Сын Тишайшего 5 (СИ) - Яманов Александр - Страница 45

— Государь, но ты обещал к 1691 году начать проект всеобщего образования. Мы под него открыли в Академии целый педагогический факультет. Заодно в нескольких городах проводится подготовка учителей из мелкопоместных дворян, купцов и служилых людей, изъявивших желание, — расстроено произнёс Истомин, — И как теперь быть? Учебники должны быть напечатаны к Новому году, а следующим летом намечено открытие сразу двенадцати школ!

Это мне известно. Сам участвовал в разработке пятнадцатилетней программы всеобщего обучения. Пусть она коснётся только городов и крупных сёл, но это гигантский прорыв! Если в стране грамотными станут всего двенадцать-пятнадцать процентов жителей, то сложно представить, какой толчок получит промышленность и наука. Даже если план даст результат в 1710–1715 году. Мы не какие-то наивные мечтатели и начали реформу с подготовки учителей, утверждения методичек и печатания учебников. Поверьте, это гораздо сложнее, нежели построить здание для школы или училища. Но казна не потянет таких расходов. О чём я честно сообщил двум соратникам.

— Нам придётся отложить проект на три года, а может, больше. Пока придётся довольствоваться тремя университетами и городскими школами. Новые учебные заведения мы сможем открывать только на частные деньги.

Значит, на войну деньги есть, а на образование нет? — с вызовом спросил ректор.

Слова Крайского резанули душу, но глупо обижаться на правду. К чести монаха, он выдержал мой хмурый взгляд.

— На армию уходит более шестидесяти процентов доходов казны. Я бы выделил денег на строительство новых школ. Но тогда придётся свернуть прививание людей от оспы и остановить строительство больниц. Сейчас достойные медицинские учреждения есть всего в шести городах. Через четыре года к ним присоединятся ещё двадцать. Выбирайте — грамотность или здоровье? — оба собеседника промолчали, — Вот и я с трудом принял решение.

А ещё мы начали копить деньги на выкуп утерянного балтийского побережья и Карелии. Чую, что года через три-четыре Швеция начнёт нуждаться в средствах. Вот мы и сделаем Карлу предложение, от которого он не сможет отказаться.

[1] Сильвестр (в миру Симеон Крайский; ум. 5 июня 1712, Смоленск) — епископ Русской православной церкви, митрополит Смоленский и Дорогобужский.

Происходил из Малороссии. Обучался в Киевской духовной академии, когда в ней не было высших классов (после разорения академии в 1655—1657 годах). В 1665 году уезжал в Западную Европу для продолжения образования и окончил там Римскую духовную академию. По возвращении на родину занял место учителя в Киевской духовной академии.

Глава 16

— Ваше Величество, таковы условия моего императора. Понимаю, что преждевременно обсуждать столь деликатный вопрос. Но для того и существуют особые пункты к договору, — после велеречивых приветствий посол сразу взял быка за рога, — Поэтому нам нужен ваш ответ перед заключением нового соглашения. Особенно в свете последних событий.

Барон Отто фон Плейер оказался молодым да ранним. Энергии ему тоже хватало. По прибытии в Россию австриец детально изучил наши внутренние расклады, даже съездил в Коломну, Нижний Новгород и Ярославль, якобы для составления доклада Леопольду[1] о перспективах Волжского транзита. И ведь не запретишь — союзник. Купцов из Священной Римской империи у нас действительно хватает. Хотя их гораздо меньше, чем голландцев, англичан или шведов. Но померанцы, мекленбуржцы, барндербужцы и прочие голштинцы активно используют открывшиеся перспективы. При этом неслабо раздражают Данию, чей посланник регулярно жалуется на германских конкурентов. Кто же виноват, что подданные Кристиана V слишком поздно оценили мой проект?

Поняв, что отстают от соседей, датчане решили надавить на меня по дипломатической линии. У России хорошие отношения с этим государством. Только хитрованы, наживающиеся на Зундской пошлине, не учли отсутствия у нас торгового флота, плавающего по Балтике. Обычный маршрут новгородских и иных русских купцов — это Рига, Данциг, Росток и Стокгольм. Большая часть товаров мы везём серверным маршрутом в Гамбург. А тем же голландцам или англичанам на телодвижения Копенгагена наплевать. У них свои договора, и давить на морских гегемонов через купцов попросту глупо. Вот посол и пытается ограничить активность немцев. Шведов датчане тоже опасаются, особенно в связи с последними успехами армии Карла XI. Впрочем, это другая история, которой придётся заниматься года через два.

Интересно, а чтобы сказал мой царственный брат Кристиан, если бы узнал, что большая часть купцов Мекленбурга, Бранденбурга-Пруссии и Голштинии связана с Гамбургской Индийской компанией? ГИК потихоньку становится аналогом Ганзейской лиги, открыв представительства по всей Балтике. А сейчас ребята Ордина-Нащёкина хорошо зарабатывают, предоставляя свои корабли немцам. Мы стараемся выгодно вкладывать похищенное золото, опутывая своими сетями захиревшие после Тридцатилетней войны немецкие княжества.

Теперь о ложке дёгтя, которая грозит стать целым вёдром нечистот в нашей бочке с мёдом. Леопольд, который император, а не кот, решил показать свою силу. Или кто в доме хозяин. При этом не учитывая изменившиеся политические расклады. Цесарцы[2] долго не воспринимали нас всерьёз. Венские стратеги считали, что Россия ввяжется в войну на стороне Священной Лиги, оттянет какие-то силы басурман из Венгрии, в первую очередь крымско-татарскую конницу, а затем можно аккуратно бросить союзника, решать проблемы самостоятельно. Похожая ситуация произошла с поляками, чья армия спасла Австрию от разгрома. После того как Собесский начал проявлять излишнюю активность и зариться на Валахию с устьем Дуная, его быстренько слили. Кстати, в этой многоходовке досталось и нам. Лицемерные европейцы приостановили военные действия на год, понадеявшись, что Али-паша уничтожит мою армию вслед за польской. Козлы и вырожденцы!

Но что-то пошло не так. Понятно, что операция готовилась заранее, и австриякам было сложно координировать свои действия. Уж слишком большие расстояния и отсутствие надёжной агентуры. Поэтому для них стал шоком разгром магометанской орды и наличия боеспособного русского флота, захватившего инициативу на севере Чёрного моря. Вернее, кое-какой информацией союзнички располагали. И новый посол приехал без особых политических предложений, с целью обыкновенного шпионажа. В Вене поняли ошибку, проглядев усиление далёкой варварской страны. Гонец в Москву прибыл буквально через четыре месяца после Очаковской битвы, и Отто фон Плейер резко сменил риторику. Только он не учёл, что дикарский правитель внимательно следит за событиями в Европе. И цесарцы засуетились ещё по одной причине. Но почему-то решили разговаривать со мной, как с проигравшей стороной. Ведь османы формально не проиграли и отвели большую часть боеспособных войск за Тилигульский лиман. Ещё и треть этой армии вновь оказались в Венгрии.

Я как раз вернулся из обзорной поездки по стране, решив погрузиться во внутренние дела. Думал, внешнеполитическая ситуация более-менее стабилизировалась и можно уделить время промышленности, торговле, заодно разобрать жалобы, которых набралось немало. Есть вещи, которые приходится делать самому. Произвола и дуростей в стране хватает. Вот народ и бьёт челом напрямую царю-батюшке, если суды с местными властями не справляются или предвзяты. И вдруг сразу несколько манёвров со стороны союзников, заставивших меня, поменять планы.

Сначала аудиенцию запросил посланник Речи Посполитой — Станислав Бенковский. Этот невысокий и сухопарый человек, сильно отличался от канонического образа польского шляхтича. Посол не щеголял моржовыми усами, стрижке под горшок предпочитал парик и носил кюлоты с французским кафтаном вместо кричащих польских одежд. Эдакий западный европеец, но весьма скромный и незаметный. У пана Станислава не было никаких украшений, кроме перстня на среднем пальце. А ещё он предпочитал тёмные цвета. Что редкость для этого времени, когда большая часть мужчин похожа на павлинов или попугаев.