На острие победы - Коротков Сергей Александрович - Страница 14

Вдруг в броневик заскочил человек, больше похожий на сказочного лешего. Он ловко перемахнул борт транспорта и тотчас парировал удар немецкого офицера, вскочившего для защиты. Разведчик сделал блок предплечьем с зажатым в руке пистолетом, сразу тюкнул им в лоб противника и выстрелил в водителя, вскидывающего в сторону нападавшего «Парабеллум». Хельмут, немного струхнувший в первый миг, попытался вскочить, но сначала на него рухнуло тело Гейнца, а затем в лицо больно ткнулся ствол «ТТ». Вдобавок трехэтажный мат свирепого диверсанта быстро превратил агента Абвера в безвольную амебу.

Перестрелка длилась буквально минуту-две. Точнее, это было похоже на избиение младенцев – перекрестный огонь из засады с шести точек по периметру быстро уничтожил живую силу конвоя, вывел из строя мотоциклы. Подорванный передний валялся на боку и чадил черным дымом с редкими языками пламени. В бронетранспортер лихо заскочили двое разведчиков, через задние дверцы внесли и устроили раненого командира, рядом положили тело мертвого бойца.

Хельмут не успел опомниться, как его грубо спеленали по рукам и ногам шнуром, в рот воткнули кляп, на глаза натянули мешок. Поэтому дальнейший путь он не очень-то видел и не понимал обстановку. Но успел заметить, что в транспорт еще просочились люди с трофейным оружием, снятым с убитых солдат из группы сопровождения: парой пулеметов, гранатами, грудой «МП-43» и «МП-38/40».

Броневик дернулся и затарахтел по лесной дороге дальше. Не разбирая кочек, ям и мелких деревьев. Бойцов болтало нещадно, но все понимали – здесь главное скорость и скрытность, иначе все зазря.

Неупокоев с грустью поглядывал на бледное лицо погибшего Захарченко, которого при нападении на колонну срезала очередь пулеметчика. Потерять одного бойца при хоть и спешно, но заранее спланированной акции опытных диверсантов считалось плохим показателем стратегии и тактики командира. Лейтенант щурился и все смущался взглянуть на товарищей, чувствуя непосильную ответственность за потерю своего подчиненного. Как и тех, что погибли возле аэродрома при десантировании.

Он машинально отдал команды привести в порядок оружие, выбрать маршрут движения и «причесать» пленных. А сам все продолжал пялиться на белеющее лицо рядового Захарченко.

«Причесать языка» означало провести предварительную подготовку пленного с целью скорого допроса: воздействовать на него физически и морально, не дать опомниться и отдохнуть от пыла боя, чтобы не начал соображать и изворачиваться. Рядовой Шишкин вел бронетранспортер, позади коконами лежали легкораненый офицер СС и человек в штатском с мешком на голове. Разведчики быстро смекнули, что эсэсовец не расколется, скорее всего, ни при каких обстоятельствах, а второй, вероятно, служащий какой-то силовой структуры или особый связист. Его гражданский вид портили уже пустая кобура на левом боку и пристегнутый наручниками к руке портфель.

Пока старшина Васюков болезненно тыкал кулаком пленным в жизненно важные органы, а Лиза переводила на немецкий его горячие страстные фразеологизмы, лейтенант развернул карту и еще раз стал изучать топографию местности. Если не ошибалась бумага, то через триста метров нужно было свернуть вправо и уйти в пойму реки, обогнуть поселок и двинуть на восток. С одной стороны, трофейные колеса позволяли уехать далеко и спокойно миновать посты, с другой – быстро сработавшая связь немцев даст наводку всем патрулям о таком-то броневике, захваченном диверсантами. И начнется охота на заметную технику.

– Тогда будем гнать, пока не вычислят. Потом пешкодралом в лес, – вслух произнес мысль Неупокоев и поймал двусмысленный взгляд радистки.

– Что, Лизок?

– Ни… ничего, товарищ лейтенант.

– Что там наши гаврики?

– Офицер молчит или ругается. Штатский чего-то бурчит, какие-то молитвы и фразы о своей непричастности к СС.

– Ну, ясен перец, молчат! Васюков? Давай с ними пожестче. Нельзя им расслабляться. Если бы не трясучка и спешный уход, окучили бы сразу. Нужно выбраться из огневой зоны и затихнуть где-то в лесистой пойме. Там и река, и море «зеленки», и есть где развернуться. Шишкин, сейчас на просеке уходи вправо, в низину. Слышишь?

– Так точно, командир.

– Все, ухо и глаз востро. Лиза, накрой Захарченко чем-нибудь. Сержант, бди округу, пулемет в норме?

– Рабочий, – отозвался вцепившийся в железо станкового пулемета Машков.

– Как ты? Рука что?

– Заживает как на собаке, командир!

– Свистни нашим впереди, чтоб не промазали мимо свертка.

– Есть.

Мотоцикл, а за ним и броневик выехали на просеку, тянувшуюся с юга на север, и медленно поползли по ней в ложбинку, поросшую осинами и ольхой. Где-то далеко на востоке в небо взвилась красная ракета, потом еще одна. Это, по всей видимости, немцы обнаружили место разбитого конвоя и сообщали патрулям об опасности.

Разведчики на трофейном транспорте углубились в лес и вскоре исчезли в кустарнике, а за ними осел и дым от выхлопов. Солнце неохотно покинуло небосвод и все-таки спряталось за кромкой соснового бора на западе. Сумерки стали сгущаться, заволакивая тьмой местные леса и поля. Один день у смерти был выигран…

Радиограмма агенту «Йод» московского отдела Абвера от связного «Лис» Отдела II Абвера, июнь 1943 г.:

«Срочно активизировать дезинформацию руководства вашего Управления по строительству плацдармов в Восточной и Западной Пруссии, Померании, Лотарингии и Силезии, периодически выдавать ложные координаты секретных объектов и бункеров высшего командования РСХА, принять прямое участие в искажении данных по строительству в районе Гриндебург аэродрома подскока сверхдальних бомбардировщиков союзников, фальшивой Ставки фюрера в Беблингене и двух замаскированных морских баз в Пиллау-3. Для чего подключить агентов «Транка», «Петра» и «Эльзу». Агентом «Петр» разрешается пожертвовать для придания правдоподобности операции. Материалы и деньги получите в секторе «Z», схрон 2, после четверга. Следующий сеанс связи через один».

Радиограмма связному «Лис» Отдела II Абвера от агента «Йод» московского отдела Абвера, 10 июня 1943 г.:

«Дезинформация руководства 4-го Управления проведена успешно. Ложные координаты объекта «R» внедрены в оперативные доклады 2-го спецотдела. Все РДГ Судоплатова и 4 маршагента из РНГ на связь с Центром не выходят. Надеюсь, что вы взяли их. Пригодились агенты «Петр» и «Эльза». Следующий сеанс связи через один».

Глава 5

Одна голова хорошо, две – лучше

Совещание у наркома подходило к концу, впереди маячил плотный обед в кафетерии Комиссариата, когда в приемной раздался топот нескольких человек с громким замечанием секретарю Сухарику по поводу затхлого запаха в коридорах и завернутого у двери края ковровой дорожки. Голос с акцентом. В голове Меркулова успела мелькнуть мысль о личности неожиданного визитера, как огромная дверь в его кабинет распахнулась, и взору присутствующих явился Берия во главе делегации числом до десятка офицеров.

Времена наступили тяжелые, отношения стали сложными, частые репрессии, доносы и слежка друг за другом сильно выматывали нервы сотрудников НКГБ-НКВД, делали их дергаными и где-то трусливыми перед невидимым врагом.

Но руководитель госбезопасности страны и ее внутренних дел, начальник всех присутствующих силовиков, явился спонтанно не для метания искр, срывания погон или арестов. Как член ГКО СССР и генеральный комиссар госбезопасности страны, Берия Лаврентий Павлович нес огромную ответственность за секретность и сохранность ее обороноспособности вообще и, в частности, этим летом, за безопасность войск и тыла РККА на рубеже двух противоборствующих армий в районе курско-орловского плацдарма. Плюс «оружие возмездия» Гитлера, секретно создаваемое сверхбыстрыми темпами и направляемое Германией на фронт, волновало его в данный момент больше всего.