Оракул с Уолл-стрит 6 (СИ) - Тыналин Алим - Страница 10

Загородный клуб Роквуда в Лонг-Айленде идеальное место для конспиративной встречи. Частная территория, никаких посторонних, атмосфера неформального общения.

— А как представить мою ситуацию?

— Как угрозу национальной безопасности, — без колебаний ответил Роквуд. — Молодой талантливый финансист пытается помочь простым американцам пережить кризис, а его атакуют силы, возможно связанные с иностранными интересами. Толсон оценит такую постановку вопроса.

Мы договорились встретиться в клубе в одиннадцать утра. Роквуд обещал подготовить почву, представив дело как часть более широкой угрозы американской финансовой системе.

Напоследок в трубке воцарилась тишина. Я думал, что разговор окончен. Но через несколько секунд магнат продолжил.

— Уильям, — голос Роквуда звучал серьезнее. — Прежде чем мы встретимся с Толсоном, я должен задать прямой вопрос. Есть ли доля правды в обвинениях о ваших связях с… организованными элементами?

Я сжал трубку сильнее. Роквуд был слишком проницательным бизнесменом, чтобы идти на встречу с федералами вслепую. Ему нужна была уверенность, что он не подставляет собственную репутацию.

— Дэвид, — начал я осторожно, — после краха многие представители деловых кругов оказались в отчаянном положении. Некоторые обратились к нетрадиционным источникам финансирования.

— Продолжайте.

— Ко мне действительно обращались люди, желавшие легализовать капиталы сомнительного происхождения. Я встречался с ними исключительно для того, чтобы объяснить невозможность подобного сотрудничества.

— Понимаю, — Роквуд помолчал. — Уильям, позвольте быть откровенным. Вчера вечером я долго беседовал с отцом. Вы знаете, даже несмотря на возраст, он сохранил удивительную ясность ума и понимание сути вещей.

Дэвид Роквуд-старший, основатель нефтяной империи, легендарная фигура американского бизнеса. Его мнение могло повлиять на решения в самых высоких кругах.

— И к какому выводу он пришел?

— Отец сказал буквально следующее: «В тяжелые времена приходится иметь дело с дьяволом, если это поможет спасти страну. Главное, чтобы дьявол в итоге остался в проигрыше». Он считает, что ваш талант и знание рынков важнее любых компромиссов с сомнительными союзниками.

В голосе Роквуда звучало понимание. Он не верил моей версии, но готов был ее принять.

— Дэвид, я ценю доверие вашей семьи.

— Уильям, мы живем в эпоху перемен. Старые правила больше не работают. Важно не то, с кем вы встречались, а то, что вы делаете для Америки. Ваш банк помогает простым людям, фабрика дает работу сотням семей. Это имеет значение.

— Значит, завтрашняя встреча состоится?

— Безусловно. Более того, отец считает, что ваши особые связи могут оказаться полезными для понимания теневых финансовых потоков. Толсон оценит такого информатора.

Роквуд-старший оказался еще проницательнее, чем я предполагал. Он не только принял реальность моих связей с мафией, но и увидел в этом стратегическое преимущество.

— Благодарю за понимание, Дэвид.

— Мы с вами создаем будущее американской экономики, Уильям. И готовы использовать любые доступные инструменты для достижения этой цели.

На следующий день Nassau Country Club в Лонг-Айленде встретил меня атмосферой старых денег и аристократической солидности. Викторианское здание из красного кирпича с белыми колоннами и ухоженными лужайками напоминало английское поместье. Швейцар в ливрее с золотыми галунами почтительно поклонился, узнав меня как гостя мистера Роквуда.

Я прибыл на десять минут раньше назначенного времени, чтобы осмотреться и подготовиться к важнейшему разговору. В холле клуба висели портреты отцов-основателей и промышленных магнатов XIX века. Кожаные кресла, персидские ковры, запах табака и старых книг создавали атмосферу респектабельности.

Роквуд ждал меня в малой библиотеке, уютной комнате с книжными полками до потолка, камином из каррарского мрамора и окнами, выходящими на поле для гольфа. Он сидел в кресле из зеленой кожи, листая последний номер «Harper’s Magazine».

— Уильям, превосходно, что пунктуален, — он поднялся, протягивая руку. — Толсон приедет через несколько минут. Он человек дела, ценит точность.

Роквуд выглядел непривычно серьезным. Его обычная деловая уверенность сменилась сосредоточенностью человека, готовящегося к деликатным переговорам.

— Дэвид, как лучше представить ситуацию?

— Осторожно и постепенно, — он указал на кресло напротив своего. — Толсон подозрителен по натуре, но патриот до мозга костей. Любые намеки на угрозу американским интересам привлекут его внимание.

В этот момент дворецкий клуба провел в библиотеку третьего участника встречи. Клайд Толсон оказался мужчиной средних лет, около сорока, невысокого роста, но крепкого телосложения.

Его темные волосы были тщательно зачесаны назад, а строгий серый костюм подчеркивал официальный статус. Наиболее примечательными были глаза, холодные, внимательные, оценивающие каждую деталь.

— Клайд, благодарю, что нашли время, — Роквуд поднялся для приветствия. — Позвольте представить Уильяма Стерлинга, моего партнера по нефтяным проектам и одного из самых перспективных финансистов Уолл-стрит.

Толсон протянул руку для рукопожатия. Его ладонь была сухой и холодной, хватка — крепкой и короткой.

— Мистер Стерлинг, — произнес он официальным тоном. — Дэвид упоминал, что у вас есть информация, которая может заинтересовать Бюро.

Дворецкий принес кофе в тонких фарфоровых чашках и бесшумно удалился. Мы расположились в креслах у камина, где потрескивали дубовые поленья.

— Клайд, — начал Роквуд, — Уильям столкнулся с весьма странной ситуацией. Его банк, который проводит прогрессивную социальную политику, внезапно оказался под федеральной проверкой по сомнительным обвинениям.

Толсон отпил кофе, его лицо оставалось непроницаемым.

— Банковские нарушения — компетенция Министерства финансов, а не Бюро расследований.

— Безусловно, — согласился я. — Но обстоятельства наводят на размышления. Проверку инициировала организация под названием Continental Trust, которая пыталась купить мой банк и получила отказ.

— Конкуренция в бизнесе — обычное дело, — заметил Толсон.

— Не совсем обычное, — вмешался Роквуд. — Мои источники сообщают, что Continental Trust имеет тесные связи с европейскими, в частности немецкими, финансовыми кругами.

Это привлекло внимание Толсона. Он наклонился вперед, поставив чашку на столик из красного дерева.

— Какие именно связи?

— Совместные инвестиционные проекты, переводы крупных сумм через берлинские банки, возможно, попытки влиять на американскую экономическую политику, — осторожно ответил Роквуд.

Я решил добавить собственную информацию:

— Мистер Толсон, в ходе моей деятельности я регулярно встречаюсь с различными представителями деловых кругов, включая тех, кто имеет неоднозначную репутацию. В последнее время замечаю растущий интерес организованной преступности к легализации капиталов через банковскую систему.

Толсон внимательно посмотрел на меня:

— Какого рода интерес?

— Попытки принуждения банкиров к сотрудничеству, предложения «партнерства», угрозы в случае отказа. Возможно, существует связь между криминальными группировками и теми, кто атакует честных финансистов.

— Это серьезные обвинения, — произнес Толсон после паузы. — У вас есть конкретные доказательства?

— Пока только наблюдения и подозрения, — осторожно ответил я. — Но если Бюро заинтересовано, я готов поделиться всей доступной информацией.

Роквуд поддержал:

— Клайд, мы не просим о вмешательстве в банковские дела. Просто хотим, чтобы Бюро знало о возможных угрозах национальной безопасности.

Толсон встал и подошел к окну, за которым виднелись заснеженные поля для гольфа. Несколько минут он молчал, обдумывая услышанное.

— Мистер Стерлинг, — произнес он, не оборачиваясь, — позвольте говорить откровенно. Бюро давно интересуется финансовыми операциями организованной преступности. Мы знаем, что после краха многие влиятельные люди ищут способы легализации капиталов.