябинске. Это училище я видел еще когда прибыл в город из Берлина и случайно запомнил адрес, потому что табличка находилась как раз на углу дома и бросалась в глаза. А составляя эту бумагу, в голову пришло указать в нарисованном штампе и адрес, что, по моему мнению, делало «документ», более достоверным. Предполагалось его предъявить, если вдруг появятся проблемы с посадкой на поезд до Владивостока.

— А, я, что уже поменяла фамилию? — Удивленно спросила подруга.

— Ну, когда-нибудь ведь это произойдет, надеюсь.

— Ты, делаешь мне предложение?

— Нет, но… Я просто подумал, что если справка будет выписана на двоих, то будет смотреться гораздо естественнее если мы будем считаться супругами.

— Только считаться? Потому, что до венчания, даже и не мечтай, о чем-то большем.

— Сань, ну мы же договорились.

— И ты первый же и сделал все по-своему.

— Хорошо, не супруги. Пусть будет брат с сестрой.

— Это гораздо лучше, но я все же предпочла бы остаться под своей фамилией.

— Мне переделать?

— Не стоит. Но в следующий раз, хотелось бы решать такие вопросы вместе.